Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

--------

1 — Олафа.

2 — Адалета.

3 — Масдая.

4 — Иванушке.

-----------

— Стойте!!!.. Подождите!!!..

— Хель и преисподняя!!!..

— К-кабуча крамаранда!!!..

— Тише!!!..

— Олаф, помоги мне!!!..

— Я здесь, парень, ты где?!..

— Нога!!!.. Мне ломают ногу!!!..

— Ч…что?..

— Ай!!!..

— В-вот эту? Вот так?

— У-у-у-у-у!!!!!..

— Кхм. Извини, Гуго. Я думал, что это кто-то другой.

— Тихо!!!..

— Чем пытаться изуродовать друг друга… помогли бы лучше… избавиться… от…

— Адалет?!..

— Се… Серафима?!.. Прекрати… н-немедленно… лупить… меня… по уху!..

— ОЙ.

— А, что?..

— Ой, говорю… это ты…

— Тише, пожалуйста, ОНИ ТАМ!!!

Запрашиваемая тишина установилась внезапно.

— Они — это кто? — брюзгливо уточнил откуда-то из района правой Ивановой коленки голос Адалета.

— А мы — это где? — язвительно полюбопытствовал из подмышки голос царевны.

— Сейчас расскажу… — зашипел лукоморец.

— Сейчас покажу… — вздохнул маг.

— Нет, не надо!..

Но было поздно.

Адалет щелкнул пальцами, и над головами, руками, спинами и боками кучи-малы взвился и завис яркий желтый шарик света.

— Адалет, убери его, скорей, пожалуйста!!!

— У тебя чего, светобоязнь развилась, пока мы спали? — недовольно буркнул маг, но светильник погасил.

— Да!.. То есть, нет!.. — торопливо зашептал высвободившийся из-под складок отчаянно ругающегося Масдая лукоморец. — То есть, когда я пошел относить книжку… в смысле, патрулировать вверенный под мою охрану лагерь, хотел я сказать… так вот, над этой осыпью горел свет!.. И мы с Масдаем решили…

— Естественно, это была его идея, — кисло заметила Сенька, потирая зашибленный при падении локоть.

— Да!.. То есть, нет!.. То есть, я имею в виду, что мы поднялись под самый потолок, и я увидел, что там — вторая половина пещеры, такая же большая! И люди вокруг костра! Все семеро ренегатов!

— Что?!

— Я говорю…

— Слушай, Иван… А кто такие рени?

— Что?..

— Рени, я спрашиваю, кто такие. Потому что кто такие гады — я сам знаю.

— А…

— Он потом объяснит, Олаф. Дальше что было? — нетерпеливо притопнул ножкой чародей.

— Я… — Иванушка смутился, — не успел разглядеть… во всех подробностях…

— Хорошо, давай без подробностей.

— Они пили чай.

— А дальше?

— Дальше… дальше… дальше мы оказались здесь…

— Они что дальше делали?!

— Не знаю…

— Весьма информативное донесение, — ворчливо дернул бородой и раздраженно фыркнул волшебник. — Они тебя видели?

— Нет.

— Слышали?

— Меня — нет, — не удержался лукоморец.

— Да если бы не твоя самодеятельность!..

— Спокойно, Серафима, спокойно. Будем действовать по обстоятельствам, — категорично, но очень тихо проговорил волшебник. — Если бы они нас слышали, то были бы уже у нас над головами с громами и молниями. Значит, всё обошлось.

— Кроме моей ноги…

— О голове своей лучше подумай, — строго прикрикнул на беспомощно осевшего на пол багинотца чародей, и тот покорно смолк.

— Лучшая защита — это нападение, — удовлетворенный наступившей тишиной, азартным шепотом продолжил речь старик. — А внезапное нападение — это еще и наш единственный шанс…

— Раз… два… раз-два-три-четыре!..

Вспышка.

Взрыв.

Огонь.

Камни, образующие верх завала, брызжут во все стороны, осыпая шрапнелью оккупированную противником половину пещеры.

Гроздья синих и белых молний со скрежетом разрываемого листа железа рассекают замершее испуганно пространство.

Ревущий вихрь врывается в нетронутый веками воздух и вмиг скручивает его в тугую веревку, сметая все на своем пути.

— Ур-р-р-а-а-а-а-а-а!!!!!

Это тяжело вооруженная пехота — все четыре человека — после артподготовки полезла в наступление, размахивая всеми подручными колюще-режущими средствами нанесения тяжких телесных повреждений 1.

Поддерживая наступательную операцию с воздуха, лежа животом на Масдае, ощетинившемся двумя изрыгающими огненные струи посохами, из пролома под потолком ангелом разрухи и мщения вылетел Адалет.

Боевые кличи элитных воинов пяти королевств заставили содрогнуться пыль на древних стенах разгромленного убежища Агграндара.

— Мьёлнир, Мьёлнир!!!..

— Урррааааа!!!..

— Кабуча!!!..

— Провались земля и небо!!!..

— Ой, моя нога!!!..

Глазомер, быстрота и натиск — что еще нужно для верной победы отважным героям, как сказал однажды главный суперархигенералиссимус Грановитый…

— Враг?

— Что?..

— Я говорю, враг где?

Свирепо пронесшийся по всей пещере из конца в конец четыре раза не хуже адалетова урагана конунг разочаровано остановился посредине и недовольно опустил топоры.

— Враг?..

— Да. Где эти… гады?

— А что ты на меня смотришь так, будто это я их куда-то спрятал? — обиделся Иванушка 2.

--------------

1 — И, в случае Гуго, поскакала на одной ноге, опираясь на них.

2 — Он неправильно истолковал взгляд отряга. На самом деле тот смотрел на него так, словно Иванушка один из вредности расправился со всеми противниками, не оставив ему ни одного, самого завалящего.

--------------

— В боковых ходах их нет! — доложила обстановку запыхавшаяся и раскрасневшаяся Сенька.

— А в тот, по которому пришли, они вряд ли снова пойдут… — подал голос из ведущего в глубины горы тоннеля багинотец. — По-крайней мере, их здесь не видно и не слышно…

— Не понял…

Адалет, хмурый как стадо грозовых туч, дал круг по пещере на ковре, потом спешился и проделал то же самое повторно, на этот раз дотошно заглядывая под каждый валун, в каждую трещинку и выбоину, в каждый книжный развал и в каждую странную головоломную конструкцию неясного, но не иначе, как волшебного назначения.

— Ну, как?.. — поигрывая топорами, нетерпеливо поинтересовался Олаф.

— К-кабуча… — было ему единственным ответом.

Иван сник.

— Но я правда их видел!.. — принялся оправдываться он под градом невысказанных, но очень хорошо читаемых на лицах друзей обвинений. — Я лежал на Масдае там. Они стояли, собравшись в круг здесь, вокруг костра. Над огнем висел котелок. В нем — чай. Он вскипел, они разлили его по кружкам… Ну не приснилось же мне всё это!!!..

Последний аргумент, кажется, всех убедил.

— Вот и кострище здесь… было… пока в котелок молния не угодила… и огненным шаром сверху не накрыло… — слабо ткнул пальцем лукоморец в воронку глубиной с полметра, на дне которой из жалкой лужицы оплавленных останков оловянной посудины торчала как насмешка плетеная из лозы дужка.