Спящая красавица - Джудит Майкл

– Алло. Дом Кальдеров.

– Кто это? – удивленно спросил Джош.

– Лена. Я убираю дом Кальдеров. Их сейчас нет, они в Альбукерке. Я могу передать.

Расстроенный, переполненный желанием поговорить о своей истории с раскопками, Джош взял карандаш.

– Ты можешь мне сказать, как им туда позвонить?

– А, в больницу. Я могу дать номер...

– Больница? Почему?

? Ну, несчастный случай, знаете. Все знают о...

Сердце у Джоша, казалось, остановилось.

? Что? Какой несчастный случай?

? На фуникулере. Как это можно не знать? Это было по телевизору и везде. Он упал. Ну, не весь, знаете, только один вагончик, а другой был раздавлен и в нем как раз был Лео. Никто не убился; это было прямо с утра, так что никто больше не поднимается в горы.

Прямо с утра...

«Джош, мы с Анной поднимаемся в горы завтра утром, ты с нами не собираешься?» – «Я не могу, рано улетаю в Египет. В следующий раз поднимемся».

– Кто еще пострадал? – спросил он сдавленным голосом.

– Дети: Робин и Нед, у них сломаны ноги. Там была сестра Гейл, но с нею все в порядке. Говорят, она спасла детей, прижала их к себе, поэтому они не выпали. Вокруг такое творится, такая суматоха...

«С нею все в порядке. С нею все в порядке». Его рука дрожала и он заставил свои пальцы разжать телефонную трубку. «Я должен был быть с нею», – подумал он. И понял, что хотел быть с ними со всеми: с Анной, Лео и Гейл, и с детьми, с Уильямом, Ниной, Мэриан.

– ...нашла номер в Альбукерке, – говорила Лена. Она прочла ему номер. – Они в пятнадцатой палате. Можно позвонить им туда.

– Спасибо, – сказал он и сразу же назвал телефонистке номер.

Когда он, наконец, дозвонился до Гейл, то заметил, что у нее усталый голос.

– О, Джош, как чудесно тебя слышать. Мы еще мало что знаем; у него трещина на черепе и, возможно, есть гематома, поэтому мы здесь, если вдруг понадобится хирургическая помощь. Анна с Робин и Недом в больнице в Тамараке, у них обоих сломаны ноги, но они держатся молодцом. Почему бы тебе им не позвонить?

Снова он заказал разговор с больницей в Тамараке, и услышал холодный голос Анны так близко, что казалось, они могли дотронуться друг до друга.

– С тобой действительно все в порядке? – спросил он. – Я хочу быть там, но смогу уехать только через несколько дней.

– У нас все в порядке, больше всего мы беспокоились о Лео. Как это хорошо с твоей стороны, Джош, но не торопись, нам ничего не нужно.

– Это не вам нужно, а мне, – сказал Джош. ? Я хочу быть там, с вами. Со всеми вами.

– Спасибо, – она говорила тихо, и теперь он услышал в ее голосе волнение. – Это было тяжелое время, Джош, все эти пострадавшие – никто не погиб, слава Богу, но у одного из них сломана спина, а у других – кости, и, конечно, все они рассержены и потрясены... и в городе тоже много недовольства; говорят о плохом техническом обслуживании фуникулера, даже о халатности. Туристы уезжают. Можно подумать, что здесь зона боевых действий; они сидят в аэропорту, пока не попадут на самолет.

– Почему? Чего они боятся?

– Дьявола, наверное. – У нее был странный голос, но Джош услышал в нем нотки печали, и знал, что был первым, с кем она смогла когда-то говорить, не создавая видимость доверия и успокоенности. – Как будто они думают, что попали под действие какого-то злого умысла. Газеты и телевидение обсуждают другие проблемы, с которыми мы сталкивались, и расследование Управления по охране окружающей среды тоже здесь фигурирует, потому что они не хотят прислать нам нужные документы и мы не можем закончить это дело. Так что народ уезжает. А те, кто остается, ругают и обвиняют компанию.

– Что случилось с фуникулером?

– Никто не знает. Следователи уже здесь, из государственной Комиссии по транспорту, они обнаружили, что отсутствует болт, но он не относится к тому креплению, что держало нас на канате. Никто не знает, почему наш вагончик соскользнул с каната.

– Для чего был нужен тот болт?

– Это часть страховочного механизма. Если бы на вагончике испортилось крепление, этот механизм определил бы это и остановил фуникулер. На нашем вагончике эта система не действовала, потому что не было болта, поэтому мы начали подниматься на гору, и канат двигался, а мы нет, и вагончик, который как раз был хорошо прикреплен к канату, врезался в нас. Я не могу проверить, как это все могло испортиться сразу – что-то случилось с креплением и выпал болт, но на сегодняшний день они обнаружили именно это.

– А Робин и Нед?

? Они в порядке. Сейчас я в палате Робин, она смотрит телевизор. Нед в палате напротив, говорит по телефону. Оба они так возбуждены случившимся, что только об этом и говорят. Я думаю, завтра вся школа будет здесь; телефоны звонят непрерывно. Я завидую их жизнерадостности; всю эту историю они превратили в фильм. Нед называет его «Ужасный фуникулер», от чего его родители не в восторге, а Робин дала ему название «Кровь на снегу», что не лучше; они и продюсеры и разумеется, звезды. По-моему, рассказов хватит еще лет на пятьдесят.

– Как ты? – спросил Джош.

– Со мной ничего не случилось. Не могу в это поверить, но факт остается фактом; я единственная из десятерых не получила ни царапины.

– Я не это имел в виду.

– Я знаю. – Они помолчали. – Никто еще не спрашивал меня об этом.

Ее голос изменился; вдруг она перестала контролировать его. И в это мгновение их голоса, казалось, соприкасались, как будто не было ни телефона, ни расстояния между ними, ни египетского отеля, ни больницы в Колорадо, только их голоса, без стеснения прикасавшиеся друг к другу. Никогда они не были так близки.

– Расскажи мне, – попросил он.

– Я еще не думала об этом. Не знаю в точности, что я чувствую. Облегчение конечно, но еще и боль; странно, мне все еще кажется, что мы покачиваемся там, не зная, упадем мы или нет. Я не знала, насколько серьезно ранен Лео; не знала, нет ли в другом вагончике погибших, и знала, что не смогу защитить Неда и Робин, если мы оторвемся... наверное, у меня получился такой запас волнений, что весь не кончился за один раз.

– Нет, – сказал Джош. – Ужасы всегда тянутся долго, так ведь? – Анна молчала.

– Но легче, когда есть друзья. Я надеюсь быть там в среду, Анна.

– Я буду... мы будем рады видеть тебя, – сказала она.

Она хотела ему рассказать, каким приятным был его голос, как она ему благодарна за этот звонок, как перехватило у нее дыхание, когда он сообщил, что приедет через три дня. Она хотела рассказать ему, что думала о нем, пока ждала помощи на фуникулере. Но получились только обычные слова.

– Очень рада, – добавила Анна, пытаясь приукрасить их для него. – Как твои раскопки? Вы нашли гробницу? Она цела?

– Да, и да. – Анна поняла по его голосу, что он улыбается.—Ты не хочешь сейчас слушать об этом, хотя...