Хотел ли Гитлер войны: к истокам спора о Сионе - Дуглас Рид

Дело было так. К 1923 году Рем и фон Эпп больше не руководили Баварией — их устранили в пользу режима, более лояльного Берлину. К тому моменту Гитлер фактически уже отстранил Рема от всего (впоследствии, правда, он его вызовет из Боливии — кому-то нужно было возглавить армию чернорубашечников). Вместе с генералом Людендорфом и Герингом, командирами штурмовиков, Гитлер попытался силой сместить правительство Баварии, надеясь, как и в свое время фон Эпп и Рем, начать из Баварии победоносный путь к господству над рейхом. Грегор Штрассер в этой схеме занимал место командира батальона из Ландесхута. Гитлер, шедший со своими штурмовиками и полагавший, что никакого сопротивления ему оказано не будет, был встречен градом пуль со стороны регулярных войск. Он бежал, затем был арестован и посажен в тюрьму; Людендорф был ранен, получил рану и Геринг, но сумел скрыться за границей. Грегор Штрассер был приговорен к полутора годам тюремного заключения. Первый гитлеровский путч провалился.

Случившееся полностью перевернуло мнение Отто Штрассера о Гитлере. До этого момента он не воспринимал национал-социалистическую партию всерьез. Он считал их какими-то полуреакционерами, а следовательно, не партией революционных социалистов. Говоря его словами, это было «плохое издание реакции в красной обложке — для обмана покупателя».

Но 9 ноября 1923 года в Мюнхене пули реакционного режима летели в Гитлера и его людей. «Стало быть, мой брат Оказался прав, — думал Отто Штрассер. — Это именно революционное движение, это именно социалистическое движение. Теперь всякие заигрывания Гитлера с генералитетом и акулами бизнеса прекратятся».

Это мнение было подкреплено известной речью Людендорфа, с которой тот вскоре выступил — не следует забывать о том, каким авторитетом пользовался Людендорф у германских офицеров. И в этой речи он сказал: «Теперь я понимаю, что спасение и переустройство Германии невозможны в сотрудничестве с реакционными силами».

Тогда же Людендорф торжественно отказался от всякого рода кастового товарищества с представителями своего сословия. Подразделение, в котором служил Отто Штрассер, разослало всем офицерам (в том числе и Штрассеру) письмо, в котором говорилось, что они должны выбрать между кронпринцем Рупрехтом Баварским (наследником упраздненного престола) и генералом Людендорфом, заявив открыто о своей приверженности той или другой стороне. Отто Штрассер незамедлительно и решительно поддержал Людендорфа — и был тотчас исключен из числа офицеров своего подразделения.

Вот так Отто Штрассер, горячий почитатель немецкого офицерства, добровольческих корпусов, солдат, воевавший против красных в Мюнхене, глава социалистической сотни в Штеглице, бесстрашный и упорный сторонник «немецкого социализма», снова был втянут в самую гущу политических событий. Он подумал, что наконец нашел то, во что верил.

Его брат Георг просидел в тюрьме вместе с Гитлером до майских выборов 1924 года — тогда он был выбран в парламент и его освободили. Гитлер же остался в тюрьме, где, как он говорит, он продолжал писать Mein Kampf (еще одна ложь). Пока Гитлер находился в тюрьме, Грегор Штрассер взял на себя руководство всей партией, в том числе и на севере Германии — многочисленные сторонники партии были уже и там, их набрали из Völkische движения Грефе{25}.

Одним из первых шагов Грегора Штрассера стало изгнание из партии болвана Юлиуса Штрайхера. После этого Грегор продолжал проводить меры по укреплению позиций партии и усилению ее влияния. Он был ее вождем и оставался таковым даже тогда, когда Гитлер вышел из тюрьмы. Причин этому было две. Во-первых, несмотря на освобождение, Гитлеру запретили выступать на севере Германии — хотя бы поэтому он уже не мог участвовать в работе партии. И, во-вторых, (и это ясно говорит о финансовом положении человека, фактически сделавшего партию под Адольфа), Грегор Штрассер как депутат рейхстага обладал правом бесплатного проезда на железнодорожном транспорте. Что позволяло ему свободно ездить до Берлина и обратно — а для него в то время это было очень важно. Гитлер, будучи гражданином Австрии, не мог, даже если бы и захотел, вернуться в парламент. Ему снова несказанно повезло (поскольку в открытых дебатах его очень быстро разгромили бы в пух и прах) — ведь его путь к власти и полный триумф покажутся всем совершенно необъяснимы! Однако и этот миф будет развеян.

Гитлер в тот момент был совершенно дискредитирован и, казалось, выдворен с политической арены. Лидером национал-социалистической партии был Грегор Штрассер — его знали, понимали и любили многие. Но у Гитлера был хоть и один, но сильнейший источник власти. У него — в отличие от сотоварищей по партии — были деньги. Он получил их от крупных промышленников и прочих заинтересованных лиц и партий, которые предпочитали не засвечиваться. Им он в частном порядке продавал социалистические кусочки программы национал-социалистов, которой братья Штрассеры вместе со своими сподвижниками придавали огромное значение. Однако об этом стало известно значительно позже.

После мюнхенского путча Отто Штрассер начал снова потихоньку пробовать себя в политике — он писал передовицы в Völkischer Beobachter (разумеется, под псевдонимом). И вот как-то раз к нему пришел брат и снова завел речь о будущем. «На севере Германии мы абсолютно свободны, — сказал он, — и мы можем сделать эту партию реальной и влиятельной, мы можем придать ей форму и снабдить идеологией. Так что сейчас, дорогой Отто, тебе придется помогать мне. Мы построим и приведем в человеческий вид эту партию».

Вот так Отто Штрассер, революционный социалист, в своих непрестанных поисках революционного социализма вступил в 1925 году в Национал-социалистическую партию. И не Гитлер, этот найденыш от политики с мутным прошлым, но именно братья Штрассеры, люди с четко сформулированными идеями и безукоризненной биографией, были в то время настоящими лидерами этой партии. Поверив, что он, наконец, нашел ту политическую гавань, в которой с можно надолго остановиться, Отто Штрассер приступил к работе.

Глава 6

ЗДРАВСТВУЙ И ПРОЩАЙ

С того самого момента, как Отто Штрассер присоединился к поклонникам Гитлера, и до того дня, как он распрощался с Адольфом, назвав его в лицо пустозвоном, мошенником и жуликом, после чего он продолжил в одиночестве свою борьбу за немецкий революционный социализм, прошло пять лет. (Кстати, нужно заметить, что ни Отто, ни Грегор в разговорах с Гитлером никогда не использовали обращение «мой фюрер». Братья были людьми независимыми, непреклонными и до самого конца называли его «господин Гитлер»).

Эти пять лет были наполнены борьбой между Штрассерами и Гитлером. Они вели борьбу за власть в национал-социалистической партии, за власть в Германии. Конечно, они не рассматривали происходящее именно в таком свете, они не чувствовали, что они работают против Гитлера. Они только видели, что Гитлер предавал то, что он должен был представлять, как отказывался от ранее данных им же обещаний, и они хотели «исправить» его. Поразительно, но случилось так, что люди, которые мыслили так же, как и братья, сплотились вокруг братьев Штрассеров. Но они не вели сознательной борьбы за власть — они боролись только за душу Гитлера и принципы своей партии.

Однако постепенно этот конфликт стал развиваться именно в направлении борьбы за власть, поскольку Гитлеру вовсе не были интересны те принципы, которые он провозглашал в борьбе за голоса избирателей. Для него это были не принципы вовсе, а всего лишь момент тактической борьбы. Он упорно стремился избавиться от всех, кто пытался, напоминая ему о принципах, сковать его в том, что он считал тактикой.

Именно поэтому он начал смотреть как на врагов на тех людей, кто искренне верил в провозглашенные догматы национал-социализма. Он считал их интриганами, внутренними врагами, а потому он направил против них всю свою энергию, желая убрать их со своего пути. Но эти люди не собирались сдаваться без боя — они чувствовали, что правы они, а вот он — неправ или просто сбился с пути. Они вложили в эту партию время, силы, деньги и веру и не позволят никому просто так взять и сбросить себя на обочину. Вот так вот борьба за умы превратилась в борьбу за власть.

Борьба эта завершилась победой Гитлера и разгромом Штрассеров. Сегодня, оглядываясь на историю Германии последних нескольких лет, я думаю, что Отто Штрассер является единственным персонажем из всей когорты лидеров национал-социализма, который не просто видел, что это — дешевый мошенник, но и имел смелость сказать это в глаза и начать борьбу с ним.

Кстати, очень похоже на то, что Грегор так и не смог до конца дней разглядеть этот крайне важный момент. Его преданность Гитлеру пережила все испытания, а в бесчисленных спорах с неверующим Отто он постоянно приводил один и тот же аргумент: «Лошадь, конечно, брыкается, но все равно она идет по тому пути. Стало быть, и мы должны ставить на нее». На что Отто Штрассер с завидным постоянством отвечал: «Ты не прав; лошадь не брыкается, она просто идет не в ту сторону, а мы ничего не можем сделать».