Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4 - Джеймс Клавелл

Глаза Хаким-хана сузились при этой ненужной угрозе. Словно я и так этого не понимаю, неотесанный сын собаки.

– Я согласен с вами. – В дверь постучали. – Войдите.

Дверь открыла Азадэ.

– Извините, что прерываю вас. Ваше высочество, но вы сказали мне напомнить вам за полчаса, что пора ехать в больницу на рентген. Здравствуйте, полковник, мир вам.

– И вам пусть Аллах подарит мир, ваше высочество. – Я рад, что такую красоту скоро упрячут в чадру, думал Хашеми. Она будет искушением даже для Сатаны, не говоря уже о немытом, безграмотном отребье Ирана. Он снова поднял глаза на хана. – Мне нужно идти, ваше высочество.

– Пожалуйста, возвращайтесь в семь часов, полковник. Если у меня появятся новости до того времени, я пошлю за вами.

– Благодарю вас, ваше высочество.

Азадэ закрыла за ним дверь.

– Как ты себя чувствуешь, Хаким, дорогой?

– Усталым. И болит сильно.

– У меня тоже. Тебе обязательно встречаться с полковником позже вечером?

– Да. Это не важно. Как Эрикки?

– Спит. – Она лучилась от радости. – Нам так повезло, всем троим.

Город Тебриз. 16.06. Роберт Армстронг проверил, исправно ли работает его маленький пистолет; лицо у него было хмурое.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Хенли; пистолет ему совсем не нравился. Он тоже был англичанином, но совсем маленьким человечком, с редкими усиками и в очках; он сидел за столом в неопрятном, обшарпанном кабинете под портретом королевы Елизаветы.

– Вам об этом лучше не спрашивать. Но не волнуйтесь, я ведь полицейский, помните? Это так, на случай, если какой-нибудь злодей попытается меня ограбить. Вы можете передать записку Йокконену?

– Я не могу явиться во дворец незваным, какое, черт подери, я смогу предложить объяснение? – Брови Хенли взлетели на лоб. – Что мне, просто сказать Хаким-хану: «Жутко извиняюсь, старина, но я хочу поговорить с твоим зятем о том, чтобы вытащить одного доброго приятеля из Ирана на частном вертолете»? – Его веселость исчезла. – Вы совершенно ошибаетесь насчет полковника, Роберт. Нет абсолютно никаких доказательств, что смерть Талбота – дело рук полковника.

– Если бы они у вас были, вы все равно бы не признались в этом, – заметил Армстронг, злясь на себя за то, что взорвался, когда Хенли рассказал ему о «несчастном случае». Его голос опять стал колючим: – Какого дьявола вы ждали до сегодняшнего дня, чтобы рассказать мне о том, что Талбота взорвали? Ради бога, ведь это произошло еще два дня назад!

– Я политику не определяю, я только передаю послания, и в любом случае мы сами только что услышали об этом. Кроме того, вас трудно найти. Все думали, что вы улетели, последний раз вас видели садящимся на борт английского самолета, летевшего в Эль-Шаргаз. Черт возьми, вам приказали покинуть страну почти неделю назад, а вы до сих пор здесь, не имея никакого задания, о котором мне было бы известно, и что бы вы там ни затеяли теперь, не делайте этого, просто любезно удалите свою персону из Ирана, потому что, если вас схватят и доведут до третьего уровня, очень много людей чертовски сильно рассердятся.

– Постараюсь их не разочаровать. – Армстронг поднялся и надел свой старый непромокаемый плащ с меховым воротником. – До скорого.

– Как скорого?

– Это, черт подери, я сам решу. – Лицо Армстронга стало жестким. – Я не состою у вас в подчинении, и что я делаю, когда прихожу и ухожу, не вам решать. Просто проследите, чтобы мой доклад находился в сейфе, пока у вас не будет оказии с диппочтой, чтобы срочно отправить его в Лондон, и держите свой чертов язык за зубами.

– Обычно вы не бываете таким грубым или несдержанным. Что, черт возьми, происходит, Роберт?

Армстронг молча вышел из кабинета, спустился по лестнице и вышел на холод снаружи. День был пасмурный и обещал новый снегопад. Он двинулся по людной улице. Прохожие и уличные торговцы притворялись, что не замечают его, принимая его за советского, и осторожно продолжали заниматься своими делами. Хотя он был настороже, пытаясь выяснить, есть ли за ним слежка, голова его была занята обдумыванием способов и методов решения проблемы, которой стал Хашеми. Времени консультироваться с руководством у него не было, да и настоящего желания тоже. Они бы просто покачали головами: «Боже милостивый, наш добрый друг Хашеми? Отправить его к праотцам по подозрению в устранении Талбота? Сначала нам понадобятся доказательства…»

Но никаких доказательств никогда не будет, и они не поверят про убийц из «группы четыре» или про то, что Хашеми считает себя современным Хасаном ибн аль-Саббахом. Но я-то это знаю. Вспомни, как Хашеми едва не лопался от радости по поводу убийства генерала Джанана. Теперь ему предстоит насадить на вертел рыбу покрупнее. Вроде Пахмуди. Или всего Революционного комитета, кто бы они ни были – интересно, он их уже вычислил? Станет ли его мишенью и сам имам? Трудно сказать. Но так или иначе он заплатит за старину Талбота – после того, как мы получим Петра Олеговича Мзитрюка. Без Хашеми у меня нет никаких шансов добраться до него, а через него – до этих вонючих предателей, которые, как все мы знаем, действуют на самом верху Уайтхолла, боссы Филби, четвертый, пятый и шестой человек – в кабинете министров, в Эм-ай-5 или в Эм-ай-6. Или сразу во всех трех.

Его гнев превратился в одержимость, вызывая головную боль. Столько хороших людей преданы. Ощущение пистолета в руке доставляло ему удовольствие. Сначала Мзитрюк, думал он, потом Хашеми. Все, что осталось решить, это когда и где.

Бахрейн. Международный аэропорт. 16.24. Жан-Люк говорил по телефону в кабинете Матиаса:

– …Нет, Энди, у нас тоже ничего. – Он взглянул на Матиаса, который слушал его, и мрачно показал оттопыренным большим пальцем вниз.

– Чарли вне себя, – говорил Гаваллан, – я только что беседовал с ним по телефону. Чертовски досадно, но мы ничего не можем поделать, только ждать. То же самое по Дюбуа и Фаулеру… – Жан-Люк слышал в голосе Гаваллана огромную усталость.

– Дюбуа объявится… в конце концов, он француз. Кстати, я сказал Чарли, если… когда, – торопливо поправился он, – когда Том Локарт и Фредди Эйр сядут, чтобы он сказал им заправляться на Джеллете, сюда не лететь, разве что в самом крайнем случае. Матиас сам доставил дополнительное топливо на Джеллет, поэтому мы точно знаем, что оно там есть. Энди, тебе лучше позвонить Чарли и со своей стороны еще раз ему об этом напомнить, потому что с Бахрейном могут возникнуть большие проблемы, я бы не рискнул напрашиваться на новое столкновение с властями – нас предупредили вполне недвусмысленно, с британскими регистрационными номерами мы летаем или нет. Я до сих пор не знаю, как нам удалось протолкнуть Руди, Шандора и Папашу. Я уверен, что они задержат любые вертолеты с иранскими номерами, вместе с экипажами – и в следующий раз они проверят краску и все документы.