Цветы в Пустоте - Александра Сергеева

　　 — Очухался? — осведомилась она весело, когда он всё же выровнял дыхание. — Давай теперь наперегонки, м? Кто первым доплывёт до каюты Трокси — тот, типа, победил!

　　 — Дух соперничества не свойственен моей… — он глубоко вздохнул и заставил себя переменить тему, заметив, что Мирта вновь теряет к его словам интерес. — Я не знаю, где каюта сэра Трокса, и, честно говоря, представления не имею, как до неё… доплыть…

　　 Нежное личико амфибии просветлело.

　　 — А! Точно, ты же не знаешь тут нифига! Ладно, так и быть, тогда первый заплыв — понарошку как бы! Двигай за мной, сейчас всё тебе покажу.

　　 Прежде, чем он успел ещё что-либо сказать, она нажала какую-то подводную кнопку в стенке аквариума — и где-то в полу открылись шлюзы, мгновенно начавшие засасывать в себя воду вместе с теми, кто в ней находился. Мирта, проплывая мимо, цепко ухватила его за лодыжку, после чего их цепочкой затянуло в чёрную круглую пасть трубы.

　　 Вода несла их с поистине бешеной скоростью в кромешной темноте, отчего Сильвенио ежесекундно почти ударялся об трубу локтями и головой на особенно резких поворотах. Ловкая Мирта, отцепившаяся уже от его ноги, с радостным смехом летела по трубе где-то впереди. Это было похоже на водяные горки в парках развлечений — но Сильвенио, никогда в жизни в таких парках не бывавший, натерпелся порядочно страха за всё то время, пока течение с неумолимой силой волокло его дальше и дальше, заставляя выделывать вместе с ним мёртвые петли и прочие опасные виражи.

　　 В результате труба выплюнула их в ещё один аквариум, точную копию первого. Кое-как придя в себя после такой встряски, Сильвенио с трудом вынырнул и, тяжело дыша, озадаченно огляделся. Они явно попали в другое помещение: вместо просторного пустого холла его взору предстала сравнительно небольшая жилая комната, в которой большую часть пространства занимал как раз аквариум, а тот крохотный уголок, который оставался свободным от него, занимала уютная двуспальная кровать, застеленная бежевым бельём. Судя по всему, это и была упомянутая Миртой "каюта Трокси". Сильвенио невольно охватило любопытство: были ли такие трубы проведены по всему кораблю?

　　 — Круто, да? — Мирта так светилась от гордости, что можно было решить, будто труба — непосредственно её собственных рук дело.

　　 — Да, — признал он, когда испуг уступил место интересу. — Значит, сэр Трокс переоборудовал свой корабль ради вашего развлечения? Должно быть, это стоило довольно больших денег…

　　 — Трокси ничего для меня не жалко, прикинь! Я когда сказала ему, типа, что хочу такие штукенции по всему кораблю, он на той же неделе всё провернул! Поставил везде трубы и бассейны, и систему установил, чтобы, ну, ты понимаешь, ни один бассейн после вот такого прикола пустым всё равно не оставался! Я так целыми днями катаюсь, ты прикинь, пока мой Трокси занят чем-нибудь скучным. Правда же, он просто мегаклёвый?

　　 Вопрос, похоже, был опять-таки риторическим, потому что она, не дожидаясь его ответа, начала мечтательно плескаться в воде. Сильвенио немного за ней понаблюдал, а потом решил позволить себе чуть-чуть расслабиться, раз уж он всё равно ничего не мог в данный момент предпринять. Промокшая насквозь одежда липла к телу, и плавать в ней было не слишком удобно, но сама вода уже начала на него своё успокаивающее воздействие. Мягкие голубоватые блики скользили по потолку и выкрашенным в жёлтый стенам комнаты, иногда к ним присоединялись зеленоватые отсветы от хвоста наматывающей по "бассейну" круги Мирты. Сильвенио какое-то время просто бездумно смотрел за завораживающими перемещениями этих бликов, лёжа в воде на спине. Затем, устав от постоянных брызгов в лицо со стороны амфибии, сделал глубокий вдох — и позволил своему телу опуститься вниз, на самое дно аквариума. Там, под прозрачным колышущимся водяным одеялом, он закрыл глаза, пытаясь продумать, как же ему всё-таки вернуться обратно к Мартину, пока тот не натворил без него глупостей — а ведь он мог, судя по тому, с какой решительностью миротворец заявлял, что сумеет отбить его даже от Близнецов. Странное дело, но Трокс и Мирта, несмотря на то, что являлись пиратами и членами Альянса, никак не походили на злодеев или вообще на остальных, агрессивных по большей своей части, представителей пиратской братии. Они казались просто… слишком увлечёнными друг другом и собой лично. Но, тем не менее, у Сильвенио не возникло ощущения, что они, подобно некоторым его знакомым, получают удовольствие от чужих страданий — значит, шанс на то, что их удастся как-то уговорить отпустить его, всё-таки существовал. Сильвенио не верил уже в этот шанс, однако попробовать стоило. Быть может, ему разрешат хотя бы выйти с Мартином на связь и объясниться с ним? Вроде бы, ему тут не собираются особо вредить, и можно было бы постараться как-нибудь успокоить друга этим обстоятельством…

　　 — Слушай! — Мирта рывком выдернула его со дна обратно к поверхности. — А ты любишь его? Ну, Паука? Вы ведь с ним уже довольно долго — не так долго, как мы с Трокси, конечно, но тоже дофигища лет! Так у вас с ним, типа, любовь?

　　 Он смутился и возмутился одновременно: почему едва ли не каждый встречный так и норовит поинтересоваться его отношениями с Пауком? Разве не должно быть это только его личное дело? К тому же, он бы не взялся объяснять леди Рыбке нечто настолько сложное, чего не понимал до конца и сам — она совершенно не выглядела кем-то, склонным к долгим философским дискуссиям. Однако, верный своей неумолимой природе, он не мог не ответить.

　　 — Я… я не знаю, леди. Честно говоря, я не совсем понимаю определение любви, и поэтому не уверен, что могу выразиться более точно.

　　 — Что, правда? — она вытаращила на него глаза, а затем погрузилась в рассуждения: — Ну, вот у нас, например, с Трокси реальная любовь! Он дарит мне всякие подарки крутые, балует по-разному, ну и вообще он весь такой пусечка! Он выполняет любое моё желание и делает много комплиментов. Мне дико нравится с ним целоваться и, ну ты понимаешь, всякие обжиманцы, то-сё… Когда я его вижу, мне прям хочется его затискать! — от переизбытка эмоций она совершила сразу три быстрых кувырка в воде, обрызгав Сильвенио хвостом. — Он такой милый, что я прям не могу! И мы никогда друг другу, ну, не надоедаем. И мы никогда не ругались по-настоящему, вот. И мы всегда друг друга понимаем без слов! Вот! Он ради меня готов на всё, совсем на всё, прикинь? Ну и я тоже, да, понятное дело. И мне с ним даже лучше, чем со своей, типа, семьёй. Это и есть любовь! А у тебя так, мм?