Двуликая луна - Татьяна Величкина

— Ну? — он злорадно улыбнулся, — вот и встретились, друг.

— Урод, — сплюнул на землю Сергей, — что ты здесь устроил, чем они виноваты перед тобой?!

— А это я так, для развлечения, — рассмеялся Макс, нацеливаясь в Сергея, — как я ждал этого.

Тем временем, Бёрк вынул из рюкзака металлическую ёмкость и подставил ее под еле-еле бьющую струйку источника.

— Вы не вправе так поступать! — услышали они голос, который казалось, лился отовсюду. Внезапно все монахи, которые были только что убиты, поднялись на ноги и загородили выход из священной обители источника.

Макс снова начал стрелять, но теперь они не падали, а грозно смотрели на него снизу, чем вызвали у него более сильный приступ ярости, а возможно и страха.

— Что вы тут встали, маленькие уродцы?! — он попытался растолкать их, но они стояли, словно каменные изваяния и ни что не могло их сдвинуть с места. Один из карликов, который держал тогда Сергея за руки, пытаясь прочесть его мысли, вышел вперед и, обратившись к Бёрку, сказал:

— Вы не вынесете отсюда ничего, это место священно и если вы станете противиться, вас ждёт смерть.

— Нашёл, чем напугать, — усмехнулся Бёрк, поднимаясь от источника и выпрямившись, смерил взглядом сверху вниз маленького монаха. — Неужели ты думаешь, что сможешь меня остановить?

Сергей потянулся за пистолетом, ему не нравилось, что здесь происходит, к тому же он почувствовал, как заныла левая рука, посмотрев на предплечье, он понял, что ранен, Костя лежал у каменной стены без сознания, и его грудь была залита кровью, Тамракар склонился над ним и пытался привести его в чувство. Виктор, с ненавистью смотревший на Макса, подошел к Сергею и велел Бёрку отойти от источника.

— Виктор, ты забыл, кто твой хозяин? — усмехнулся Бёрк, — мы не уйдём отсюда без вещества.

На какое-то мгновение стало очень тихо, перестали петь птицы, и лёгкое дуновение ветерка остановилось как бы на полуслове. У всех на глазах, зелёная листва начала желтеть, а нежная трава, побурела и высохла. Начался резкий ветер, а из источника ударил фонтан коричнево-красной, словно старая загустевшая кровь, жидкости. Несколько брызг попали на Бёрка и он, отскочив, уронил флягу, в которую уже успел набрать немного вещества. Он протянул руку, чтобы схватить ее и к своему ужасу увидел, как из горлышка вытекает не прозрачная, как была, а кровавая жидкость с запахом крови. Исчезло всё очарование этого места, теперь прекрасный источник превратился в кровавый фонтан, забрызгав всё тёмно-красной жидкостью. Бёрк поднял пистолет и хотел выстрелить в Сергея, но вместо этого, скорчился от боли и, посмотрев на свои ноги, увидел, как начинает проваливаться в кровавую лужу появившуюся около него.

Он непонимающе смотрел на застывших монахов, на Сергея с Виктором, которые стояли у самого источника, но их не трогала эта кровавая субстанция.

«Вам нужно уходить»- послышалось в голове Сергея: «Это место осквернено и теперь близок Конец».

— Конец чего?! — он посмотрел на умирающего друга, и на Тамракара с Виктором, стоявших рядом. Макс не выглядел теперь таким смелым, он отступил назад, видя мучения Бёрка, когда он корчился в кровавой жиже, тая, словно восковая свеча. Он перескочил через карликов и бросился бежать, его шаги вскоре стихли, и было слышно только злобное клокотание фонтана.

— Я должен спасти отца, — Сергей с мольбой в голосе склонился к карлику, который застыл в немом ожидании, — мне нужно вернуть друга, — он посмотрел на Костю, который, казалось, уже не дышал.

— Я помогу, но ты должен остаться здесь, — сказал карлик, и Сергей понял, что он нужен здесь.

— Хорошо, — в его душе всё разрывалось на части, но он знал, что не в праве отказываться. Он вспомнил отца, жизнь которого висела на тонком волоске, Костя не подавал ни каких признаков жизни, на какое-то мгновение время остановилось, и Сергей вспомнил всё, всю свою жизнь. Маму, которую так и не простил, бабушку, Катю, которую любил больше своей жизни, отца, Марину Карловну, Любашу, которой может быть не суждено дождаться своего мужа, Наташу, Лизку, Лёху Бабенко и всех, кого любил.

— Ты должен повернуть камень, — сказал ему монах, — двери закроются, и ты останешься один. Нужно задержать прорыв грязной силы зла, которая защищала источник от таких людей, как Бёрк и Макс, ты должен ждать пока не прекратится извержение кровавого фонтана, если хочешь спасти своего друга и отца, ты должен отдать что-то самое дорогое, что у тебя есть, — монах немного помолчал. — Твоя жизнь, вот цена за это.

— Уходите! — крикнул Сергей, — я всё сделаю, но вы обещайте, что…

— Мы всегда сдерживаем своё слово, — обернувшись, монах сверкнул жёлтыми, не человеческими глазами.

— Но так нельзя! — воскликнул Виктор, — он не может здесь остаться!!! Его ждёт Катя и у нее… — он посмотрел на Сергея, — у нее будет ребёнок, она сказала… она просила не говорить тебе, она хотела сказать сама…

— Я обещал, я не могу вернуть свои слова обратно, — Тамракар, поднял Константина и ощутил такую горечь при звуке похолодевшего голоса Сергея, что понял, с каким трудом даются ему эти слова, и спросил у монаха, не мог бы кто другой остаться вместо него.

— В его жилах течёт наша кровь, — резко сказал монах, и так посмотрел по сторонам, что всем стало нестерпимо холодно, и вместо голубого неба появилась чёрная дыра, в которую стали улетать листья и ветки. Порыв ветра усилился и, опустив глаза, карлик увидел, что кровавое озеро становится больше, — мы не можем больше ждать. Закрой проход за нами и, повернув этот рычаг, держи его до самого… конца, изо всех сил, от тебя зависит, проснётся ли завтра утром ваш мир или его охватит смерч ужаса, который люди выпустили на свободу.

Сергей повернул камень, и стена стала медленно складываться, словно мозаика, Тамракар тащил на себе Константина, за ним шли остальные монахи и Виктор, который, о чём-то задумчиво размышлял, глядя по сторонам.

— Вик, позаботься о моих друзьях, — проговорил Сергей, старясь держаться и не терять самообладание, — у монахов должен быть запас вещества и они должны дать вам немного…

— Сергей, — Виктор остановился, — ты не должен быть здесь.

— Уходи, проход уже совсем закрылся, — сказал Сергей, стараясь не выдать своих истинных чувств, он видел, что остался совсем узкий проход и, отпустив камень, хотел вытолкнуть Виктора, но тот совершил удивительное, Сергей не понял, что происходит, потому, что Вик толкнул его к выходу.

— Мы так не договаривались! — закричал Сергей, — убирайся отсюда, я уже всё решил!

— Ты человек и должен жить! — Виктор теснил его к узкому проёму. — Я буду полезнее, если спасу не себя, а тебя и Катю, это гораздо важнее, — он толкнул Сергея в проход и, подскочив к рычагу, повернул его до упора, проход закрылся и начался ужасный ветер. Его порывы уходили вверх, словно небо всасывало в себя всё, что было здесь, потоки красно-коричневой вязи устремились к черному глазу, который раскрылся в багровом небе, и Виктору стало не по себе от всего происходящего здесь. Он был счастлив впервые за все время, и знал, что сделал по настоящему стоящий поступок. Перед его глазами стояла Катя, которая, он знал и верил, что будет счастлива, когда вернётся Сергей, и они отправятся домой. У Виктора ничего это не было, ни дома, ни любви, ничего. Хотя нет, за свою короткую жизнь он понял, что такое дружба и научился ценить друзей. Он чувствовал, что ему совсем не страшно, что он не боится смерти и открыто смотрит ей в лицо. Отлетевший камень ударил его по руке, и он почувствовал… впервые почувствовал боль, еще не веря своим глазам, Виктор увидел, как по запястью струится кровь, настоящая человеческая кровь, он закрыл глаза и, зажмурившись, вновь открыл их, нет, это не было сном. В это было трудно поверить, не мог успокоиться Вик, я искусственный человек, не настоящий и я не когда не смогу стать человеком. Но как? Если в моих жилах течет не кровь, а химическая субстанция… как это возможно? Он вдруг почувствовал такую силу, что без труда уже удерживал рычаг, всё вокруг стало серым и безжизненным, начался снег, вся природа словно уснула вечным сном. Виктор смотрел на небо, которое перестало быть угрожающе кровавым, и теперь было похоже на покрытое грозовыми тучами. Снег сделал его почти что белым и теперь, когда ветер стих, Виктор вновь посмотрел на место пореза. Из него на белый снег всё еще капала красная кровь, и он начал верить в чудо, что и он может стать человеком. Вик вспомнил сказку о Пиноккио, где деревянный человечек, всё-таки стал мальчиком, о, как он хотел, чтобы на свете были добрые феи… может быть, подумал он, во всей вселенной есть хотя бы одна добрая волшебница.