Легионы праведных - Андрей Бармин

набор вирусов и прионов менял структуру его ДНК. Он до сих пор помнил, насколько болезненна была та процедура, но он пошел на нее сознательно. Его не гнал страх быть убитым теми, кто уже опередил его. Нет, он хотел стать лучше, стать совершеннее, стать сильнее. И стал. Трое из его детей не получили такой же дар, но могли произвести ребенка с даром, только старшая дочь обладала такой же как и у него способностью. Но его девочка твердо заявила, что воспользуется даром только при крайней необходимости. Она не стеснялась своей способности, но и не выпячивала ее. Гектор уважал такое отношение. Он в равной степени презирал тех, кто сознательно отказывался от использования, а также тех, кто кичился счастливым набором ДНК, словно способность перерабатывать чужую кровь в стимулятор делала тебя избранным.

Во всех жизненных вопросах нужен разумный баланс. Излишества и крайности — вот болезни этого мира.

- Говорят, что часть капитанов Джеки решили заняться делом самостоятельно, и сейчас мы на одном из их складов, - сказала Габи.

- Это имеет какое-то особое значение? - спросил он, оперативник покачала головой.

- В данном контексте не имеет, просто вы, майор, упомянули, что она была договороспособна.

- На уровне слухов, лично не знаком.

- Раньше с ней контактировал Солано, после его истории она ограничила сотрудничество.

- Солано, мерзкая тварь, - заявил он, вспомнив историю с побегом этого ублюдка за Барьер. Он также вспомнил, что два бывших армейских сержанта убили несколько его бойцов, которым был дан приказ взять их живыми. А их встретили автоматным огнем, а раненым перерезали горло.

Виктор Солано казался ему отличным полицейским, одним из немногих, с кем Гектор сотрудничал с удовольствием, так как тот неплохо знал службу и сохранял при этом гибкость мышления. Только вот гибкость эта привела его к мысли захватить заложников и, прикрываясь ими, пересечь Барьер. Тварь и предатель. Даже его мать, которую он оставил в Республике, не выдержала позора и покончила с собой.

Гектор не любил вспоминать ту историю: это был единственный эпизод в его карьере, когда его бойцы понесли потери. Ни до, ни после такого не случалось.

Внезапно он ощутил ,как вздрогнула земля под ногами, а по бетонному полу словно пробежалась волна, поднимающая пыль в тех местах, куда не успели наступить торговцы или его бойцы.

- Что за чертовщина?

- На крыше какая-то штука, майор, - ответил ближайший боец и застыл в позе «готовность к стрельбе в положении стоя».

Штука на крыше оказалась реактивным дроном внешних, который не фиксировался радарами Республики, так как опускался на землю с большой высоты, и туда же возвращался после взлета.

Он вышел из здания, чтобы получше рассмотреть это устройство. Только какие-то буквенно-цифровые обозначения, сам аппарат больше всего походил на ракету с толстым основанием. Корпус из пластика, производил впечатление чего-то дешевого и очень массового. Скорее всего, впечатление являлось верным.

Вертикальные взлет и посадка на высокой скорости позволяли аппарату избегать обнаружения радарами Республики, а в корпусе могло уместиться груза килограмм на сто, а, может, и больше.

Гектор отдал приказ расстрелять дрон, так как все попытки использовать встроенную в него электронику пресекались системами самоуничтожения. Внешние не желали, чтобы радиокомпоненты попадали в руки граждан Республики даже таким образом.

Дрон явно использовался для забора наркотика, сейчас через встроенные камеры оператор определит, что аппарату угрожает опасность и отдаст приказ о самоуничтожении. Если стрельбой вывести из строя топливную систем дрона, то есть вероятность, что аппарат окажется лишен связи с оператором, и тогда у них появится шанс захватить электронную начинку.

Гектор вспомнил время до Революции, вспомнил, как в его молодости компьютеры и смартфоны воспринимались не как диковинные и дорогие устройства, а как средства для облегчения бытовых задач или инструменты работы. Но эмбарго на поставки электроники привело к ожидаемому результату: в Республике компьютеры использовались только государственными службами и очень аккуратно, так как восстановлению не подлежали.

Габи с недоумением наблюдала, как бойцы Гектора расстреливают дрон:

- Зачем? Его же можно использовать?

- Нет. Электронике не дадут попасть в наши руки, а какая ценность в пластике?

- А у ребятишек, вижу, дело поставлено было на поток. Дроны, сотни килограмм товара. Интересно, что им взамен отправляли внешние?

- Ну, деньги, оружие. Ты же видела, что у них винтовки и пистолеты новенькие, а не старый российский или немецкий хлам.

- Почему сразу хлам?

- Ну, не хлам, конечно, просто старое все.

- Майор, а вам не кажется, что у Республики нет шансов в предстоящей войне?

- Пессимист?

- Реалист. У внешних превосходство в технике и живой силе просто невообразимое.

- А какая альтернатива? Сидеть и ждать, когда они придут и отрежут нам яйца?

- Стерилизация не кастрация.

- Я образно выразился, не надо меня считать за идиота, - Гектор усмехнулся. Многие думали, что он не может мыслить образно или креативно, груда мышц с наголо бритой головой по мнению окружающих не способна производить сложные расчеты или интересоваться чем-то кроме спортивного зала или тира.

- Зря вы так думаете, майор, я вовсе не это имела в виду. Просто мне , признаюсь, немного страшно, когда я думаю , что скоро наша привычная жизнь закончится. А она, со всеми нашими проблемами, не так уж и плоха.

- Нужно сражаться так отчаянно и дерзко, чтобы противник решил, что его потери не стоят выполнения задач. Мы должны просто утопить внешних в крови, когда они вторгнутся.

- Я спрашивала у отца, он , как и вы, участвовал в Революции, зачем вообще вы пошли на этот шаг. Ведь можно было как-то договориться с руководством, чтобы ситуация не зашла так далеко. Он мне ни разу не смог ответить.

- Отвечу за него. Пентагон решил просто убить всех, кто прошел модификацию, закрыть проект таким образом, чтобы не осталось никаких свидетелей и никаких напоминаний. Создателей технологии тоже решили отправить к праотцам, так что мы защищались. Да, мы использовали очень жесткие методы, но нас вынудили на такие действия. Вопрос выживания.

- Но ведь к первой тысяче модифицированных присоединились почти все,