Мастер. Размышления о преображении интеллектула в просветлённого - Бхагаван Раджниш

Но это опасно. Всегда лучше знать, что вы больны, потому что тогда возможно какое-то лечение. Опасно прятать свое неведение, потому что оно сохраняет вас невежественными навсегда. Чем больше вы прячете его, тем сильнее оно разрастается, как рак у вас внутри; неведение — это поистине рак души. Не прячьте его; если оно есть, признайте его, чтобы его можно было удалить, оперативно устранить.

Гаутама Будда часто повторял: «Я не философ, я врач». Можно понять, почему он настаивал, что пришел не для того, чтобы просто прикрывать ваши раны и давать вам ложные представления, будто вы знаете; он был здесь для того, чтобы исцелить вас. Для лечения необходимо признать свое неведение. Признайте для себя: «Я — невежествен, и все мое знание заимствовано» — и это будет великое начало.

Мистические врата не имеют доктрин, не устанавливают общих принципов. Всю мою жизнь меня спрашивают, каковы мои генеральные принципы — потому что каждая религия имеет собственный катехизис, собственные установившиеся доктрины, принципы, положения. Мне всегда было трудно объяснять людям, что у меня нет никаких общих принципов, и не может быть — а любой, у кого они есть, ошибается, потому что жизнь непрерывно изменяется. У вас не может быть фиксированных, установленных принципов; они будут становиться вашими предрассудками, а в изменяющейся жизни ваш предрассудок всегда будет создавать дистанцию между вами и реальным. Вы будете действовать от своего предрассудка, и ваш поступок не будет адекватным, потому что не будет отвечать реальности.

Еще одна небольшая дзэнская история... Было два древних храма, очень враждебных друг к другу. Их вражда была очень древней, традиционной, и их священники не общались между собой. У обоих священников было по мальчишке — ученики, которые помогали им в богослужении, доставке продуктов с базара и в других мелочах, которые тем старым священникам трудно было делать. Оба требовали от мальчишек: «Не спрашивай ничего, не разговаривай, даже не говори "Доброе утро", если встречаешь мальчика из другого храма на пути».

Но мальчишки есть мальчишки! Они были очень любопытны, и сами же старые священники сделали их еще любопытнее. Им было одиноко с теми стариками, они хотели дружить друг с другом — и однажды, наконец, один мальчик отважился. Он стал на перекрестке, обождал, пока подойдет другой мальчик, и спросил: «Куда ты идешь?»

Другой мальчик ответил философски: «Куда ветер понесет».

Первый мальчик был сильно озадачен. Он подумал: «Мой мастер прав, что те люди очень странные. Меня постигла неудача: я хотел подружиться, а он ответом отрезал мне дорогу. Это не был дружелюбный ответ — и я не нашелся, что еще сказать человеку, который отвечает: «Куда ветер понесет».

Он рассказал своему мастеру: «Простите меня, но из любопытства я задал тому мальчику простой вопрос: «Куда ты идешь?» — а он ответил: «Куда ветер понесет». Вы были правы. Я виноват. Но мне очень стыдно, что я не смог ответить ему, потому что мне в ту минуту не удалось подыскать подходящий ответ на это».

Мастер сказал: «Я предупреждал тебя, но ты не послушал! Теперь запомни: завтра встань на том же месте; он придет, потому что ходит на базар. Спроси его опять: «Куда ты идешь?» — и если он скажет: «Куда ветер понесет», — спроси его: "А если ветра нет, ходишь ты куда-нибудь или нет?"»

Мальчик повторял это, репетировал, готовился и, достигнув к утру совершенства, прибыл на место на час раньше. Он стоял там, повторяя вопрос в уме. Это был вопрос его престижа.

Подошел другой мальчик, и первый спросил: «Куда ты идешь?»

Другой мальчик ответил: «Куда ноги понесут». Теперь вся подготовка оказалась бесполезной, поскольку ответ был неадекватен. Он растерялся — что же делать?..

Плача, он пришел к мастеру. Он сказал: «Те люди очень непоследовательны. Он изменил свой ответ. Сегодня он сказал: «Куда ноги понесут».

Мастер сказал: «Не переживай. Подготовься к следующему разговору. Завтра, когда он ответит: «Куда ноги понесут», — скажи ему: «Если бы ты родился калекой, хромым, ходил бы ты куда-нибудь или нет?» Это вопрос не только твоего престижа; теперь это вопрос престижа нашего храма, всего нашего наследия, нашей традиции».

И мальчишка старался. Он не мог уснуть всю ночь; много раз сквозь дрему он видел того мальчика. Утром он был готов, добрался до места... Другой мальчик подошел — и он спросил: «Куда ты идешь?»

А тот мальчик ответил: «Принести овощей с базара!»

Такова жизнь. Ей нельзя отвечать принципами, установленными доктринами. Вы должны быть бдительны, сознательны и отзывчивы к мгновению. Вы должны быть неподготовлены. Жизнь — не экзамены в школе, колледже или университете. Даже на мгновение она не остается той же самой.

Сегодня утром Да Хуэй говорил: «Не вспоминайте того, что я говорил вам вчера, потому что сегодня я не собираюсь говорить это». И он был прав: сегодняшнее утро было таким дождливым, а сейчас все небо переменилось. Следов дождя нет и в помине.

Жизнь постоянно меняется; следовательно, те, кто хочет быть созвучным, синхронизированным, в органичном единстве с сущим, не могут позволить себе фиксированные принципы, общие принципы, установленные доктрины, философии. Они могут иметь только бдительное и сознательное бытие. Тогда на любую ситуацию они будут реагировать соответственно, — но не соответственно какому-то принципу, а соответственно ситуации, в которой они оказались.

Есть такое предание из жизни основателя хассидизма, Баал Шем-това... Одна женщина пришла к нему и сказала: «У меня нет ребенка. Ваш мастер благословил мою мать, и благодаря его благословению родилась я; если бы не мастер, моя мать так и осталась бы бездетной».

Баал Шем благословил ее, но благословение не помогло. Женщина все ждала и ждала. Прошли годы, и она пришла, говоря с гневом: «Тебя считают великим мастером, еще более великим, чем был твой мастер, но твое благословение не помогло».

Баал Шем сказал: «Разве я говорил, что оно должно помочь? Разве я давал тебе какое-нибудь обещание?»

Но женщина настаивала: «Тогда почему благословение твоего мастера помогло?»

Баал Шем сказал: «Твоя мать не просила ребенка... Я тогда был там. Мой мастер благословлял каждого: любого, кто приходил, он благословлял; это не было специально для твоей матери. Если ты и родилась, это только случайность. Прежде всего: твоя мать не просила, а ты просишь — вот в этом все различие. Твоя мать просто любила мастера, а мастер от своей любви привык благословлять каждого.

Но ситуации различны. Во-первых, твоя мать не просила ничего особенного — и это случайность, а не продукт благословений. Во-вторых, ты просила, — а всякий раз, когда желаешь, становишься неспособен, принять благословение. В-третьих, мой мастер обычно благословлял каждого; то был просто его обычай. Я не благословляю каждого; это не мой обычай. Мой мастер был самим собой, а я — это я.

Ты просила, а я просто подумал: «Шансы пятьдесят на пятьдесят. Если я благословлю эту женщину — шансов пятьдесят на пятьдесят, что у нее может быть ребенок; зачем отказывать ей? Если у нее будет ребенок, то мое благословение сбылось — и это будет чудо. Если же мое благословение не сработает, то я знаю, как выйти из положения: я могу доказать, что это дело случая — никого еще не создавали благословениями».

Нужно жить жизнью без всякого предубеждения и без всяких доктрин, без всяких религий, без всяких философий. Только тогда можно жить невинно, чисто, спонтанно.

Следует запомнить изречение мастера Ло Шаня: «Мистические врата не имеют доктрин, не устанавливают общих принципов. Если хочешь искать это, смотри прежде звука».

Я рассказывал вам, что Библия гласит: «В начале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог». Так вот, согласно дзэну, — это чепуха, потому что слову требуется смысл; таково различие между звуком и словом. Когда вы слышите водопад, вы не скажете, что водопад говорит слова; вы скажете: «Это звук падающей воды». Звук бессмыслен. Безусловно, слово не могло быть в начале, потому что не было никого, чтобы придать ему смысл. Лучше сказать, был звук.

Такова точка зрения индуизма. Индуисты говорят: «В начале был Омкар...» Ом — это лишь звук, это не слово. Поэтому в санскритском алфавите для «ом» нет буквы — только символ. Он не входит в алфавит; это отдельный знак. В начале был ОМ... просто звук.

Но дзэн идет еще дальше. Мастер Ло Шань говорит: «Если хочешь искать это, смотри прежде звука» — ведь для звука необходимы, по крайней мере, два сталкивающихся предмета. Вот почему звук хлопка одной ладони нельзя услышать: тут не может быть никакого звука. Если вы хотите знать высшее, смотрите прежде звука. Что перед звуком? Перед звуком безмолвие...

Теперь вы видите эти три утверждения: в начале было безмолвие; в начале был звук; в начале было слово. И вы видите разницу. Слово — это самое поверхностное; звук — немного лучше; но молчание — это совершенство; если же вы не говорите и этого, то это даже еще более совершенно!