День помощи - Андрей Завадский

Фаррис находился в воздухе уже почти час, а значит, ему еще предстояло кружить над эскадрой вдвое дольше. Звенья истребителей поднимались в небо с "Авраама Линкольна" каждые три часа, сменяя друг друга, так, что авианосец ни на минуту не оставался без воздушного прикрытия. Время патрулирования "Хокая" было дольше на час. Летающий радар, находясь на расстоянии чуть менее двухсот миль от своего корабля, гарантированно обнаруживал любого противника на дальних подступах, давая истребителям запас времени, чтобы встретить непрошенных гостей в воздухе.

– Я палуба, вас понял, – тотчас отозвался руководивший полетами офицера на "Линкольне", принимавший подобные сообщения каждые пятнадцать минут. – На радаре чисто. Продолжайте патрулирование, "двадцать первый".

Бортовой радар истребителя майора Фарриса AN/APG-73, созданный специалистами фирмы "Хьюз", одна из самых совершенных существующих на сегодня радиолокационных станций такого класса, работал в режиме поиска воздушных целей. Правда, кроме самолета радиолокационного обнаружения Е-2С "Хокай", также взлетевшего недавно с палубы "Линкольна" в небе на расстоянии нескольких десятков миль не было ни одного летательного аппарат, военного или же гражданского. Собственно, первыми появление чужаков должны были заметить как раз на "Хокае". Летающий радар, один из четырех подобных самолетов, входивших в авиакрыло "Рузвельта", непрерывно находился в воздухе, держась все время позади "Супер Хорнитов", и постоянно прощупывая небо и поверхность моря в радиусе четырехсот восьмидесяти километров лучом локатора.

Эдвин Фаррис повернул ручку управления самолетом, и его истребитель выполнил плавный разворот, описывая новый круг. Самолет накренился, и пилот увидел внизу девственно чистую поверхность моря, краем глаза также заметив истребитель своего ведомого, в точности повторившего маневр майора с опозданием всего на пару секунд. Сейчас можно было целиком отдаться полету, наслаждаясь свободой здесь, в тысячах футов над морской гладью и не думая ни о чем. В случае появления противника, кем бы он ни был, два истребителя немедленно устремятся на перехват, наводимые или с кораблей, или с борта "Хокая". И тогда, довольно подумал вдруг майор, отрезанный от окружающего мира обшивкой мощного истребителя, к тем двум силуэтам "Фалкрэмов", что красовались на борту его самолета, обозначая сбитые над Ормузским проливом персидские истребители, могут добавиться новые значки воздушных побед.

Эдвин Фаррис был одним из немногих американских летчиков, имеющих на своем счету победы над вражескими самолетами. Впервые майор совершил боевой вылет во время кампании против Ирака, но тогда действия американской авиации, как палубной, так и обычной, ограничились атаками наземных целей. Немногочисленные иракские самолеты, еще способные оторваться от земли, тогда так и не появились в воздухе, но Фаррису удалось все же уничтожить один из них прямо на аэродроме. Теперь же за майором числились сразу две победы, два сбитых самолета иранцев, которые он достал ракетами на большом расстоянии. Позже выяснилось, что в кабинах той восьмерки "Фалкрэмов" сидели настоящие мастера, ведь русские "миги" были самыми современными истребителями иранцев, доверять которые было возможно только лучшим из лучших. И это давало американским пилотам, вышедшим из той короткой, но яростной схватки победителями, лишний повод для гордости.

Сейчас истребители Фарриса и его ведомого тоже были готовы к воздушному бою. Каждый из них нес на подвеске по четыре ракеты "воздух-воздух" средней дальности AIM-120A, а также две ракеты ближнего боя AIM-9M "Сайдвиндер" на законцовках крыльев. С таким арсеналом и тремя подвесными баками на почти четыре с половиной тонны топлива "Супер Хорниты" могли кружить над эскадрой больше двух часов к ряду.

Внушительный набор ракет был дополнен также встроенной шестиствольной пушкой М61А1 "Вулкан" с боекомплектом из пятисот семидесяти двадцатимиллиметровых снарядов. Если ко всему этому добавить высочайшее мастерство пилотов, то никто не смог бы сказать, что авианосная группа американского флота была беззащитна для удара с воздуха. Но никто не предполагал, что здесь, в этих мирных водах, пилотов может ждать бой, и можно было просто летать, наслаждаясь невероятно чистым небом над головой, и морем, казавшимся отражением небосвода, далеко внизу.

Пилоты продолжали патрулировать, охраняя покой своих товарищей, оставшихся на кораблях. А адмирал Уолтер Бридж, командующий авианосной ударной группой, в этот момент с недоумением перечитывал текст короткого приказа, принятого считанные минуты назад радистом "Авраама Линкольна".

– Нам предписано полным ходом двигаться к Гибралтару, а оттуда идти в Северное море, – сообщил контр-адмирал командиру авианосца, вопросительно взглянувшему на флагмана. – У побережья Испании нас будут ждать танкеры и корабли снабжения. Пополнив боекомплект и заправившись, мы должны занять позицию у берегов Британии, и ждать дальнейших распоряжений.

– Что происходит, сэр? Я надеялся, что мы идем к родным берегам, – раздосадовано произнес капитан гигантского авианосца.

"Авраам Линкольн" долгих четыре месяца нес службу у берегов Ирана, каждое мгновение ожидая атаки или какой-нибудь провокации, и его командир, равно, как и вся многочисленная команда авианосца и кораблей его эскорта, вполне оправданно рассчитывали на отдых. Получив приказ покинуть Персидский залив, атомный авианосец в сопровождении восьми боевых кораблей, и составлявших вместе ударную группу, обогнул Аравийский полуостров, пройдя Красное море и через Суэцкий канал выйдя в Средиземное. Сейчас эскадра находилась южнее острова Крит, и все моряки надеялись, что вскоре они окажутся на другом конце Атлантики, наконец, ступив на твердую землю. Возможно, "Аврааму Линкольну" довелось бы встретиться по пути с "Энтерпрайзом", старейшим и первым в мире атомным авианосцем, сейчас как раз находившимся где-то у берегов Италии.

– Нам не разъяснили причины такого решения, – пожал плечами Бридж, – и не наше дело, кэптен, вдумываться в суть полученного приказа. Я понимаю, что моряки устали, несколько месяцев непрерывно ожидая начала войны, но, видимо, у высшего командования свои причины. Поэтому, – твердо произнес контр-адмирал, – приказываю вернуть все самолеты, находящиеся в воздухе, и самым полным ходом идти к Гибралтарскому проливу.

Получив новый приказ, Фаррис, немедленно изменил курс, и спустя десять минут шасси его истребителя коснулись палубы авианосца. Прокатившись по ней, "Супер Хорнит" майора, приземлившийся следом за его ведомым, наконец, зацепился тормозным гаком за трос аэрофинишера, остановившись в считанных метрах от противоположного края палубы. А следом уже заходил на посадку, жужжа мощными турбовинтовыми двигателями, "Хокай". Спустя еще пару минут эскадра, увеличив скорость до тридцати двух узлов, устремилась точно на запад, спеша покинуть Средиземное море.

И почти такой же приказ в эти самые минуты принял контр-адмирал Хэнкок. Стоя на адмиральском мостике многоцелевого атомного авианосца "Теодор Рузвельт", адмирал наблюдал, как идет заправка одного из кораблей эскорта. Пуповины заправочных шлангов связали миноносец "О'Бэннон", находившийся сейчас менее чем в миле от авианосца, и танкер "Юкон". Быстроходный танкер, относившийся к типу "Генри Кайзер", имел водоизмещение сорок две тысячи тонн, и казался исполином на фоне девятитысячетонного эскадренного миноносца.

Конечно, супертанкеры, возившие арабскую нефть в Штаты через Атлантический океан, имели водоизмещение до полумиллиона тонн, но задачей "Юкона" было снабжение боевых кораблей в открытом океане, чему способствовала очень высокая для обычного танкера скорость хода, двадцать узлов. Кроме того, дальность хода на крейсерской скорости, составлявшей восемнадцать узлов, равнялась шести тысячам миль, что также было крайне важно для обеспечения боевых кораблей, действующих в открытом море.

"Юкон" мог передать почти двадцать три тысячи тонн топлива, которого хватило бы, чтобы полностью заправить две дюжины эскадренных миноносцев типа "Спруанс" или "Арли Берк", либо немногим меньшего числа крейсеров. Но также немало топлива было перекачано в баки эсминцев и крейсеров и с двух быстроходных транспортов, кроме этого передавших несколько сотен тонн авиационных боеприпасов и зенитных ракет, тем самым, восполнив расход боекомплекта за время учений.

В открытом море, проявляя чудеса ловкости, почти не сбавляя хода, корабли снабжения загрузили в установки вертикального пуска кораблей сопровождения "Рузвельта" ракеты "Томагавк" и "Стандарт", при этом, сняв с них часть крылатых ракет в противокорабельных модификациях, заменив их теми, что были предназначены для обстрела неподвижных наземных целей. Однако танки "Юкона" и сопровождавших его транспортов вовсе не опустели, напротив, в них еще оставалось немало тонн солярки и керосина.