Лучшее за год: Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Сборник

Стром не любил плавать, но если мы все находились в воде, то и он тоже нырял, просто чтобы быть рядом. Я знала, почему он опасается воды, ощущала его беспокойство как собственное, но все равно не могла сдержаться – высмеивала нас за эти страхи.

Мы по очереди с бобрятами затягивали прогнившие бревна в воду и пытались утопить их в илистом дне, но взрослые бобры начали выражать недовольство, используя примитивный язык жестов: «Мешаете работать. Портите дело. Скажем Баскинам».

Мы поплыли к берегу и там обсохли на солнце. Мануэль вскарабкался на яблоню и набрал спелых плодов для всей компании. Мы отдыхали, зная, что скоро придется повернуть к ферме. Стром сохранил кое-какие впечатления про запас.

«Для Мойры», – протелепатировал он нам.

Квонт встрепенулась, и мы все почувствовали тревогу.

«Дом, – просигналила она. – Раньше его здесь не было».

Она взобралась на крутой берег, и я подождала, пока ее мысли дойдут до меня по влажному воздуху, напоенному цветочными ароматами. Это был коттедж, стоявший недалеко от озера, как раз напротив сооруженной бобрами плотины. Его почти скрывали тополя, устраивавшие летом снегопад.

Я поискала в нашей памяти, пытаясь вспомнить, когда в последний раз мы были на озере, но ни один из нас не смотрел в ту сторону, так что, вполне возможно, дом стоял там с прошлого года.

«Баскины построили дачу», – протелепатировал Стром.

«Тогда почему их дом всего в миле отсюда?» – отозвался Мануэль.

«Вероятно, это домик для гостей», – просигналила я.

«Пойдемте выясним», – мысленно предложил Бола.

Все согласились, и, ощущая общее нетерпение, я подумала, что бы сказала Мойра об этом нашем вторжении на чужую территорию.

«Ее здесь нет».

Мы запрыгали по плоским камням, уложенным через не большой ручей, впадающий в озеро.

Под тополями земля казалась покрытой белым потертым ковром. Холод проникал сквозь нашу сырую одежду. Мы обошли ядовитый дуб с его пятипалыми листьями и трехпалый плющ.

Перед коттеджем стоял аэромобиль, припаркованный на небольшой полянке в тени деревьев.

«Коноджет 34-Джей, – просигналил Мануэль. – Мы умеем такими управлять». Действительно, еще год назад мы начали изучать пилотирование небольших аппаратов.

Весь кустарник перед коттеджем был вырублен, а освободившееся место заняли длинные цветочные клумбы вдоль всех стен. Чуть дальше от дома, на пятачке, хорошо освещенном солнцем, растянулся прямоугольный огород: я увидела томаты, тыквы, кабачки и стручковую фасоль.

– Никакая это не дача, – произнесла я вслух, потому что Квонт куда-то подевалась. – Здесь живут постоянно.

Мануэль обогнул огород, чтобы получше рассмотреть аэромобиль. Я почувствовала его восхищение – не какую-то конкретную мысль, а просто одобрительный кивок при виде мощной блестящей машины.

– Эй, ребятня, какого черта вы залезли в мой огород?

Дверь коттеджа с грохотом распахнулась, и мы вздрогнули, увидев, что к нам направляется какой-то мужчина.

Стром инстинктивно принял боевую стойку, наступив случайно на куст томата. Я заметила это, и он тут же шагнул в сторону, но мужчина тоже заметил и нахмурился.

– Проклятье!

Мы выстроились перед хозяином дома. Я возглавила нашу фалангу. Слева от меня, чуть позади, занял место Стром, затем построились Квонт, Бола, а за ним Мануэль. Место Мойры справа от меня пустовало.

– Ходите тут, топчете растения, что за дела?

Это был молодой человек, одетый в коричневую рубашку и бежевые штаны, черноволосый, худой, довольно хрупкий. Я предположила, что он связующее звено своей стайки, но тут мы все увидели, что у него нет ни сенсорных подушечек на ладонях, ни феромонных трубок на шее, вообще никаких средств взаимосвязи. К тому же он успел произнести целых три фразы, прежде чем мы сумели выдавить хоть слово.

– Простите, что мы наступили на ваше растение, – сказала я, подавив общее желание донести до него примирительные феромоны. Все равно бы он не понял. Перед нами стоял одиночка.

Мужчина перевел взгляд с поломанного куста на меня, а потом снова на куст.

– Чертов выводок, – сказал он. – Неужели вам не привили программу обычной вежливости? Живо убирайтесь из моего сада.

Бола захотел было поспорить, что, мол, земля здесь принадлежит Баскинам, но я закивала улыбаясь.

– Еще раз простите, мы немедленно уходим.

Мы попятились, а он приклеился к нам взглядом. Нет, не к нам, ко мне. Он смотрел на меня, я видела, как его темные глаза сверлят меня насквозь и видят то, что я хотела бы от него скрыть. Мои щеки залились неожиданным жарким румянцем, хотя я стояла в тени. Его взгляд был такой плотский, а я в ответ…

Я быстро спрятала эту мысль, но прежде остальные из моей команды успели уловить ее запах. Я поежилась, чувствуя, как сквозь меня просачивается упрек Мануэля, а затем и Квонт.

Я метнулась в лес, и моей команде ничего не оставалось, как последовать за мной.

Полутона их гнева смешались с моим чувством вины. Мне хотелось разбушеваться, завопить и начать крушить все направо и налево. Мы все были сексуальными существами, как в целом, так и по отдельности. Я не стала устраивать бунта, а просто отделилась от всех, и если Матушка Редд что-то и заметила, то ни одна из них ничего не сказала. Наконец я поднялась по лестнице и пошла навестить Мойру.

– Не подходи близко, – прохрипела она.

Я присела на стул возле двери. В комнате пахло куриным бульоном и потом.

Мы с Мойрой идентичные близнецы, единственные в нашей стайке. Впрочем, между нами не такое уж великое сходство. Она носит короткую стрижку, а я отрастила волосы до плеч. Она на двадцать фунтов тяжелее, у нее округлое лицо, а у меня – заостренное. Мы больше смахиваем на двоюродных сестер, чем на близняшек.

Мойра приподнялась, внимательно всмотрелась в меня и тут же плюхнулась обратно на подушку.

– Вид у тебя невеселый.

Я бы выдала ей всю историю одним прикосновением к ладони, но она бы не позволила мне приблизиться. Я могла бы обрисовать все случившееся с помощью феромонов, но пока сомневалась, хочу ли я, чтобы она все узнала.

– Мы сегодня познакомились с одиночкой.

– Надо же. – Очень туманное замечание. Не имея возможности разделять мысли и воспоминания на химическом уровне, я потеряла представление о ее истинном настрое – циничном или искреннем, заинтересованном или скучающем.

– Возле озера Баскинов. Там появился коттедж… – Я выстроила сенсорное описание, но оно улетучилось. – Как это все-таки сложно. Неужели мне нельзя просто до тебя дотронуться?

– Только этого нам всем не хватало. Сначала я, потом ты, потом все остальные, так что через две недели, к началу учебного года, мы все сляжем. Нам нельзя болеть.