Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Устройство Фурье на новом месте прошло быстро и гладко. Почти мгновенно она обаяла весь юридический отдел департамента и даже всех за его пределами: мужчины – от охранников до администрации – были очарованы молодой грамотной женщиной, если не сказать больше.
Около недели вокруг ее офиса кружились мужчины, и она одаривала их сногсшибательными улыбками и намеками. Однако суета вокруг казалась неестественной.
– Так и должно быть?– спросила Жанна у Кроу, который в очередной раз подвозил ее домой.
– Что именно?– недоуменно поинтересовался Брэд.
– Стаи саранчи вокруг моего кабинета. Я подумала, может, мне заказать в офис плотные жалюзи на стеклянные стены? Я чувствую себя лабораторной крысой.
Брэд улыбнулся и коснулся пальцами ее ладони.
– Ты так неотразима, что вряд ли когда-нибудь это закончится. И все же я ревную…
– Мне льстит их внимание, но я не могу сосредоточиться на работе,– устало и раздраженно ответила Жанна и склонила голову на плечо Кроу, чтобы немного успокоить его.
– Мы сегодня встретимся?
– Конечно,– сладко согласилась она.– Только у меня есть одно дело, а потом я вся твоя.
– Я могу помочь?
– Нет.
Жанна выпрямилась и отвернулась к окну.
– Брэд, я хочу попросить тебя…
– Все, что угодно, милая.
Фурье украдкой усмехнулась проявлению нежности и продолжила:
– Не нужно афишировать наши отношения.
Брэд недоуменно и с упреком в голосе произнес:
– Не понимаю, что в этом предосудительного?!
– Ничего. Но мне не по себе. Я натерпелась интриг и сплетен на прошлом опыте. Не хочу повторений.
Ни к чему было знать о ее романе другим мужчинам в департаменте, которые еще могли понадобиться ей для собственных целей.
Жанна ласково прильнула к плечу Кроу и положила ладонь ему на бедро. Медленно водя указательным пальцем вверх-вниз, она гипнотизирующим взглядом окинула лицо мужчины и чарующим голосом произнесла:
– Ты такой замечательный! Я хочу, чтобы ты сегодня остался у меня на ночь.
Усыплять мужскую бдительность Жанне удавалось проще всего. Недели адаптации в Хьюстоне и департаменте вполне хватило, чтобы теперь всерьез взяться за свой план.
За долгое время Кроу впервые чувствовал себя абсолютно счастливым мужчиной. Появление в его жизни Жанны было подарком судьбы. Он был уверен, что эта женщина не просто временное увлечение, а нечто большее. И каждую минуту рядом с ней он проживал, как первую. Они говорили много и о разном, но никогда не затрагивали тему их отношений. Брэд относился к Жанне с таким трепетом и обожанием, что с его стороны не нужны были слова и признания.
А Жанна упивалась его вниманием и безоговорочным расположением. В постели и для приятного времяпрепровождения он ее более чем удовлетворял. Редко на ее пути встречался мужчина, способный довести до полного экстаза. Но, несмотря на это, Ахматов не выходил из ее головы. И, без сомнений, в ее мыслях он был лучше во всем.
Она давно уже могла встретиться с Александром, знала его адрес и все же медлила, ощущая неопределенную тревогу перед предстоящей встречей. Никогда Жанна не тушевалась перед мужчиной, но Мэри, просыпающаяся в ней при думах об Ахматове, душила в ней самообладание и смелость.
***
Шестой день учебных занятий София проводила в унылом настроении и в тревожном ожидании развития ее отношений с Кери. Все перемены она упорно высматривала его в толпе студентов, в группах отдыхающих на территории университета, в местном кафетерии, но нигде не находила. Роксаны и Блэнды тоже нигде не было, словно все Эдвардсы избегали ее. Но было глупо думать, что они пропускали занятия из-за нее.
София была подавлена не только странным отсутствием и полным молчанием Кери, но и своим эмоциональным состоянием. После перемен с внешностью многие однокурсники не раз порывались провожать ее домой с намеком на продолжение романтических отношений, но ей никто не был нужен, кроме одного, и она вежливо отказывала всем. После общения с Кери остальные парни казались ей скучными, невоспитанными, неуклюжими и бесчувственными.
Жестоко было так с ней обращаться без объяснений, не выслушав ее. И все же девушка не верила, что это было пренебрежение со стороны Кери, скорее, это была обида, которая обязательно пройдет, как только они объяснятся между собой. Вот только бы он появился.
***
В середине февраля на очередном собрании театрального кружка Тим сообщил Софии хорошую новость, которая, однако, не тронула ее, хотя должна была вызвать восторг и гордость.
– София, я долго думал, прикидывал, и все-таки решил взяться за твою «Мигелию». Пьеса необычная, в шекспировском стиле и комбинация мистики с маской «Зорро» заинтересует зрителя. Что ты на это скажешь?
Мэдисон равнодушно переспросила:
– Вы хотите ее поставить?
– Да.
– У вас это хорошо получится. Извините, но сейчас мне нужно идти.
– Тебе не интересно?!– удивленно спросил Тим.
– Скажу, что сейчас мне не до «Мигелии».
– Что ж, тогда детали обговорим позже, когда ты придешь в себя. У тебя что-то дома? Я рекомендую попить витамины, ты какая-то вялая, Мэдисон.
София согласно покивала и удалилась из зала. И казалось, что ничего уже сегодня не приведет ее в чувства. Но когда она вышла на автобусную остановку, чтобы сесть на свой автобус, мимо нее на серебристом «форде» проехал Эдвардс. Она замерла на месте при виде его. И он заметил ее, но не притормозил и не повернулся, чтобы поприветствовать.
В расстроенных чувствах София вошла в первый подъехавший автобус, только позже сообразив, что обогнет пол-Хьюстона прежде, чем сможет попасть на свою улицу.
«Лучше бы я его не видела. Зачем он так со мной поступает? Разве можно наказывать человека за любовь к родным? Может быть, я недостаточно хороша для него и он не дорожит отношениями со мной? Чушь! Зачем тогда он смотрит на меня, как влюбленный, делает такие сюрпризы? Я ведь четко расслышала его слова «ладони становятся влажными», «в горле пересыхает»… Или он говорил не обо мне? Нет, он не мог так играть со мной!»
Девушка открыла дверь квартиры Хардов и в своем смятении, не замечая ничего вокруг, прошла через холл к лестнице, ведущей к ее комнате.
– Софи, задержись на минутку,– послышалось из гостиной.
Девушка сделала несколько шагов назад и выглянула из-за стены.
– Да, тетя?– с отсутствующим видом произнесла она.
Лили отложила вязание, поправила очки на переносице и строго, по-матерински взглянула поверх них на крестницу.
София почувствовала себя неловко. Мелкими шажками она приблизилась к креслу, где сидела тетя и, присев на корточки, положила свои руки на ее колени.
– Ах ты, подлиза!–
