Это было в Праге - Георгий Брянцев

Гости приехали в точно назначенное время. С первых же слов они снискали расположение именинника.

Прэн собственноручно закрепил на запястье Лишки английские часы «Мидо» новейшей модели. Эльвира преподнесла ему тысячу сигарет марки «Герберт Таревтон» и серебряную зажигалку «Паркер».

Лишка таял, поворачивая кисть руки и любуясь часами. У него, как это отметила Эльвира, была слишком вульгарная манера выражать свой восторг. Он поминутно смотрел на часы, прикладывал их к уху, любовался игрой света на стекле циферблата и — что уже совсем было непристойно — смеялся. Смеялся восторженно, громко, от всей души.

Вино, выпитое за обедом в запретном для жадного Лишки количестве, придало семейному празднику ту непосредственность и живость, на которые и рассчитывал Прэн.

Обед прошел весело. Под конец Прэн выразил желание получить для своего альбома фотографию четы Лишки. С несвойственной ему экспансивностью Лишка выразил бурную радость по этому поводу и выбрал лучшую фотокарточку. На лицевой стороне он размашисто написал: «Дорогим бескорыстным друзьям господину Прэну и его милой сестре Эльвире на память о приятно проведенном времени в моем доме».

В час ночи Эльвира предложила поехать к ним пить черный кофе. В восхищении Роза захлопала в ладоши. Лишка даже ради приличия не попытался отказаться от приглашения, он сразу пошёл одеваться.

В квартире Прэна дело не ограничилось одним кофе.

На столе появились легкие закуски, фрукты, ликер, коньяк. Опять много пили, болтали, пели, танцевали. Потом Прэн включил полный свет в гостиной и принес «Контакс». Фотографировались в разных позах: вчетвером (пользуясь автоматическим заводом аппарата), попарно, мужчины отдельно, дамы отдельно, на тахте, за столом, во время танца…

Перед рассветом машина Прэна доставила Лишку и его жену на их квартиру.

— Дай я тебя поцелую, — сказал Лишка, едва они переступили порог.

Роза, хотя и была пьяна, с удивлением посмотрела на мужа. Такие порывы в их совместной жизни бывали очень редко.

— Ты у меня умница, — пробормотал Лишка. — Должен сознаться, что я тебя иногда недооцениваю… Прэн и Эльвира настоящие, преданные друзья. А как живут! Ты обратила внимание на обстановку? Надо прямо сказать, они утопают в роскоши. Кстати, где он работает? Какой пост занимает? Чтобы в наше время жить на такую широкую ногу, надо быть по меньшей мере министром.

Роза пожала плечами и подставила ему щеку.

— Говоря по правде, я над этим не задумывалась, — солгала она. — Да и спрашивать неудобно.

— А все-таки?

— Ну что ты ко мне пристал! Я, как и ты, вижу его в первый раз, а ее — во второй. Не хватало еще, чтобы, пригласив людей, мы начали с расспросов: где да кем вы работаете? Всегда ты что-нибудь придумаешь.

— Да я не требую этого. Было бы глупо с моей стороны, — возразил Лишка. — Я просто советуюсь с тобой. Есть же такие наблюдательные люди: стоит им взглянуть на человека — и по его внешности, одежде, манерам они сразу определят, чем он занимается. Например, Шерлок Холмс. Ты читала Конан Дойла?

Роза прыснула. Договорился муженек! До чего же может довести лишний глоток вина! Просто не узнаешь человека.

— Пора спать, — решительно заявила она. — В свое время узнаем. Но я держусь того мнения, что совершенно незачем знать, каким способом Прэн зарабатывает деньги. Важно, что он их зарабатывает и что он наш друг.

— Пожалуй, ты права, — согласился Лишка.

В начале улицы остановилась машина. Из нее вышел невысокий мужчина с упитанным лицом и бледно-голубыми заплывшими глазками. Мягкой, танцующей походкой он направился к дому Лишки.

Подойдя к подъезду, он, как олень на водопое, боящийся нападения хищника, огляделся вокруг себя. Только после этого он поднялся на ступеньки крыльца и протянул руку к звонку.

Дверь, как гость и рассчитывал, открыл Лишка. Пришедший знал совершенно точно, что жена Лишки в это время находится у Эльвиры, на квартире Прэна, и задержится там надолго.

Лишка с недоумением посмотрел на незнакомого человека.

— Я чиновник американского посольства, — не замедлил представиться посетитель. — И хочу поговорить с вами без свидетелей.

Лишка пожал плечами. Видимо, произошло недоразумение. Неизвестный перепутал адрес.

— Кто вам нужен? — спросил он, придерживая приоткрытую дверь и не впуская гостя.

— Мне нужен господин Лишка, работающий в Центральном управлении машинно-тракторных станций.

Лицо Лишки вытянулось.

— Ничего не понимаю, — сказал он и усмехнулся. — Я не имею никакого отношения к США и его посольству.

Улыбнулся и гость.

— Сейчас не имеете, но, возможно, вскоре будете иметь, — сказал он.

Его тон явно не понравился Лишке. В нем сквозила не только самоуверенность, но и какая-то наглость, сознание неуязвимости.

— Вы намерены держать меня на холоде? — нетерпеливо проговорил пришедший. — Этим вы ничего не выиграете. Я предпочитаю побеседовать в вашей квартире.

Лишка невольно попятился и позволил гостю войти. Он все еще утешал себя тем, что произошло недоразумение.

— Можно снять пальто? — спросил гость и, не дожидаясь согласия хозяина, проворно снял меховую шапку, пальто и, крякнув, потер озябшие руки.

Лишке ничего не оставалось, как пригласить его в комнату, что он и сделал.

— Погода на дворе прескверная, — произнес гость, оглядывая комнату. — Моя фамилия Сойер. Будем знакомы, — он протянул Лишке коротенькую руку с толстыми розовыми пальцами.

Лишка пожал руку и указал Сойеру на стул. На столе стояла тарелка с дымящимся бульоном: по-видимому, хозяин расположился пообедать.

— Если разрешите, я объясню цель своего визита, — начал Сойер. — Я знаю, что вы коммунист, знаю, почему стали коммунистом и кем были до этого. Вы коммунист, несмотря на то что ваши взгляды расходятся со взглядами коммунистов. Это обстоятельство дает мне право говорить с вами откровенно. Вы можете продолжать обед. Бульон остынет.

Лишка поморщился. В данную минуту он почувствовал отвращение к еде. Его подмывала злоба.

— Мое прошлое вас не касается. Хороший ли я коммунист — это дело партийной организации. Если вы склонны полагать, что коммунистом я стал случайно, то вам следует заявить свое мнение не здесь, передо мной, а где следует, — отрезал он.

Сойер вполне допускал, что беседа может принять именно такой оборот. Свой вопрос он поставил в лоб, и любой другой на месте Лишки ответил бы так же, если не резче. Но у Сойера имелись в запасе и другие аргументы.

— Если я пойду «куда следует», то вам не поздоровится, — заметил он.

Это была уже угроза. Лишка не мог ее не почувствовать. Мелкие и крупные грешки, совершенные в прошлом, часто не давали ему покоя. Но пока никто прямо не напоминал ему о них. И сейчас Лишка вспомнил о своих грешках, но сдаваться не хотел. О его проделках знали немногие.

— Собственно, с кем я имею честь? — спохватился Лишка. — Вы назвали себя чиновником.

— Совершенно верно, чиновником американского посольства. И могу это подтвердить. — Он сунул руку во внутренний карман пиджака, извлек из него легитимацию и подал Лишке.

Тот прочитал ее и преспокойно положил в свой карман.

— Я завтра проверю, каким образом попал к вам этот документ, — сказал он, очень довольный своей находчивостью.

Сойер расхохотался. До чего наивны люди!

Лишка должен был сознаться себе, что его ход, кажется, нисколько не смутил гостя и не достиг цели. Но документ он возвращать не хотел. Он ждал, что скажет теперь американец.

А Сойер полез в карман и вынул большую пачку фотоснимков. Невольно предчувствуя недоброе, Лишка насторожился и покосился на снимки.

Сойер выбрал самый большой из них и протянул Лишке. Со снимка смотрели он сам и его жена. Оба они улыбались.

— Как он к вам попал? — воскликнул Лишка, чувствуя, что ему стало жарко.

Сойер не спускал с него своих чуть прищуренных бледно-голубых глаз и как бы спрашивал: «Что? Солоно приходится?»

— Откуда вы взяли карточку? — повторил свой вопрос Лишка.

Сойер усмехнулся.

— Вы подарили ее моему коллеге, мистеру Прэну, а он одолжил ее мне. Я предвидел, идя к вам, что вы станете отказываться от связей с нами, американцами. А снимок с вашей сердечной надписью — лучшее тому доказательство. Но у меня есть и другие снимки, свидетельствующие о том, что не только мистер Прэн был вашим гостем, но и вы были его гостем. Нет, вы не просто знакомы, вы друзья. Извольте посмотреть, как вы обнимаете мистера Прэна. Меня бы вы так не решились обнять. Ведь правда?

Лишка подавленно молчал.

Сойер приподнял рукав пиджака и мельком взглянул на свои наручные часы. Этого было достаточно, чтобы Лишка увидел на руке гостя часы марки «Мило», точно такие же, какие подарил ему Прэн. А он, Лишка, уже успел похвастаться ценным подарком перед своими сослуживцами! Какая опрометчивость!