Знаменитые писатели Запада. 55 портретов - Юрий Безелянский

Бомарше вступил в контакт с представителем американских колонистов Артуром Ли и предложил поставить оружие в обмен на большую партию американского табака, умолчав, что капитал фирмы «Хорталес и К» образован щедротами короля Франции, стремившегося нанести максимальный ущерб вечному сопернику — Британии.

Бомарше проявил себя знатоком тайных операций, как бы сказали сегодня. Удивительно, что за год до описываемых событий, в 1775-м, в «Севильском цирюльнике» доктор Бартоло, используя аргументы, более всего приличествующие профессиональному сыщику, доказывает, что Розина писала письмо, воспользовавшись отсутствием доктора. Изящество аргументации Бартоло делает честь автору — Бомарше, и если бы тайный агент французского короля уделял меньше времени и энергии поддержке американских колонистов, борющихся против английской короны, возможно, мир увидел бы не один детектив, рожденный неуемным талантом Бомарше. Но… возможно, на годы позже родились бы независимые Соединенные Штаты, так простим Бомарше ненаписанные романы и пьесы.

Свою «Женитьбу Фигаро» Бомарше писал как будто между делом: листы рукописи лежали на его письменном столе вперемешку с банковскими счетами, рапортами капитанов кораблей, надушенными анонимными письмами. Коловерть сумасшедших дней. Жизнь Бомарше — это тысяча и один «безумный день». «Если время измеряется событиями, его наполняющими, я прожил двести лет», — сказал Бомарше.

Он прожил 67 и скончался 18 мая 1799 года. Ходили слухи, что он отравился…

Современный французский писатель Ролан Барт так отозвался о Бомарше: «Это был божественный наглец и благородный выскочка, акула и угорь, целая эпоха, целая Европа. Это был человек гуттаперчевый, но несгибаемый, смесь Растиньяка, Манон Леско, Арагона, Казановы и Калиостро, он сам — одно из великих литературных творений жизни. Но можно сказать иначе: это был автор „Женитьбы Фигаро“».

Фигаро

Постановку «Женитьбы Фигаро» Людовик XVI запрещал в течение 5 лет, чувствуя ее революционный запал. Впервые творение Бомарше было сыграно в 1783 году перед придворными зрителями, а первая постановка на профессиональной сцене — 27 апреля 1784 года в театре «Комеда Франсев», роль Фигаро исполнил актер Дазенкур. Первая русская постановка в переводе Лабзина под названием «Фигарова женитьба» была осуществлена 15 января 1787 года (220 лет тому назад!) в Петровском театре, в Москве. Первый русский Фигаро — М.Волков (не знаменитый Федор Волков).

Ну, а далее победное шествие «Фигаро» по сценам мира и России. Не забудьте еще две бессмертные оперы на тему Фигаро, написанные Моцартом и Россини.

Кто только не играл за долгие годы Фигаро и, как правило, актерские звезды: Иван Сосницкий, Дмитрий Ленский, Сергей Шуйский, Александр Южин, Мариус Петипа, сын Петипа. В советские годы — Борис Горин-Горяйнов, Александр Закушняк, Николай Баталов и Марк Прудкин во МХАТе… А певцы! Эцио Пинца, Джино Беки, Брин Терфель… И, возвращаясь к драматическим актерам: Андрей Миронов в блистательном спектакле Плучека в Театре сатиры, Дмитрий Певцов в Ленкоме. И последняя из последних премьер. Новейший Фигаро — Евгений Миронов.

Все в жизни меняется. Поменялась и «Женитьба Фигаро» в авангардной постановке Кирилла Серебрянникова. Текст Бомарше переиначен и осовременен, тут тебе и «клево», и «стерва», и «сучка», и «подстилка», и новые афоризмы. Сюзанна провозглашает главный постулат мирового феминизма: «Права не получают, раздвигая ноги». Некогда искрометным репликам Фигаро, типа «У бедняка не должно быть ни единого недостатка — это общее мнение!» — уже нет места. Они не звучат. Как признался Кирилл Серебрянников, ему хотелось, «чтобы пьеса зазвучала более жестко, не так по-барочному „кучеряво“, как в старом переводе Николая Любимова…»

И закучерявилось, так что «полиглот» Фигаро вместо изящного ругательства God damn’t говорит более пахучее Fuck you… И все монологи и реплики звучат в манере современного стёба. И, соответственно, задранные юбки, ноги, груди — сплошная обнаженка, милая нынешнему времени. Хорошо, что за всем этим не стирается главная идея Бомарше, выраженная устами Фигаро: «С умом и характером добиться повышения? Шутить изволите, ваше сиятельство… Подобострастие и бездарность — вот залог успеха».

Позвольте, да это основа нынешних карьерных взлетов! Серость и личная преданность. А если еще и выходец из мест его Сиятельства, тогда только вперед! Интрига — форма существования белковых тел. Как советовал наш классик: откупори шампанского бутылку и перечти «Женитьбу Фигаро»!

И ново, и старо!..

Экс-властитель дум

Исторические сближения и удивительные повторы порой потрясают. 11 сентября 1908 года Корней Чуковский записывал в дневнике: «Кажусь за работу над Ибсеном. Раннее утро…» И вот сто лет спустя я тоже сел за работу над Ибсеном (в феврале 2008 года) и, как Корней Иванович, пытаюсь разгадать феномен одного из самых знаменитых драматургов мира. С той лишь разницей, что Чуковский писал статью к 80-летию со дня рождения Ибсена, а я к его 180-летию.

Как говорится, не я первый, не я — последний. Если говорить о соотечественниках, то об Ибсене писали Блок, Андрей Белый, Бердяев, Луначарский и многие другие. Совсем недавно Ибсен вдохновлял Венедикта Ерофеева и Сергея Юрского. Список академических трудов, обширных статей, различных рецензий на ибсеновские спектакли и просто упоминаний о нем огромен. Целое ибсеноведение. Дерзну и я внести в него свою толику, не претендуя ни на какую научность, — а исключительно любительскую: просто мне интересен Генрик Ибсен, и мне захотелось познакомиться с ним поближе. Чисто человеческий интерес.

Отклики, оценки, параллели

А начну с того, как относились к Ибсену и как его оценивали знаменитости. Александра Блока привлекали пьесы Ибсена, и он находил их демоничными и уводящими в туманную даль (в пору проводить параллель: Ибсен и «Незнакомка»). «Новейшие драмы Ибсена, — писал Блок, — обнаружили только, что все его творчество подобно стремительному бурному потоку, в котором много подводных камней… Все творчество его многозначно, все говорит о будущем, о несказанном — и потому соблазнительно».

Луначарский: «Всякий раз, как ощущалась потребность в неясном радикальном течении, Ибсен принимался как пророк такого течения, и даже сама неопределенность его была при этом хороша, ибо она подходила к разным странам, разным группам… нечто роковое и волнующее…»

Корифей русского театрального искусства Станиславский: «Ибсен был для нас одним из тех драматургов, которые помогли нам нащупать правильные пути сценического творчества. Он сыграл для нашего театра ту же роль, что Чехов, Горький, Гауптман».