Саньяси (СИ) - Алан Аюпов

Это жуткое известие произвело на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Почему‑то я не поверила ни одному слову, и, тем не менее, на меня напал какой‑то столбняк. Я практически целый день только и делала, что время от времени перечитывала эту заметку, а вечером!.. Вечером вдруг собралась и ушла. Ушла к морю, узнать судьбу подруги. Идти было страшно, однако с каждым метром, приближавшим меня к разгадке, уверенность в правильности своего решения всё крепла и крепла. Я ощущала, что со мной ничего не случиться, и всё же было жутковато идти через ночную парковую зону.

Белую скалу видно было издалека. На её фоне чётко вырисовывалась фигура человека. Он меня ждал. Я это поняла сразу.

— Доброй ночи, сударыня! — Поздоровался он.

— Здравствуйте. — Ответила я и заглянула ему в глаза.

Там были ответы на все мои вопросы, но не было одного, который он и задал.

— Вы готовы войти?

Я подумала, и отрицательно покачала головой.

— Зря. — Тяжело вздохнул он. — Выбор — штука очень сложная, ответственная. Выбирать можно долго, но не бесконечно и в этом опасность выбора.

— Понимаю, но ничего не могу с собой поделать. — Ответила я.

С тех пор я прихожу сюда каждую ночь и встречаю вместе с ним всех, кто приходит к вратам города счастья! Теперь мы, как два Максвеловских демона, один на выход, другой на вход. Разница лишь в том, что он никогда не сможет выйти оттуда, а я не знаю, войти ли???

Глава 8

Алексей сидел в облюбованной нише замка, пил горячий кофе и смотрел на стального цвета воду осеннего пруда. Редкие солнечные лучи время от времени прорывались сквозь блокаду сплошных облаков, озаряя пустынный парк прошедшим весельем. Точно так же несколько месяцев назад он сидел здесь же и радовался своим открытиям. Но!.. Видать рано радовался. А всё началось с того дурацкого дня… Или может раньше?! Сейчас трудно было сказать определённо, когда же всё началось?.. В начале лета, когда пропал единственный сын, или всё‑таки много лет назад, когда дочь отказалась помочь в одном очень нужном деле. А ведь она знала… Наверняка знала того парня… Знала, но не сказала. Тогда раскола в семье не случилось, хоть и пришлось её наказать. Только вот наказание оказалось полезным во всех отношениях, кроме одного — Лиля всё равно ничего не пожелала рассказывать. А зря. Может быть, служебное положение резко изменилось бы ещё тогда. И не сидел бы он нынче в захолустье, а был бы начальником в столице… Чем чёрт не шутит?! Но, увы!.. Сложилось всё совсем не так, как хотелось бы.

И вот он сидит здесь, в этом кафе, один, как перст. Сын пропал, дочь утонула, жена ушла, друг исчез. Нет, не один друг, все друзья исчезли. Вопрос только в том, куда все они пропали. Он смотрел на проплывающий одинокий жёлтый, размякший жалкий листок, и вспоминал события начала этого лета. Тогда был почти такой же хмурый день. Даже хуже, потому что несколько дней подряд лил беспрестанный дождь. Чёрные тучи затянули всё небо. Ливень то лил, как из ведра, то вдруг прекращался, как будто кто‑то закрывал сорванный водопроводный кран. Мутные потоки заполняли мостовые до краёв. Облупившиеся, грязные стены домов сверкали водяными алмазами при попадании на них света фар от, проносящихся, редких автомобилей, и это было столь нелепо, как бриллианты в помойном ведре. Деревья опустили свои ветви, отягощённые излишней влагой. Ни одной живой души не было видно на протяжении многих кварталов. Все жители попрятались по своим норам‑домам.

Алексей медленно и осторожно вёл машину, опасаясь коварства мокрого асфальта и скрытых в лужах выбоин. Разглядывать тротуары в такую погоду равносильно самоубийству. Он и в хорошую‑то не любитель крутить головой по сторонам, не то, что сегодня. И, тем не менее, на одном из поворотов вдруг уловил боковым зрением что‑то необычное и притормозил на всякий случай. Оглянувшись, ничего не увидел. Стекло заднего обзора было залито водой и залеплено грязью. Боковое зеркальце так же было мокрым и ничего не отражало. Пришлось приоткрыть дверь и выглянуть в этот омут. В полуметре от края тротуара стоял мужчина в зелёной рубашке, с длинными волосами, совершенно мокрый и смотрел куда‑то на противоположную сторону дороги. Он проследил за взглядом мокрого чудака. Тот сосредоточенно рассматривал окна третьего этажа. Невольно и взгляд Алексея упёрся в эти же окна. Пред ним вдруг открылась большая, красивая комната, наполненная светом и теплом. На пушистом ковре посреди кружилась во всепоглощающем танце девушка неземной красоты. Плавные и в то же время быстрые па, мгновенно сменяющие друг друга тысячи поз и фигур, перемежающиеся антраше, каскады жестов, прыжков, рассказывали больше чем можно выразить обычными словами. Танец воспламенял душу, зажигал костёр любви, неизмеримого блаженства и счастья. Тянуло на подвиги, на хорошие подвиги. Душа рвалась сделать что‑то невообразимо хорошее, эдакое нужное!.. Она требовала действовать, жить! Изумлению Алексея не было конца. Подобной пластики движения, такого отдохновения ему никогда не доводилось видеть. Оторваться от этого зрелища было невозможно. Теперь стало понятным, почему мужчина был так мокр. Девушка, кружась, вышла за границу видимости, и Алексей очнулся. Ничего кроме далёких, мокрых стёкол отсюда видно не было.

— Что за чертовщина?! — Изумился Алексей, оглядываясь.

Мужчины нигде не было видно. Ещё раз ругнувшись, он сел в машину. Сиденье мгновенно пропиталось влагой. С волос то и дело скатывались капли воды. Приходилось мотать головой, чтобы не отвлекаться от дороги.

Весь оставшийся путь его мысли крутились исключительно вокруг этого события. Он пытался понять, можно ли было увидеть то, что ему посчастливилось зреть с той точки, где он стоял? И тут же следовал ответ: «Конечно, нет». «Тогда как же я это видел?» И тишина. «Тогда второй вопрос, а был ли мужчина?» И тут же ответ: «Да, конечно же, был, ты же видел его собственными глазами?!». «И куда же он делся?» «Ушёл». «Недосмотрев представление до конца? Не поверю». «И правильно сделаешь»‑ Вторил внутренний голос. Из‑за своей чрезмерной задумчивости он пропустил‑таки ямину и влетел в неё левым, задним колесом.

— Что б тебя!.. — Ругнулся он, и постарался больше не отвлекаться от дороги, но не тут‑то было. Стоило лишь на миг расслабиться, как перед глазами возникла точёная фигурка танцовщицы. Не могло это привидеться?! Это была реальность. Он потёр веки и едва успел притормозить. Какой‑то идиот буквально выскочил из‑под капота.

— Мать твою!.. — Громко и достаточно грязно выругался он.

И в этот момент дверь со стороны водителя открыли. Кончик охотничьего ножа, с широким лезвием и бороздками для стока крови, замер у его горла.