Другие - Шерон Тихтнер

— Ну, ничего себе! — пробубнила она и наконец–то замолчала. Уж не знаю, высказала ли она все что хотела, или я дала ей пищу для размышлений, но я лично была очень рада возникшей тишине.

В кафетерий я шла в полном смятении чувств. Не терпелось увидеть Габриеля. Взглянув на заветный столик, я едва не расплакалась — Габриеля не было. Неужели он ушел домой?

Совершенно раздавленная, я встала в очередь следом за Синди. Аппетит пропал, и я взяла только колу. Хотелось забиться в угол подальше от чужих глаз и поддаться черному отчаянию.

— На тебя смотрит Габриель Турнен, — голос подруги донесся словно издалека. — Интересно, почему он сегодня сел один?

Страдать сразу расхотелось, я подняла голову и увидела его за столиком в противоположном конце кафетерия. Встретившись со мной глазами, он помахал рукой, словно приглашая присоединиться. Затаив дыхание, я смотрела на это чудо. Я точно ему нравлюсь!!!

— Неужели он тебя зовет? — недоверчиво спросила Синди.

— Наверное, не сделал домашнюю работу, — постаралась я успокоить подругу. — Пойду, спрошу, чего он хочет.

Я пошла к Габриелю, спиной ощущая удивленный взгляд Синди, и неуверенно остановилась у его столика.

— Почему бы тебе не сесть со мной? — улыбаясь, предложил он.

Будто нехотя, я присела, исподлобья наблюдая за Турненом. Его лицо было таким совершенным… Мне даже почудилось, что я сплю. Сейчас открою глаза, и он растает, словно дым.

Турнен смотрел на меня, словно ожидал какой–то реакции.

— Ты решил со мной общаться? — наконец проговорила я.

— Ну… — замялся он. — Чему быть, того не миновать!

Я терпеливо ждала, пока он скажет что–нибудь вразумительное. Время будто остановилось.

— Что это значит? Нет, я, конечно, тебя пригласила на бал, но на ленч мы вроде бы не договаривались? — спросила я, приподняв брови. Мне было очень интересно узнать, что же так изменило его отношение ко мне.

— Я пригласил тебя на ленч, — улыбнулся Турнен, но объяснять ничего не стал. — По–моему, твоим друзьям не нравится, что я тебя похитил, — сменил он тему.

— Переживут. — Недовольные взгляды Криса, Йорка и Синди так и буравили мне спину.

— Пусть не надеются, что я отдам тебя обратно, — мрачно предупредил Габриель.

Я тяжело вздохнула. — Вид у тебя испуганный, — засмеялся Турнен.

— Нет, — начала я, и голос предательски задрожал, — наверное, не испуганный, а удивленный. Чем все это вызвано?

— Говорю же, я устал притворяться, что мне все равно. Я сдаюсь. — Габриель улыбнулся, но одними губами, медовые глаза остались серьезными.

— Сдаешься? — непонимающе переспросила я.

— Да, больше не буду держать себя в ежовых рукавицах. С сегодняшнего дня делаю, что хочу, и будь что будет. — Улыбка погасла, а в голосе зазвучала грусть.

— И что же может быть? — настороженно спросила я. Ведь я была уверена, что знаю, кто он, а вот что он ест, не знала.

— Когда я с тобой, всегда слишком много говорю, отсюда все проблемы.

— Не беспокойся, ведь мы, можно сказать, говорим на разных языках.

— На это я и рассчитываю!

— Короче говоря, мы друзья? — осторожно спросила я.

— Друзья?.. — с сомнением повторил Турнен.

— Да или нет? — твердо спросила я. Он усмехнулся.

— Думаю, можно попробовать. Но, предупреждаю, я не самый подходящий друг. — Несмотря на улыбку, его голос звучал вполне серьезно.

— Да, я полагаю! И это я уже слышала.

— Да, и это правда! Разумная девушка и близко ко мне не подошла бы…

— Ну, спасибо!

Турнен сконфуженно улыбнулся. Видимо он не понял, чем меня задел. Не разумной меня еще никогда не называли, хотя подобных поступков я совершала множество, да и сейчас не исключение.

— Итак, если разумной девушкой меня не назовешь, мы решили стать друзьями? — подытожила я странный диалог. Вот бы расставить все точки над «И». Тогда б хоть немного понимали друг друга.

— Пожалуй, да.

Я растерянно смотрела на свои руки, лихорадочно сжимающие бутылку.

— О чем ты думаешь? — с любопытством спросил Габриель.

Заглянув в волшебные глаза, я, словно на исповеди, выложила правду:

— Пытаюсь понять, кто ты такой. И что мне делать дальше.

Прекрасное лицо напряглось, но через секунду его осветила улыбка.

— И что у тебя вышло?

— Ну… — я даже не знала, как это выразить и можно ли это делать здесь.

— Есть же какие–то догадки? Я напряглась.

— Может, поделишься? — предложил Габриель, подбадривая меня обворожительной улыбкой.

— Нет! Думаю, нет! — не решилась я.

— Это очень досадно!

— Вовсе нет, — подначила я парня. — Разве можно назвать досадным нежелание некоторых говорить то, что они на самом деле думают? Или спасают тебе жизнь, а потом, и знать тебя не хотят! Вот это очень досадно.

Габриель криво улыбнулся.

— А тебе палец в рот не клади!

Ни с того ни с сего Турнен захихикал.

— Ты что?

— Один парень, из многочисленной армии твоих поклонников, решил, что я тебе докучаю, и теперь раздумывает — выбить мне зубы прямо сейчас или подождать конца перемены! — Габриель снова захихикал.

— Не знаю, кого ты имеешь в виду, — ледяным тоном произнесла я, — но, уверяю тебя, ты ошибаешься. Тем более ты сам видел, что мне не нужна защита. — Ляпнула я и пожалела.

— Видел. Очень эффектно, — он немного помедлил, но все же продолжил. — Но со мной этот номер не пройдет.

— Бронебойный? Или сам слишком опасен?

По лицу Турена было ясно, что он испытывает противоречивые чувства.

— Опасный, но не плохой, — прошептала я, качая головой. — Не верю, что ты можешь быть плохим, — и откуда у меня взялась такая уверенность?

— Ошибаешься, — чуть слышно произнес он, опустил глаза, но вскоре снова поднял.

Не в силах выдержать его испытующий взгляд, я открыла бутылку с лимонадом и сделала большой глоток.

— Хочешь есть? — заботливо спросил он.

— Нет! — Не рассказывать же ему, что меня мутит от страха и неопределенности. — А ты? — С вызовом я смотрела на пустой стол.

— Я не голоден, — ответил он и усмехнулся, будто я сморозила глупость. Да уж! Но проверить же надо?

— Можно попросить тебя об одолжении?

— Смотря о каком, — настороженно проговорил Турнен.

Габриель с явным интересом ждал моей просьбы.

— Пожалуйста, не мог бы ты предупреждать перед тем, как снова решишь меня не замечать? Это очень облегчит мне жизнь. — Я волновалась и водила пальцем па поверхности бутылки.

— Вполне разумно, — отозвался парень, плотно сжав губы, будто с трудом сдерживал смех.

— Спасибо!

— У меня тоже есть одна просьба.

— Хорошо, но только одна!

— Скажи, кто, по–твоему, я такой? Упс!

— Нет, только не это!

— Ты обещала выполнить одну просьбу без ограничений, — напомнил он. Я молчала.

— Пожалуйста, хотя бы одно из твоих предположений, я не буду смеяться, честно!

Габриель потупился и умоляюще взглянул на меня из–под опущенных ресниц.

— Ну, пожалуйста…

Я молчала, почти поддавшись его воле. Боже, что он со мной творит?!

— Хорошо, но для начала у меня есть уточняющий вопрос, — собравшись с духом, проговорила я. Может он все же такой же как я человек, но с другими способностями.

— Давай! — почему–то легко согласился он.

— Ты когда–нибудь переживал комму или клиническую смерть? — Я затаила дыхание.

— Ну, было что–то похожее, но это точно не то, о чем ты спросила! — Вот и рухнула моя последняя надежда! Я шумно выдохнула. Он скорее всего имел ввиду перерождение.

— Но это странный вопрос! — с сомнением проговорил он, пристально наблюдая за моей реакцией.

— Нормальный… — сказала я на одном дыхании и подняла на него глаза. — Ну, тогда я… О боже! — воскликнула я.

Резкая боль пронзила голову, стерев все мысли. По его лицу пробежала волна страха. Я мгновенно вскочила из–за стола и побежала со всех ног в дамскую комнату. Я знала, что при приступах пойдет кровь носом, а это чревато, особенно в его присутствии.

Я только успела влететь в комнату, как тут же пошла кровь. Я слышала его шаги сзади, но как только я влетела в туалет, шаги с еще большей скоростью стали удаляться. Мне стало плохо. Боль была, как и обещал врач, страшная. Я чуть умывальник не сломала. Нос перестал кровить быстро, но испачкал водолазку.

Я уселась на пол и обхватила голову руками. Будто тысячи ножей врезались в голову, а поверх них били молотом. Резкая режущая боль пронзала голову, а удары молота отражали ее по всему телу. Меня била ни то дрожь ни то конвульсии. Все тело покрылось мурашками. Очень хотелось закричать, но нельзя. Через пять минут боль стала утихать. И еще через какое–то время прошла.

Я продолжала сидеть на полу, обдумывая произошедшее. К боли я была морально готова и предупреждена. Но Габриель…