Колян. Дилогия (СИ) - Евгений Щепетнов

Первым, кто пришёл ему на ум, был Виктор. После того, как он ликвидировал курбаши и вышел живым из передряги, Николай был уверен, что если кто и может соответствовать требованиям Атамана, так это он. Найдутся и ещё такие одиночки, для которых дисциплина в тягость, а тяга к путешествиям, бродяжничеству и приключениям неодолима. Мужчины 25–35 лет, не обременённые по каким‑то причинам семьёй и детьми, были редкостью — к этому возрасту у казака уже давно имелись семьи и дети, за исключением бойцов особого корпуса, связанных контрактом. Нужны были те, кто мог бы выжить в одиночку без поддержки власти, но притом был совершенно лоялен ей.

Мысли Николая снова сходились на корпусе «янычар», функционировавшем уже давно и очень успешно. Проблема была только в том, что кадеты были слишком молоды, неопытны, и направлять их в свободный поиск было бы опрометчиво. Половину корпуса составляли девушки — тем вообще нечего делать в одиночной разведке, Николай был в этом совершенно уверен. Вид соблазнительной одинокой девушки в диких местах неизбежно вызовет агрессию и желание ей обладать. Кому известно, что девушки–кадеты владеют оружием и рукопашным боем совсем не хуже парней, а иногда и лучше? Взять, к примеру, охрану атамана, которая по уже сложившейся традиции набиралась из выпускниц корпуса.

С этими мыслями Николай дошел до здания управления местного отделения казаков. Атаман, не глядя на вытянувшихся при виде командира охранников здания, быстро взлетел на высокое крыльцо, прошёл по вытертому паркету к кабинету начальника гарнизона и распахнул высокую деревянную дверь так, что она хлопнулась о стену. Комендант сидел за столом и вскочил на ноги при виде сердитого Атамана.

— Сидишь, мать твою! А у тебя по городу разгуливает шпана! Людям жить не даёт! Мне что, самому тут чистку устраивать?! Ты нахрена мне тут сдался? Тебя отправить коней пасти, если ты такой болван?

Комендант краснел, бледнел, пытался что‑то сказать, но Колян не давал ему произнести и слова, нависнув над ним и опираясь руками на большой дубовый стол, который не смогла испортить даже сырость Потопа.

— Ты что, скотина, развёл тут сепаратистов? Ты или никакой комендант, или… — Стоп. Николай замолчал и задумался. Что‑то не стыковалось. Как охрана города могла пропустить и не заметить вооружённых людей, которые не состояли в казаках, вели себя откровенно вызывающе и свободно перемещались по городу? Он обернулся:

— Ребята, ну‑ка прикройте дверь и возьмите её на прицел! Что‑то тут нечисто… Снимите автоматы с предохранителя.

Охрана достала из‑за спины «кедры» и распределилась — девушки прикрывали спину Николая, двое парней взяли на прицел дверь, закрыв её.

Николай снова обернулся к коменданту. У того бегали глаза и все лицо покрылось красными пятнами:

— Сдай оружие. Быстро, но аккуратно. Иначе девчонки тебе башку снесут.

Комендант с ненавистью посмотрел на Николая, достал пистолет — обычный макаров, с потёртым воронением ствола — видимо, ещё из запасов отделения внутренних дел. Николай осмотрел пистолет, поставил его на предохранитель, выщелкнул обойму, поглядев на тупые округлые концы пуль, загнал её обратно и сунул макаров за пояс сзади.

— Теперь поговорим. Я не верю в такие совпадения. С чего это осада была именно на этот город? В городе бродят неизвестные шпанские личности, нас, считай освободителей, приняли как‑то прохладно. Действий против осаждающих, насколько я понял, не было — все отсиживались, изображали бурную деятельность. Что это значит? А значит это, что какая‑то сука организовала заговор. Сепаратисты. Насколько я понял. И без коменданта это не обошлось, да, Олег? Тебя Михаил рекомендовал на эту должность, я с него ещё спрошу. А пока с тебя. За дурака меня держали? Колись, что тут за шалман развёл. Иначе сейчас уши отрежу нахрен, — Николай потянул из ножен на предплечье булатный «кудеяровский» нож и шагнул к коменданту, справа обходя стол.

Это его спасло. Комендант, видимо, нащупав приделанный к крышке стола снизу пистолет, нажал на спусковой крючок и дважды выпустил пули в сторону Атамана. Если бы Николай вовремя не шагнул в сторону — случайно, впрочем, тупоносые пули, пробивающие лёгкий армейский бронежилет, размозжили бы ему тазовые кости, вылетев через зад. В который уже раз в жизни его спасла удача, а Смерть не забрала его. Одна из пуль всё‑таки рванула левое бедро, оставив глубокую царапину, сразу засочившуюся кровью. Следом за этим комендант нырнул вниз, за прикрытие огромных тумб стола, взорвавшихся фонтаном деревянных щепок. В комнате как будто включилась огромная циркулярная пила — девушки молниеносно открыли огонь из автоматов. Николай отпрыгнул к окну, чтобы не попасть под перекрёстный огонь охранниц, прижался к стене, одновременно вырывая из‑за пояса пистолет коменданта. Он направил пистолет на место, где сидел комендант.

Коменданта не было. Подойдя к тому месту, где он сидел, Колян обнаружил в полу люк. Его было еле заметно, срабатывал он при нажатии на кнопку, врезанную в пол и скрытую под тумбой стола — это было обнаружено при осмотре. Только вот теперь кнопка не работала — видимо, была заблокирована с другой стороны.

— Так, ребята. Похоже, мы влипли. Главное выбраться отсюда, мы не знаем, сколько их тут в здании. Берегите патроны, поставьте на одиночный огонь. Пошли в коридор, все аккуратно. Стрелять наверняка. И без героизма давайте. Ну, пошли! — Николай открыл массивную дверь кабинета, высунул голову и осмотрелся. Рядом с головой впилась в дерево пуля, а справа и слева слышался топот множества ног.

— Заходи! Они там зажаты, им некуда деться! Атаман попался!

Николай отпрянул назад — коридор был заблокирован. Он схватил деревянную швабру, стоящую в углу, вставил её в ручки двери и крикнул:

— Быстро сюда двигайте шкафы, дверь блокируем! Скорее! — в дверь начали бить ногами, потом несколько пуль, отрывая длинные щепки, прошили её. Охранники двигали тяжёлые, наполненные какими‑то папками и документами шкафы, скрежеща ножками по паркету. Один шкаф, другой — наконец, удары в дверь стали глуше, зажатая тяжёлыми шкафами, она перестала колебаться от ударов снаружи, а выстрелы стихли. Нападавшие затихли — видимо, решали что делать. Обратного пути у них не было. Ясно было, что Атаман так просто это не оставит, не спустит на тормозах. Верные власти люди в городе были — в основном, они находились на боевом дежурстве у огневых точек на стенах и в казармах рядом со стеной, но добраться до них заблокированным казакам было невозможно, как и предупредить. Николай с грустью вспомнил о сотовой связи и усмехнулся про себя — чего только в голову не придёт в трудный момент. Голова у него, как случалось обычно в критических ситуациях, работала быстро, мысли были хрустальны, ясны и холодны.