Воротиться нельзя влюбиться! (СИ) - Муратова Ульяна

Раджа довольно хрыпнул и воткнул морду в бочонок, одним махом втянув в себя его содержимое. Задорно лягнул копытом опустевшую тару, поднял морду к небу и смачно, с оттяжечкой рыгнул, а потом вдруг загарцевал на примятом снегу.

— Жизнь-то налаживается, — заржал Раджа.

— Ну, держись, калдырь бессовестный! — погрозил ему кулаком старый принц, держась за ушибленный бок.

— Ай, кто бы говорил! — дерзко мотнул головой Раджа, отчего длинная белая грива взметнулась и перелетела на другую сторону шеи. — Кто намедни так бельтюки залил, что аж в седло забраться не мог и в канаве уснул, оглашая громким храпом окрестные улицы? Раджа ж тебя еле до конюшни доволок! А ты утром нет бы спасибо Радже-то сказать… нет! Верещал, будто Горыныча увидал! Возмущался, что на навозной куче тебя оставили. Так прости, милсдарь, на навозной куче было теплее всего!

Я не выдержала и рассмеялась. Старый принц смутился и даже глаза отвёл.

— Так это… праздник же был… да и батюшка помолодел, как тут за его здоровьечко не выпить? Ладно, что уж там. Вы, сударыня Яга, не судите строго. Невоспитанный у меня конь, заморский. Зато быстры-ы-ый… Ажно шапку с головы сносит, когда он в галоп пускается. Вы мне, сударыня Маруся Яга, яблочек-то продайте, так я и отправлюсь восвояси. А за пиво ваше золотой монетой заплачу. Вы уж простите Раджу, не ведает он, что творит. Дитя природы…

Как я с крыльца от этого перфоманса не грохнулась — сама не знаю.

— Значит, конь у вас заморский… пьющий…

— И читающий! — закручинился Евпатий Егорыч.

— Совсем никуда не годится, — фыркнула я, зашла обратно в избушку и закрыла дверь за стыдливо проскользнувшим внутрь старым принцем.

— А то! Как начитался этого ихнего Юнга навомирского, так совсем сладу с ним не стало. Я ему слово — он мне три цитаты. Одно хорошо: когда трезвый, мало он разговаривает.

Вдруг за окном раздалось напевное:

— Выйдем ночью в по-о-оле вдвоём! И мы песню там запоё-о-ом! Ты ходи вдвоём по полю с конём, а не то тебя копытом прибьём!

— А когда пьяный — много, — тоскливо вздохнул Евпатий Егорыч и пожаловался: — Так он ещё и поёт. Ладно это, а то похабщину всякую… Стыдоба!

— Да что вы говорите! — с фальшивым сочувствием поцокала я. — Неужто вы даже не подпеваете?

— Подпеваю, — повинился старый принц. — Особенно эту, про ежовый зад. Но только пьяным!

— Беда… — покачала я головой. — Дурно на вас заморский конь влияет.

— Ай, дурно! — признал гость. — Но ничего, мужик я крепкий, сдюжу. Так что там про яблочки-то, а?

— Про яблочки… Видите ли, какая ситуация, Евпатий Егорыч… — проговорила я и осеклась, раздумывая.

С одной стороны, он же принц. Кто меня ещё спасёт, если не он? Яблочек у меня нет, но есть как минимум одно желание и возможность зеркальце передарить. С другой стороны — страшно открываться незнакомцу. Да и как он вывезет меня через лес, если леший запретил там появляться?

Нет, надо сначала узнать, кто он и чем дышит, а уж потом решать.

— Скажите, а вы с Кощеевичем в каких отношениях?

— Как «в каких»? — сурово сдвинул седые брови принц. — Удавил бы гниду! Сестриц своих еле спас от него! Как увижу — тут же стрелу в него пущу, чтоб он свой поганый дух испустил!

Хоть ни лука, ни колчана я у него не заметила, но от сердца отлегло.

— Враги, стало быть, — понятливо протянула я, усаживая гостя на табуретку. — Вы как, отвара травяного желаете?

— А не опоите ли вы меня, сударыня Яга? — спросил вдруг принц.

— Да с чего бы? — удивилась я.

— Как «с чего»? Говорят, молодцев вы опаиваете да в постель затаскиваете. Так я ж разве против? — игриво сверкнул он глазами. — Вы только того, опоите чем-нито позабористей, чтоб я, значится, не посрамил династию-то свою. Мужик-корнем али чем подобным. А то, сами понимаете, возраст…

— Вы, Ваше Высочество, боевой пыл приберегите лучше пока… — прохрипела я, изо всех сил сдерживая желание расхохотаться под выводимые Раджой рулады за окном. — Никого я не опаиваю.

— Брешут, что ли? — расстроился старый принц. — А жаль! Девица-то из вас вон какая вышла. Старовата, конечно, но зато фигура хороша!..

Евпатий Егорыч даже подмигнул мне на случай, если сомнительного комплимента оказалось мало.

«Старовата»? Я? Шокированно уставилась на этого нахала. А ничего, что я лет на пятьдесят моложе?

Налив отвара, поставила миску с печеньем перед визитёром и встала рядом, разглядывая его.

— Вы расскажите о себе. Давно ли с Кощеевичемвраждуете?

— Давненько… — признал старый принц. — Уж лет двадцать-то точно.

— Нуждаетесь ли в деньгах? — продолжила я допрос.

— Мы-то? Нет, конечно. Всем известно, что жизнь в Тривосьмом королевстве сытая и богатая, а уж наша казна пуста не бывает. Думаете, золота у меня мало? Да я вам за молодильные яблоки три пуда монет приволоку! — щедро пообещал он, но потом уточнил: — По одному за штуку.

— А как относитесь к запрету колдовать? — спросила я, глядя, как принц со вкусом уминает печенье.

— Да блажь это! Не поможет это ворожбу сберечь, пробовали мы. Толку нет.

— А вот эта весть, что Кощеевич предлагает за навомирянку её собственный вес золотом. К ней вы как относитесь?

— Да как можно к ней относиться? Я ж не нечисть лесная, чтоб приказы его исполнять! Сударыня Яга, а нет ли у вас чего посущественнее? А то оголодал я с дороги, мочи нет, — пожаловался принц.

— Есть. И еда есть, и разговор, — вздохнула я и принялась накрывать на стол.

Достала из закромов Яги всё самое лучшее и поставила перед гостем. И даже сундук пустой подтащила, чтобы было на что рядом сесть. Одно только осталось решить: рассказать ему правду или попытаться хитростью заставить увезти меня из Триседьмого княжества?

Врать не хотелось. А вдруг передо мной тот самый принц? Вон и конь у него белый. Не начинать же отношения со лжи? Да и потом, любая просьба о помощи из уст могущественной Яги будет звучать неправдоподобно. Но и открываться было как-то боязно.

Пожалуй, про зеркальце рассказывать ему в любом случае не стоит, но остальное?

Сказ шестой, о ценности молодильных яблочек

Дак у шаха-то, видать,

Есть и силушка, и стать,

А тебя, сверчок ты дохлый,

С-под короны не видать!

У тебя в твои лета

Сила все ж таки не та!

Поберег бы ты здоровье,

Ведь тебе уж больше ста!..

— Видите ли, Евпатий Егорыч, какая ситуация неоднозначная. Дело в том, что я не совсем Яга. Вернее, совсем не Яга.

— Это как? — заинтересовался старый принц, уплетая квашеную капусту.

— А вот так. Помощь мне нужна ваша, но только пообещайте никому не открывать того, что я вам поведаю.

— Разумеется!

— Попала я сюда, в избушку Яги, случайно. При перемещении из Навомирья меня именно сюда притянуло, сама не знаю как. Так уж вышло, что на Новый год исполнилось моё желание. Загадала я жить в сказочном мире, вот и очутилась здесь. Яга, разумеется, шанса своего не упустила. Напялила мою личину и пошла у всякой нечисти деньги собирать в обмен на услуги, оказывать которые вовсе не собиралась, — вздохнула я.

— Во дела! — старый принц аж есть перестал от удивления.

— Да. И теперь от меня ждут выполнения заказов и леший, и болотница, и даже Соловей-разбойник. И все грозятся карами различными, если я не исполню обещания Яги. А я не могу их исполнить! — я отчаянно посмотрела на него, как народ на героя. — В общем, смерть мне теперь грозит. Либо от обманутой Ягой нечисти, либо от Кощея. Спасите меня, Евпатий Егорыч!

Он аж поперхнулся от важности возложенной на него миссии. Закашлялся, заколотил себя кулаком по груди, тараща на меня глаза. Нет, это никуда не годится. Помрёт раньше времени, кто меня тогда спасать будет? Вскочила и хорошенько приложила его промеж лопаток, чтоб точно полегчало.