Темный прилив - Уильям Кеннеди

— Жду вас там. — Собеседник повесил трубку. Синди быстро надела юбку и блузку, сунула ноги в сандалии, в карман опустила горсть мелочи и записку. Четверть часа она потратила на поиски телефонной будки и вся взмокла. Опустив в щель монету, она прижала к уху раскаленную трубку и соединилась с номером Вестона. После первого же гудка Эл поднял трубку. Он молчал, но Синди слышала его дыхание.

— Все в порядке, — сказала она. — Мне отсюда пешком минут пятнадцать.

— Валяй. Я тебя встречу.

Ощупывая пальцем записку в кармане, Синди направилась обратно в отель. Эл Вестон в соломенной шляпе, украшенной яркой лентой, повстречался ей в холле. Записка перешла из рук в руки незаметно для любого постороннего наблюдателя. Просто два постояльца шли через холл и один уступил дорогу другому. «Все прошло легче легкого», — подумала Синди, вернувшись к себе в бунгало. Но раз так все легко, почему чувство страха не покидало ее и она ощущала неприятную сухость во рту? Ей даже расхотелось поплавать в бассейне, хотя теперь она имела и время и право на это минимальное удовольствие.

Они расселись в сумрачном кубрике и вели беседу вполголоса, как будто в церкви. Вершины гор еще светились в лучах закатного солнца, но бухту уже окутала тьма. Только отражения береговых огней искрились на волнах.

— Еще один заплыв, — предложил Говард. Тело и плавки мгновенно высыхали в горячем душном воздухе.

— Согласен, — кивнул Билл, но не сдвинулся с места. Его совсем разморило. Он нашел предлог, чтобы оттянуть момент, когда надо будет поднять отяжелевшее тело с места. — Вот только покончим с этим дьявольским зельем. — Кивком головы он показал на высокий бокал с ромом, в котором таяли льдинки.

Говард обратился к Мэрилин.

— Ты с нами?

— Нет, — отказалась Мэрилин. — Один раз сегодня я уже побывала в раю. Боюсь, что наступит пресыщение, и я не смогу в полной мере наслаждаться всю неделю.

— А я не в силах снова натянуть на себя купальный костюм, — вставила Дженни.

— Купайся нагишом, — посоветовал Говард. — Ничьи глаза тебя не будут рассматривать.

— Кроме твоих, Говард, — сказала Мэрилин. — Не верь ему, Дженни, он сексуальный маньяк.

Мэрилин и Дженни сблизились на удивление быстро. Обычно этот процесс занимает гораздо больше времени. Особенно между замужними женщинами разного социального положения. Когда они, разложив вещи и переодевшись, вышли на палубу, Дженни была счастлива, увидев Мэрилин в цельном купальнике, по фасону таком же, как купальник Дженни, только другой расцветки. Смешно, но подобная мелочь может испортить или, наоборот, поднять настроение женщин. В данном случае Дженни воспряла духом и тотчас решила, что их совместная поездка будет замечательной.

Они спрыгнули с бушприта, погрузились в ласковые объятия моря и целый час плавали вокруг яхты, иногда подставляя себя солнцу или отдыхая в прохладной тени. Покой их был нарушен только однажды появлением катера чартерной фирмы, приехавшей за Стивом.

— Вернусь в полночь, — буркнул Стив на прощание.

— Чтоб тебе опрокинуться, — пожелал Говард вслед удаляющемуся катеру.

Оставив мужчин резвиться в воде, Дженни и Мэрилин поднялись на палубу и занялись приготовлением пищи. Разговор между ними завязался легко после того, как они со смехом расшифровали заумную инструкцию по пользованию пропановой газовой плитой. Говард смешал всем ромовый коктейль, рецепт которого он, по общему мнению, сочинил тут же. Его импровизацию оценили по достоинству. Это подогрело общее веселье. Легкий обед был с аппетитом проглочен. Женщины приняли холодный душ, мужчины вымыли тарелки, перебрасываясь шутками. Мир житейских забот отодвинулся далеко и был на время забыт. Они гнали прочь всякое воспоминание о нем.

Говард сменил свое предложение выкупаться вторично на предложение выпить чего-нибудь еще, встреченное с большим энтузиазмом. Стеклянная крыша кокпита была откинута. Сверху шла прохлада. На бледном небе загорелись звезды.

— Об этом я и мечтала, — тихо произнесла Мэрилин. — Вот так сидеть и наблюдать за жизнью Вселенной. И чтобы яхта стояла на якоре и ее чуть-чуть покачивало.

— Яхта предназначена не для якорной стоянки, а для плавания под парусами, — возразил Говард. — Завтра мы проверим, на что она способна и на что способны мы, моряки! Если торчать все время в гавани, то зачем было вообще выезжать из дома?

— Здесь вид получше, чем из нашего окна, — примиряюще улыбнулся Билл.

— Но мы ехали сюда не только любоваться природой, — вмешалась Дженни. — Мы хотим хлебнуть вдоволь иной, чем наша, жизни. Я тебя правильно поняла, Говард?

— Чертовски правильно! — Говард обрадовался неожиданной поддержке. — Яхты, стоящие в гавани, гниют, и через пару лет они уже ни на что не годны. Когда ветер наполнит паруса и соленые брызги ударят в лицо, вот тогда… — Он сделал паузу, заставив слушателей замереть в ожидании. — Вот тогда, — повторил Говард, — мы почувствуем, что стали совсем другими… по-настоящему другими людьми!

Он закончил свой монолог на торжествующей ноте. С наибольшим энтузиазмом его речь восприняла Дженни. Она готова была аплодировать Говарду.

— В моей жизни никогда не случалось ничего неожиданного. Сплошные монотонные серые будни, — пожаловалась она.

— В ближайшие дни мы встретимся с Неожиданным и Несбывшимся! Все с большой буквы, я это подчеркиваю! — пророчествовал Говард. — Когда мы поднимем паруса, «Стройная девчонка» поведет нас за собой, вытащит из этой тухлой гавани в неизвестность. Ветер будет сбивать нас с курса, а море, вполне возможно, встретит нас недружелюбно. Мы должны стать единой командой, распределить обязанности и вызубрить их… Иначе опасность грянет, откуда ее не ждешь. Один за всех, все за одного — вот первая заповедь мореходов!

Мэрилин с улыбкой обвела взглядом всю компанию.

— Вот так Говард представляет себе наш отдых. Нечто вроде учебного лагеря для новобранцев.

Говард игнорировал ее замечание и продолжал с прежним пылом:

— Что отличает нас теперешних от нас прежних — скучных городских обывателей? В первую очередь то, что мы стали хозяевами собственной судьбы. Мы свободны в выборе маршрута и должны заставить корабль следовать ему. Мы вольны решать и сами отвечаем за последствия принятых нами решений. Никто, кроме нас самих. Улавливаешь мою мысль, Билл?

— Вполне. Перспектива весьма заманчивая.

— Все как когда-то на футбольном поле. У тебя есть цель — четкая, ясная. У противника своя цель, не менее четкая. Чья воля, чье умение, ловкость, интеллект пересилят — за тем игроком и победа. Футбол — это модель жизни.

— Я никогда не воспринимал футбол так серьезно, — пожал плечами Билл. — Для меня это все-таки лишь игра. Увлекательная, разумеется, но игра, не более того. Я не думаю, что этот круиз станет проверкой крепости наших характеров и силы мышц. Не преувеличиваешь ли ты, Говард, будущие испытания? Не накликай их на наши бедные головы!

— Море еще покажет свой характер, вот увидишь, а мы покажем ему, что человек не слабее стихии. Для этого мы здесь!

— Лично я для того, чтобы надышаться чистым воздухом без бензиновой гари и выспаться вдоволь. Поэтому я немедленно отправляюсь в койку, — заявила Мэрилин.

Говард смолк мгновенно, как будто штепсель выдернули из розетки. Он зевнул и поплелся в каюту вслед за женой.

— Не засиживайтесь допоздна, — посоветовал он Биллу и Дженни. — Завтра у нас насыщенный день. У меня большие планы на утро.

Когда Говард скрылся на нижней палубе, Билл с улыбкой сказал:

— Он все такой же. По ночам перед футбольным матчем он не ложился ни на минуту и метался по комнате, как лев в клетке. Психологически себя настраивал. Для него каждый матч был как сражение не на жизнь, а на смерть.

— Его психическая энергия обладает материальной силой, — задумчиво произнесла Дженни. — Она воздействует на людей и даже, вероятно, на неодушевленные предметы. Боюсь, что он может вызвать шторм, тайфун или извержение вулкана.

— Ну, до Мерлина ему далеко. Он не чародей, — засмеялся Билл. — Он просто горячий парень. Но игрок он был замечательный!

Они еще немного полюбовались огнями ночной гавани, потом он легонько коснулся ее руки, приглашая вниз. Дженни кивнула головой и попросила оставить ее на пару минут наедине с собой. Только она одна, темные воды вокруг и звездное небо над головой.

«Говард прав, — размышляла она. — Ты не сдвинешься с места, если тебя держит якорь. Надо рубить канат и выплывать в открытое море. Они с Биллом уже давно стоят на якоре и обросли ракушками и водорослями. Нет, они даже скорее похожи на щепки, плавающие в стоячей воде. Ее работа в фирме, его в школе — нигде никаких перспектив, ни одного шанса продвинуться вперед, подняться выше хоть на одну ступеньку».