Небо в алмазах (СИ) - Younger Alexandrine

Словно в противовес желанию быстрее оказаться рядом с Космосом, Лиза заметила, что у коляски ломается колесо. Как-то докатиться до пункта назначения им ещё хватит, но, похоже, Аречке нужен новый прогулочный транспорт, в котором она не будет недовольно восседать. И не только из-за того, что механизм испорчен. Мамин космонавтик рос не по дням, а по часам, две недели назад отпраздновав первый день рождения. Большой человек! Очень похожий на Космоса пронзительным взглядом и прямым профилем, но со спины напоминающий ранние фотографии Лизы. Удачное сочетание…

Жизни без дочери Холмогорова не мыслила, не пытаясь представить, что всё пошло бы по иному сценарию. Не так давно она желала максимально отложить момент появления в семье ребенка, а когда узнала о беременности, то с трудом окуналась в предназначение, суть которого не успела понять, наблюдая за собственной матерью. Но в момент первой встречи с Арей, славной и родной, Лиза вдруг отчётливо осознала, что всё, что от неё требовалось — любить. За этим чувством неизменно приходили и другие вечные вещи…

Но Лиза не смогла бы так рассуждать, не будь с нею рядом Космоса. Она хотела стать мамой именно его ребенка, который соединит их больше, чем кто-либо на земле. А когда это произошло, то ощутила, что маленькая вселенная устоялась. Бессмысленным стал злобный и завистливый шёпот за спиной, оценивающие чужие взгляды. Никому и ничего не хотелось доказывать! Лиза не знала, почему именно сегодня об этом размышляла, но ей очень хорошо. Сердце пело, вопреки первым денькам ноября…

Арьке сложно усидеть на месте, когда вокруг раскидан каскад осенних листьев, делающих город живописным, будто с картины искусного художника. Дай волю её непоседливости, и девочка побежит к ближайшей кучке желто-коричневых лепестков, вскидывая жухлые остатки зеленой природы к небу. Но произволу не дает совершится поскрипывающая коляска, и Лиза тормозит у лавочки, невесело заключая, что только похода в «Детский мир» им не хватало…

— А говорила твоему папе, что синюю брать не надо, — в вопросах, связанных с бытом ребенка, Лиза уж точно могла похвастаться нужными знаниями. Но иногда они оказывались бессильными перед упрямством Космоса, который априори угадывал, как делаются дела, — куда это годится? Арюш, погоди немного, мама думает!

— Действительно! Ни в какие ворота!..

Женский голос, наполненный незлой насмешкой, окликает со спины, и Холмогорова не обратила бы на него никакого внимания, если бы не помнила, кому он принадлежит. Инстинктивно ухватив дочь на руки, Лиза, к началу, не поверила себе. Но Софа материализовалась перед глазами меньше, чем за пару секунд. Она стояла рядом, как и тогда, когда проводила с подругой целые дни. Во времена, когда они были студентками юридического института, без царя в голове и настоящей ответственности. Эти беззаботные дни не придут к ним и во снах, но вспоминать о них по-прежнему приятно.

Увы! Расставание с Витей сделало Софку неприступной. Ни Тома, ни Лиза не могли вызвать Голикову на былую откровенность, которая читалась в характере озорной чумы. Уже от Константина Евгеньевича девушки выяснят, что Софка решила уехать на несколько месяцев на родину матери. Она попросила не звонить, не искать с ней встреч, позволяя жить, как полная отшельница, которой необходима передышка от людей. С ней была бабушка — старенькая мама покойной Марины Владленовны, а большего окружения Софа не желала. Только бы чаще видеть отца, но Голиков-старший не мог позволить себе часто отлучаться из столицы.

Лиза и Софа не виделись целый год. Перед отъездом Голикова клятвенно пообещала жене Космоса, что сама найдёт её, когда наступит решающий момент. Очевидно, что час пробил. Но как реагировать, помня, что нити дружбы подорваны прошлым октябрём? Как известно, встречи не бывают случайными.

Они остались близкими людьми, но пропасть, взращенная недосказанностью, никуда не исчезала.

Исчезнет ли сегодня?

— Я успела подумать, что ты забыла всех нас, как кошмарный сон, — слова приветствия забылись, уступая место конкретному мнению, — столько времени прошло!

— Годок, — Софе не легче, чем подруге, но она старается держать лицо, подмигивая Ариадне, которая без стеснения её разглядывала, — а у вас с Холмогоровым целый человек подрос! Жалею, что не увидела её раньше. Но мне пока нечем похвастаться! Правда, Лизка, бывают ситуации, когда понимаешь, что всё! Хватит…

— Ты говоришь про Пчёлу? Что же, никто и не думал перечить тебе в этом вопросе, — всем в окружении было жаль, что Витя и Софа расстались. Но далеко не каждый знал причину. Если узнали бы Беловы, то скандала долго ждать не пришлось, — но нам с Томой тебя не хватало.

— Брось, Лиза! Вы с Томкой знали, что я вляпалась в месиво по самые уши, но вылезла бы, не посеяла же совесть в стогу сена… — Софка наконец-то может признать, что её по-настоящему отпустило. — А если хочешь узнать про мои прошлые разочарования… Ещё год назад я очень любила твоего брата! Думала, что другого не будет. Кому он такой с тараканами в башке нужен? Кто будет его терпеть? Жаль было дурака! Зря…

— Он в гордость решил сыграть, — Лизе известно, что не одной Софе было трудно пережить расставание. Сначала Витя изображал полное равнодушие, что продолжалось, без малого, месяц. А после выпалил сестре всё, что накипело. Прошло ещё некоторое время, и то, что Софка предпочла ему одиночество, Пчёла постарался стереть из памяти. Насколько успешно — непонятно, но он решил идти вперёд. Но груз ненужной привязанности продолжал отягощать мятежную пчёлкинскую душу, — и сыграл, как видишь…

— Чёрт дери! Я и сейчас что-то к нему чувствую, было бы странно, если бы я сказала иначе… — Софа честно могла признаться, что безвольное сердце трепетно летало от одного вида парня в черной кепке. Но бизнесмен в темно-зелёном плаще оказался ей чужд. Он любил другую. — Чувствую, но не так, как это было раньше. Но, поверь, Пчёлкин — это последняя причина, по которой бы я собрала чемоданы, уехав от старой бабушки! Слава Богу, что в этот раз удалось уговорить её переехать в Москву. И вот я здесь…

— Но ведь у тебя были причины меня найти? — подумав, что при таком состоянии коляски, они смогут без приключений дойти до квартиры, Лиза усадила Арю обратно, дав передышку для рук. Малышка любопытно глядела на молодых женщин, будто напоминая, что они крадут её время. — Это интересно и Аречке! Расскажи…

— Не из-за бабушки я же с деревни отчалила, нам там и так прекрасно солнышко светило, — ведь в один момент Софе почти показалось, что в глубине России она нашла свое место силы, — но мое «хватит» было прервано одним товарищем! Сначала думала, что отстанет, ведь привык же, что со мной нет порядка. И уже не номенклатурная штучка, другие времена. Но прилип, как банный лист к известному месту! Привязал…

— Значит, Никита Милославский прервал твоё заточение? — смутно вспоминались прежние студенческие времена с историями Софки про сына друзей родителей. — Стоило этого ожидать, видя, как он на тебя смотрит, Софа. Но боюсь представить, каким благим матом ты могла покрыть его несчастную голову, когда он появился на твоём пороге…

— Ему полезно, но и мне не захотелось рвать! Думала, что позже вернусь в Москву, заживу ровно! Чтобы совсем не одичать, отца не тревожить и бабушку по докторам отправить, а все оно вышло…

— Что вышло, Софокл? — Лиза с опозданием замечает, что красивую ручку подруги украшает золотой ободок кольца. Обручального.

— Я такая же Голикова, Лиза, как ты Павлова! Два месяца…

— Надо же!

— Во глубине сибирских руд! С телеграммой от папы и слезами бабушки…

Победа сопутствует смелым. Ник Милославский постоянно напоминал Софке, как должна быть устроена её жизнь, и, урвав заветный час, стёр с миловидного девичьего лица вчерашние слёзы. Лиза может обрадоваться за подругу, но душа продолжала болеть за брата. Вместе с этим, Холмогорова помнит, что Витя мог не допустить подобного развития событий.

Допустил. К чему сожаления?!..