Обрести Путь - Сергей Лавров

Долго сидел он на траве, уткнув голову в колени. Потом встал и вооружившись двумя ножами стал рыть могилу. Решение это пришло как-то подсознательно. Когда работа уже подходила к концу появилась Края. Выглядела она преотвратно, но винить ее в этом было нельзя. Она молча подобрала свою одежду и ушла за деревья, откуда вернулась уже одетой. Подойдя к работающему Алексею, она села на землю и замерла, как статуя.

Закончив рытье Алексей выбрался из ямы и уселся рядом. Солнце садилось за лес, отбрасывая длинные тени от вершин одиноких деревьев. Закат казался кровавым, и это было лишним напоминанием того, что произошло. Оцепенение охватившее Краю, передалось Алексею и продолжило распространяться дальше, захватывая траву, камни, деревья – все вокруг. Как не странно, но первой из этого состояния вышла Края. Она встала и не глядя на Алексея сказала.

– Мы должны его похоронить. Думаю, что он был самым дорогим для меня человеком, и я с радостью оказалась бы на его месте. Но боги распорядились иначе и теперь я должна жить так, чтобы встретившись он сразу меня узнал.

– Хорошо, что ты вырыл могилу. Тело такого воина должно быть погребено с рыцарскими почестями, но мы можем воздать ему только тем, что имеем. Он что-нибудь говорил пред смертью?

– Да. Что-то неразборчивое про короля, письмо и меч, всего несколько слов. Кажется, так «Письмо… королю. … меч… тебе… Края…»…

При последнем слове в глазах женщины опять заблестели слезы, но она сразу взяла себя в руки.

– С письмом понятно. Он нес какое-то послание. Грудер был доверенным лицом короля и ездил с важными, тайными поручениями. Нам придется закончить это дело, чтобы дух его был успокоен. А вот меч..? Странно, что он оставил тебе свой клинок. Нет, я не сомневаюсь в правдивости твоих слов, но как-то странно. Он дорожил этим клинком больше, чем жизнью. Говорят, что ему предлагали за него три тысячи золотых – стоимость небольшого замка с поместьем. Одна эта продажа могла сделать его мелким лордом. И эту вещь он оставил тебе. Не понимаю. Наверное, он посчитал невозможным унести этот меч с собой в могилу, а никого достойнее рядом не было. Разумно, но странно… Что же, бери и будь достойным такого подарка.

Алексей взял меч, который сам лег к нему в руку, приятной тяжестью добавляя спокойствия, уверенности в себе и желания свернуть шею тому гаду, что отвечает за смерть Грудера.

– Края, здесь только ты и я. Поэтому, я прошу тебя быть свидетельницей. Обещаю, что умножу славу, добытую этим мечом и Грудер не будет разочарован в своем выборе.

– Старайся поменьше давать клятв. История знает не мало примеров, когда самые светлые клятвы годы спустя становились страшнейшими из проклятий. И запомни, что если у Грудера будет повод разочароваться, то я найду тебя и убью.

Вечер не располагал к беседе. Уже в темноте они похоронили их спутника (предварительно Края обыскала тело и нашла письмо спрятанное в поясе) и устроились на ночлег. Костра не разводили. Алексей лег с одной стороны могилы, а женщина с другой. Свой новый меч парень положил рядом с собой.

Ночь уже наступила и была она в этот раз необыкновенно тихой. Совы не ухали в чаще леса, в траве молчали кузнечики. Вместо многочисленных шорохов, топотаний и похрустования веток была тишина. Совершенно не правдоподобная, обволакивающая, убаюкивающая она как будто несла стражу у свежей могилы. Алексей лежал на спине, устремив взгляд к звездам и положив правую руку на меч. Звезды на верху были такими вечными и неизменными, что он вспомнил себя пару месяцев назад и ту девушку, благодаря которой попал в этот мир. Лицо, которое он видел только один раз, но запомнил на всю жизнь. Потом ее лицо изменилось, оно стало более взрослым, надменным, глаза полыхали гневом. Но гнев этот был направлен на кого-то за его спиной. Обернувшись, он увидел сотни, тысячи людей и человекоподобных монстров с оружием в руках и смотрящих на него взглядом полным ненависти. Возглавлял этот отряд рыцарь, почти двухметрового роста, закованный в черные доспехи с огромным двуручным мечом. Смотрелся он страшно, но вместо страха пришла злость. И сжав в руке меч, Алексей бросился к нему на встречу.

Это был долгий бой. Противник легко махал своим огромным клинком, не давая приблизиться к себе, что бы сделало меньший меч более удобным. Попадать под прямой удар такого «ужаса» было нельзя, поэтому двигаться приходилось много. И ждать ошибки, но противник не ошибался. Оба устали, за спинами обоих шумными воплями воодушевлялись две армии, которые только и ждали сигнала к началу великой резни. А стать этим сигналом должен был конец поединка. И он наступил. Очередная ложная атака перешла в настоящую и поднырнув под меч, Алексей на коленях подъехал в плотную к противнику, тут же всаживая свой клинок под сердце, снизу вверх. Но Черный Барон не умер сразу, а успел отскочить и размашистым движением рассечь на парне кольчугу вогнать свой страшного вида меч на десять сантиметров. То что рана смертельно Алексей понял, но тут же забыл об этом. Потому что огромная черная фигура рухнула на землю, гремя доспехами. Воодушевленные победой отряды подались вперед, а сам победитель, взяв в левую руку меч поверженного противника, бросился вперед, собирая обоими мечами страшную жатву. Огромный клинок в левой руке не казался тяжелым и уносил две-три жизни за каждый взмах. А клинок в правой двигался настолько быстро, что жертвы его принимали смерть, не успевая ее заметить. Алексей чувствовал, что слабеет, но бой настолько захватил его, что он шел и шел вперед, рассеивая, убивая, воодушевляя других.

Проснулся Алексей с головой тяжелой, как от похмелья. Начинался рассвет, и цвет его напоминал тот кровавый кошмар, который ему только что приснился. Он дождался, когда лучи солнца исключат всякую возможность сна. После чего решил, что Края то же не спит.

– Края, ты не спишь?

– Уже давно, лежу вот и жду твоего вопроса.

– Правда? С добрым утром. А почему ты решила, что я что-то спрошу?

– Ты очень тяжело дышал, а перед рассветом перестал, и я поняла, что ты проснулся. Дождался, когда солнце поднимется, и решился меня побеспокоить. Ну, говори, не тяни.

– Мне приснился сон. Как будто я воевал. Точнее одна битва, страшная, кровавая.

– Ну, это не новость. Мальчики любят бредить войной, особенно с такими свежими впечатлениями.

– Это было слишком реалистично. Вся битва и особенно поединок с черным рыцарем.

– Ты сказал, с черным рыцарем? – впервые Края проявила интерес и даже приподнялась из-за могилы, – как он выглядел?

– Обычно выглядел. Такой огромный детина в черных латах с большим мечом.

– Лицо его ты видел?

– Нет, оно было за забралом?

– Вот как? И чем же кончился ваш поединок?

– Я победил, с большим трудом. Вогнал ему клинок под броню, при этом, он успел меня ранить. И знаешь, я был уверен, что рана смертельна, хотя довольно много врагов еще истребил, вооружившись двумя мечами.

Края широко раскрыла глаза, и уже не скрывала своего интереса с особым вниманием ловя каждое слово.

– А что за армия в которой ты сражался во сне? Не знаю, но руководила всем женщина. Красивая, по виду молодая, но когда всматриваешься, то кажется, что она совсем не молода.

– Да. С тобой явно все не просто. Ты что сам не понял, что за сон ты увидал?

– Нет.

– А зря. Ты стал участником последней битвы великой войны.

– Ты имеешь ввиду ту битву магических орденов с участием богов?

– Да, именно ее. Что и про нее не слышал? Не верю, Детрион бы точно рассказал. Ты дрался за армию богини. Более того, поединок, который тебе приснился стал легендой. Мне про него рассказывали и эльфы и люди и воины и волшебники. Со стороны богов был безымянный воин – ты, с другой стороны Черный Барон – один из лучших бойцов своего времени, который обратился к мощнейшим магическим силам, что бы стать непобедимым. Этакая смесь черной души, сильнейшей магии и тела богатыря. Известно, что они убили друг друга, но безымянный воин умер не сразу. А вот про все остальные подробности я услышала первый раз. Откуда все это в твоей голове? Может поделишься.

– Я не знаю. Мне никто никогда всего этого не говорил. Детрион рассказывал, что была великая битва и только. – Алексея раздражало недоверие Краи, но ее можно было понять.

– Извини, я обещала не задавать вопросов, но ты сам на них нарываешься.

– Да, я понимаю, но я не нарочно. Может быть здесь все дело в могиле Грудера или в его мече.

– Дух Грудера вряд ли мог поведать о таких вещах. А вот его меч? – женщина сильно задумалась, – если этот клинок помнит о таких событиях, а вещи могут иметь только свою память, то этот клинок был в том сражении. Теперь я понимаю, почему Грудер так дорожил им. Возможно, что это один из божественных мечей…. А если и это правда, то тебе об этом лучше молчать, смерть – не самое страшное, что могут сделать с тобой те, кто захочет им обладать. А такие найдутся. С тех пор как я связалась с тобой, жить становится все страшнее и все интереснее. Надеюсь, что страх и осторожность не победят любопытство. Но теперь нам надо уходить. Тень хозяина дрекера все ближе. Собирай вещи.