Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов

Одновременно Милютин внимательно следил за развитием отношений России с Турцией. За два месяца до начала русско-турецкой кампании он представил Александру II записку, в которой, признавая пагубность войны для России, указал на необходимость прямого военного вмешательства в события на Балканах. По его словам, восточный вопрос является «русским», что означает «исключительное право» России оказывать покровительство христианам, страдающим под турецким игом. Своей запиской Милютин рассчитывал в разгар балканского кризиса побудить императора к решительным действиям. Сторонники войны в окружении Александра II составляли большинство, однако были и противники. Министр финансов М.Х. Рейтерн выступил против столкновения с Турцией, грозившего России расстройством государственных финансов и экономическими потрясениями. Однако император пренебрег интересами народного хозяйства. После долгих колебаний он уступил давлению общественного мнения и требованиям военной «партии» во главе с Милютиным.

Война 1877–1878 годов стала проверкой эффективности военных реформ. Первая в истории России мобилизация была проведена достаточно оперативно. Войска успешно форсировали Дунай и вступили на болгарскую землю. Но последующие действия складывались для русской армии неудачно. Главная причина заключалась в некомпетентности и бездарности Верховного командования. Назначение на высшие военные посты оставалось прерогативой императора. Порочность этой практики проявилась и в русско-турецкую кампанию. В ней участвовали двенадцать великих князей, каждый из которых отнюдь не блистал полководческими дарованиями. Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич и его окружение открыто враждовали с Милютиным, не желая прислушиваться к его рекомендациям. Они отвергли план стремительного наступления на Константинополь через центральные районы Болгарии в обход турецких крепостей, выработанный начальником Главного штаба Н.Н. Обручевым. Великий князь предпочел рассредоточить войска для решения второстепенных задач. В итоге армия оказалась в «котле» между четырехугольником турецких крепостей на востоке, Плевной – на западе и Балканами – на юге.

Однако и Милютин несет свою долю ответственности за неудачи и огромные человеческие жертвы. Его реформы в целом не привели к пересмотру устаревшей тактики, доказавшей свою полную несостоятельность еще в Крымскую войну. В армии продолжали исповедовать суворовский принцип «пуля – дура, штык – молодец». Приверженцем этой национальной традиции был и сам Дмитрий Алексеевич. Войска шли в атаку густыми ротными колоннами и не открывали огня, пока не приближались к противнику на несколько сотен шагов, а иногда и вообще не стреляли. Знаменитый генерал М.Д. Скобелев вел полки на турецкие позиции плотными массами, с развевающимися знаменами и под бодрые звуки оркестра. Это приводило к колоссальным потерям. Лишь постепенно офицеры и солдаты усваивали необходимость атаковать в стрелковых цепях, учились рассредоточиваться, окапываться и укрываться.

Успешному ходу войны не способствовали также личное присутствие Александра II на театре боевых действий и его постоянное вмешательство в управление войсками. При самодержце военный министр лишался реальных полномочий. Тем не менее, когда после третьего неудачного штурма Плевны император и командование склонялись к отводу армии за Дунай на зимние квартиры, именно Милютин настоял на проведении четвертого штурма, который привел к падению крепости. В конце ноября 1877 года, вручая военному министру орден Св. Георгия 2-й степени, Александр II сказал ему с благодарностью: «Я не забыл этой заслуги твоей; тебе мы обязаны нынешним нашим успехом». В августе 1878 года Дмитрий Алексеевич был возведен в графское достоинство.

В послевоенные годы влияние Милютина в верхах еще более усилилось. С уходом А.М. Горчакова в длительный отпуск он стал фактически направлять внешнюю политику государства. Его международный авторитет необычайно возрос. В дипломатической переписке он фигурирует как один из тех, в чьих руках «покоится европейский мир». Бисмарк в письме к баварскому королю Людвигу II прямо утверждал, что «руководящим министром, насколько таковой имеется ныне в России, стал военный министр Милютин». Дмитрий Алексеевич оказался дальновиднее многих видных сановников и самого Александра II, своевременно осознав опасность для России роста экономического потенциала и военной мощи Германии. Позиция министра вызывала тревогу у Бисмарка и других правителей соседней империи, которые видели в нем противника проводимой ими европейской политики.

Дмитрия Алексеевича занимали также вопросы внутреннего положения в стране. Его настораживали рост революционного движения и склонность радикально настроенной молодежи к терроризму. Осенью 1879 года он составил записку «Мысли о необходимых преобразованиях в управлении, в учебной части и духовенстве». В ней предлагалось реформировать Государственный совет: ввести в его состав выборных представителей от земств в равном количестве с членами по назначению; по замыслу автора это стало бы логическим продолжением земской реформы. Рекомендовалось также укрепить центральную исполнительную власть – создать Совет министров, т. е. единое правительство, которое будет вырабатывать общую программу, проводить согласованную политику и нести за нее коллективную ответственность.

В феврале 1880 года, в обстановке общественного брожения и череды покушений со стороны террористов, Александр II призвал на пост председателя вновь учрежденной Верховной распорядительной комиссии генерала М.Т. Лорис-Меликова и наделил его чрезвычайными полномочиями. После упразднения комиссии в августе этого же года Лорис-Меликов стал министром внутренних дел. «Диктатор» сделал ставку на возобновление политики реформ и союз с лояльными монархии общественными силами. Милютин, с его авторитетом, стал для него незаменимым союзником. В коалицию либеральных бюрократов вошел также председатель Департамента государственной экономии Государственного совета А.А. Абаза, занявший в октябре 1880 года пост министра финансов. «Триумвиров» поддерживал председатель Государственного совета великий князь Константин Николаевич. Либеральные министры выдвинули программу, которая предусматривала: меры по преодолению крестьянского малоземелья, реформирование налоговой системы, пересмотр паспортного устава, урегулирование взаимоотношений наемных рабочих и предпринимателей, дарование прав раскольникам, преобразование губернских административных учреждений, смягчение цензуры и др.

Для создания механизма разработки и обсуждения намеченных реформ был подготовлен проект образования двух временных подготовительных комиссий (административно-хозяйственной и финансовой). Они состояли из назначенных чиновников разных ведомств и «сведущих лиц» из числа специалистов-практиков, находящихся на государственной и частной службе. Для рассмотрения законопроектов, подготовленных в этих комиссиях, предполагалось создать общую комиссию, включающую членов подготовительных комиссий и выборных представителей земских и городских учреждений. Одобренные комиссией законопроекты должны были передаваться для окончательного обсуждения в Государственный совет. Все эти комиссии носили чисто совещательный характер и не обладали правом законодательной инициативы. Проект получил название «конституции» Лорис-Меликова. Несмотря на крайнюю ограниченность декларированного в нем «народного представительства», реализация подобной инициативы могла стать принципиальным шагом на пути преобразования государственной системы.

Проект был одобрен в Особом совещании, это решение 17 февраля 1881 года утвердил Александр II. Он назначил на 4 марта заседание Совета министров, чтобы заслушать доклад Лорис-Меликова и обсудить текст правительственного сообщения о созыве подготовительных комиссий. Однако убийство императора 1 марта в корне изменило ситуацию в стране. Новый самодержец, испытавший шок от гибели отца, не был склонен