Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

Был ли губернатор настолько наивен, чтобы всерьез поверить назойливому австрийцу? Действительно ли он был настолько глуп, чтобы раскрыть первому встречному совершенно секретную информацию о намерениях союзников сделать следующий шаг по пути к освобождению Европы?

«Возможно, не очень скромный и несколько своеобразный человек, – писала газета «Нью-Йорк таймс», – Эрл тем не менее всегда был верным бесстрашным другом, душой любой компании».

Несмотря на свою эксцентричность, Эрл далеко не был дураком и умел трезво оценивать людей и ситуацию. Большой опыт политической и дипломатической деятельности научил его сочетать гибкость с жесткостью. Ведь в этом мире умение плести интриги иногда значит больше, чем применение силы. Он мог быть таким же коварным и хитрым, как и его противники, и в этом искусстве наверняка превосходил Мацхольда. Несмотря на то что Эрл часто попадал в затруднительные ситуации, это научило его быстро находить самый правильный выход из положения. В случае с Мацхольдом Эрл не питал никаких иллюзий относительно этого человека. Он хорошо представлял себе, что перед ним немецкий агент, и относился к нему соответственно.

Он был знаком с австрийцем в Вашингтоне и общался с ним в 1941 году, работая в Софии. Дважды он навещал Мацхольда в Будапеште, ездил с ним на рыбалку, на самом деле преследуя цель из первых рук получить информацию о планах фашистов на Балканах. Эрл прекрасно знал источник осведомленности Мацхольда и то, как австриец любил лишний раз щегольнуть своей информированностью. Он использовал австрийца для того, чтобы ввести немцев в заблуждение, передавая через того дезинформацию о планах и намерениях американцев. В Стамбуле он одурачил их в очередной раз, воспользовавшись этим ставшим традиционным каналом связи. Через Адриенну Эрл ловко заманил Мацхольда в ловушку. Для того чтобы поразить противника своей осведомленностью, Эрл «проболтался» ему, что дело немцев безнадежно, и «поделился» ближайшими планами союзников. Рассказывая Мацхольду о «тридцати четырех» будущих плацдармах высадки, Эрл тем самым рассчитывал на то, что немцы неизбежно будут распылять собственные силы, пытаясь прикрыть районы возможного вторжения. Как впоследствии выяснилось, немцы были так напуганы, что проигнорировали сведения о вторжении на Сицилию, которое действительно состоялось 10 июля 1943 года, через восемь месяцев после высадки в Северной Африке.

После приезда Адриенны в Стамбул инициатива полностью перешла к Эрлу. Ему удалось внедриться в ряды участников антигитлеровского заговора в Турции и даже провести секретную встречу с послом фон Папеном, одним из организаторов заговора. Ему удалось деморализовать и даже частично ликвидировать аппарат абвера в Стамбуле. С этой целью и был организован небольшой заговор, одну из главных ролей в котором сыграла Адриенна. Он поддерживал с ней связь с целью проникнуть в немецкую разведывательную сеть в Турции. Поскольку в мире разведки ничего не удается надолго сохранить в тайне, в Стамбуле вскоре стало известно, что должность помощника военно-морского атташе была для Эрла всего лишь прикрытием. На самом деле он является представителем президента Рузвельта в Турции. Взгляды всех разведок сосредоточились на Эрле, ведь каждый мечтал получить выход на Белый дом. А поскольку Адриенна была доверенным лицом Эрла, ее стали рассматривать как ключевую фигуру выхода на представителя президента[212].

Вскоре она уже блистала, как самая загадочная и желанная женщина в Стамбуле. Разведки русских и англичан, итальянцев и французов отрядили самых привлекательных агентов-мужчин, которые жаждали сойтись с ней поближе. Британская разведка поручила это деликатное задание лорду Кэмпбеллу, на счету которого, по слухам, было немало разбитых дамских сердец. Его соперником, представлявшим абвер, был молодой австриец из Вены доктор Вильгельм Гамбургер, для которого удовлетворение профессионального любопытства за счет доверчивых женщин также не было в новинку. Неожиданно на Адриенну дождем посыпались дорогие подарки. Пылкие поклонники по зову служебного долга украшали ее, как новогоднюю елку. Ожерелья, браслеты и даже кольцо с бриллиантом в шесть карат – вот далеко не полный список знаков внимания влюбленных шпионов.

Доктор Гамбургер, увы, не мог блеснуть такой же королевской щедростью, как его конкуренты, поскольку руководство филиала абвера строго следило за бюджетом и поэтому ограничило его расходы. Все, что он мог дать девушке, была искренняя любовь. И как оказалось, это для нее значило больше, чем подаренная лордом Кэмпбеллом массивная брошь, украшенная сапфирами. Молодые люди стали неразлучны, и, когда Гамбургер понял, что Адриенна действительно работает на агента президента США, он, чтобы не расставаться с любимой женщиной, с помощью Эрла перебежал к американцам. Это было первой победой Эрла на полях невидимого фронта.

Затем перебежчики из немецкой разведки повалили потоком. Каждый спешил воспользоваться возможностью бежать с тонущего корабля фашистов.

В конце 1944 года Луи Мацхольд вновь появился в Стамбуле, на этот раз работая на самого себя. Он разыскал свою старую знакомую. Адриенна, подобно Элизе Дулиттл из пьесы «Пигмалион», совершенно преобразилась, превратившись в настоящую светскую даму. Во время торжественного ужина с шампанским Мацхольд осторожно осведомился: «Как дела у Хефти?» Услышав в ответ, что у Эрла все хорошо, он, наконец, задал вопрос, ради которого приехал в Турцию: «Не могли бы вы помочь мне встретиться с ним? Я хотел бы предложить свои услуги американцам».

Глава 48

СЕКРЕТЫ «ГОРЯЧЕЙ ЛИНИИ» РУЗВЕЛЬТ-ЧЕРЧИЛЛЬ

20 мая 1943 года, выслушав одного из своих специальных представителей, который вернулся с плохими новостями из Италии, Гитлер со вздохом заметил: «Кому-то, как пауку в своей паутине, нужно быть постоянно начеку. Слава богу, у меня всегда был хороший нюх на предстоящие события. Обычно я чувствую их заранее».

Через девять недель знаменитый нюх подвел фюрера. Он не успел его заранее предупредить о падении Бенито Муссолини.

В воскресенье 25 июля дуче отправился на королевскую виллу для встречи с королем Виктором-Эммануилом III. Как он позднее вспоминал, в его голове не было никаких дурных предчувствий. Король, одетый в маршальский мундир, встретил его у входа в гостиную. После того как собеседники сели, король, «лицо которого было мертвенно-бледным», обратился к дуче торжественным голосом: «Мой дорогой дуче, дела давно идут из рук вон плохо. Италию разрывают на куски… Солдаты больше не хотят воевать… Вы сейчас человек, которого в Италии больше всего ненавидят». Затем он объявил Муссолини, что смещает его с поста главы правительства. На его место был назначен семидесятидвухлетний маршал Пьетро Бадольо[213]. Престарелый маршал выступил по национальному радио, объявив об отставке дуче и конце фашистского режима. Таким образом было официально подтверждено падение всесильного диктатора.

По подсчетам самих итальянцев, в то время в Италии действовало около 10 тысяч немецких агентов, разбросанных по всей территории страны, от правительственной резиденции до самого захудалого полицейского участка. И все же вся эта огромная агентурная сеть не смогла своевременно представить Гитлеру ни одного серьезного свидетельства о характере надвигающихся событий. Первый сигнал тревоги поступил 25 июля около полудня в телеграмме немецкого посла в Риме Ганса фон Макензена. В ней говорилось, что, «согласно многочисленным слухам, накануне вечером состоялось заседание большого фашистского совета, на котором короля попросили покончить с диктатурой и взять управление страной на себя».

Гитлер срочно собрал совещание для обсуждения создавшейся обстановки. Представитель министерства иностранных дел в ставке Гитлера Вальтер Гевель доложил, что, «хотя пока не поступило никаких определенных новостей, ясно, что в Италии разразился настоящий кризис. Посол Макензен считает, что мы должны соблюдать осторожность и ничего не предпринимать». Гитлер перебил его репликой: «И что же из этого получится?» Однако и ему было нечего добавить.

В половине десятого вечера того же дня, через четыре часа после выступления Бадольо по радио, Гитлер собрал второе совещание, на котором взволнованно произнес: «Вы знаете, что творится в Италии? – и еще более возбужденно добавил: – По неподтвержденным данным, дуче выдворен в отставку. Правительство возглавил Бадольо. Да, дуче смещен».

Судя по стенограмме совещания, фюрер не особенно нервничал. Из его высказываний видно, что он наблюдал за сложившейся чрезвычайной ситуацией со стороны. Генерал Альфред Йодль тоже не знал, как в таком случае следовало поступить. Он несколько раз повторил в разных вариациях одну и ту же мысль: «Нам действительно следует дождаться точной информации с места событий, прежде чем что-либо предпринимать»[214].