Ночные птицы - Турмуд Хауген
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ему было страшно вернуться домой и увидеть папу. Папины глаза утром испугали его.
— И давно ты здесь стоишь? — удивилась мама, выходя из магазина. — Почему же ты не зашел внутрь?
Заморосил дождь, горло Юакима сдавил комок, и асфальт засветился огнями.
— Ты был дома? — спросила мама.
— Нет, — ответил Юаким.
Мама шла очень быстро, Юакиму пришлось бежать, чтобы поспеть за ней.
— Как думаешь, папа сейчас дома? — спросил он.
— А где же ему еще быть? — как бы беспечно ответила мама.
Но Юаким понял, что она только делает вид, будто все в порядке. Не хочет напугать его, хотя ей самой страшно.
— Он и раньше часто уходил, — напомнил ей Юаким.
— Но сегодня он снова начал работать в школе, — сказала мама. — Конечно, он дома!
Однако по ее голосу Юаким слышал, что она встревожена.
Папа был дома. Он приготовил обед — жареную сайду с луком.
— Привет! — сказала мама. — Как хорошо, что ты дома!
Папа улыбнулся им обоим.
Они ели молча. Как будто чего-то ждали. От папы. Мама не осмеливалась прямо спросить, как прошел первый день в школе.
Но в конце концов она не выдержала:
— Как у тебя прошел день? — спросила она как бы невзначай, накладывая себе еще картошки.
— Прекрасно, — ответил папа, не поднимая глаз.
Мама и Юаким переглянулись.
У Юакима кусок не лез в горло.
51
Вечер был темный и мокрый.
Юаким стоял на тротуаре и смотрел на свой дом.
Окна гостиных светились теплым желтым светом. Неожиданно кто-то остановился рядом с ним. Он не обернулся, но чувствовал, что кто-то стоит рядом.
Он догадался, кто это.
Он страшился этой минуты, но когда это случилось, страх исчез.
Оба молчали, Что-то прикоснулось к его руке, нащупало ладонь. Сперва это был один палец, потом два и наконец вся рука.
Он стоял и держал в руке чужую руку. Май Брит! Или эта она держала его руку в своей?
— Спасибо, — тихо проговорила она.
Он никогда раньше не слышал ее голоса. Голос был мелодичный.
— Спасибо за носовой платок.
— Но ты же его не получила.
— Ну и что, но ведь ты хотел подарить его мне!..
В окне наверху показалась женщина.
Май Брит быстро отпустила руку Юакима и отошла в сторону.
Женщина постояла у окна. Юаким смотрел на нее, но в темноте не мог разглядеть ее лица. Оно казалось просто черным пятном в окне третьего этажа.
Окно закрылось.
— Она видит только меня, — сказала Май Брит. Юаким услышал ее шаги, она перешла через улицу и вошла в подъезд дома № 37.
52
Юаким уже собирался спать, когда в окно застучал дождь. По стеклу потекли капли.
Папа стоял у окна и смотрел на мокрые дорожки, стекавшие вниз по стеклу.
— Юаким, давай прогуляемся под дождем.
— Вообще-то уже пора спать, — заметила мама.
— Почти пора, — поправил ее папа. — Не бойся, мы ненадолго. Может, и ты пойдешь с нами?
Мама взглянула на него и тут же согласилась.
Они достали резиновые сапоги и непромокаемые куртки. Желтую, оранжевую и красную. Красная была Юакима.
Странно идти гулять в такую погоду. Густые струи дождя падали на парк.
Людей на улице не было. Проехали два автомобиля, вбрызгивая потоки воды.
Кроме мамы, папы и Юакима, в мире не было ни души.
Держась за руки, они перебежали через улицу и лили в парк.
Дождь пришел с северо-востока. Он стучал в барабанные перепонки. Шуршал по непромокаемым курткам, ворошил листья и шептался с кронами деревьев, на которых с каждым днем оставалось все меньше листьев.
Фонари замерли в желтых мокрых освещенных кругах, и трава казалась океаном, уходящим за край света.
Юаким невольно взглянул на папу.
Папа засмеялся, его лицо было мокрое и доброе.
Мама улыбнулась сквозь дождь. Ее длинные волосы падали на непромокаемую куртку и впитывали в себя капли.
Они побежали к лужайке. Из-под сапог у них летели брызги.
— Мы падаем вместе с дождем! — крикнул папа, схватил Юакима за руки и закружил. — Мы дождь, мы ливень! Когда дождь кончится, мы исчезнем!
— Тише! — вдруг сказала мама. — Послушайте!
Они замерли на месте и слушали только шум и шорох дождя.
Добрый шорох дождя. По спине у Юакима бежали мурашки, внутри было щекотно.
Они медленно вышли из желтого освещенного круга и пошли к темным кустам.
Никто ничего не говорил, они только слушали, что им говорит дождь.
Вот кусты, где любит сидеть Рогер. Если он и приходил сюда сегодня, то уже давно убежал домой, подумал Юаким и усмехнулся, представив себе, как Рогер бежит в густом дожде.
Вдруг он остановился и оглянулся.
Папа с мамой тоже остановились. Папа посмотрел на Юакима, но ничего не сказал.
— В чем дело? — спросила мама.
Юаким не ответил. Он смотрел во все глаза. Сейчас он видел только кусты, тени и сверкающие от капель ветки. Но ему казалось, что кто-то ждет его за кустами. Кто-то позвал его по имени.
Юаким знал, кто это. Это тот таинственный незнакомец, который прятался от него несколько дней тому назад.
Он направился к кустам.
Папа схватил его за руку.
— Не ходи туда, — прошептал он. — В темноте легко кого-нибудь испугать.
— Что ты там увидел? — спросила мама.
— Там в кустах мальчик, — шепотом ответил Юаким. — Он такой же, как я.
— Не может мальчик один гулять так поздно, — сказала мама. — Может, с ним что-то случилось?
Папа повернулся к кустам:
— Эй, парень, — сказал он не очень громко. — Не нужна ли тебе наша помощь?
Юаким перестал дышать. А вдруг он ответит?
Никто не ответил.
— Он боится, — решила мама.
— Не бойся меня, — проговорил Юаким так тихо, чтобы его никто не слышал. — Запомни, меня не надо бояться.
— Надо что-то придумать, — сказала мама. — Давайте обойдем вокруг кустов, тогда мы его увидим.
Мама с Юакимом пошли в одну сторону, папа — в другую. Обойдя вокруг кустов, они встретились, но никакого мальчика не нашли.
— Наверное, ты ошибся, — сказала мама.
— Нет, он был тут, это точно. — И Юаким рассказал, что почти видел этого мальчика в прошлый раз.
— Во всяком случае, сейчас его тут нет, — сказала мама.
— Может, он убежал домой и уже лег спать, — предположил папа. — Нам тоже пора домой.
И они побежали обратно. Юаким бежал между папой и мамой. Они держали его за руки.
Они бежали, сливаясь с дождем, словно были его частью.
Одни во всем мире.
И может быть, еще маленький мальчик.
Но в этом Юаким уже не был уверен.
53
Сара плакала.
Она пыталась спрятаться за мусорными контейнерами дома № 39, но была слишком большая, и они ее не скрывали. Из-за контейнеров торчали ее ноги, к тому же она плакала очень громко.
Юлия и Тора стояли и слушали, как она плачет.
Во двор забежал Томми.
— Кто это? — спросил он, показывая на Сарины ноги.
— Сара, — ответила Юлия.
— Не может быть! — не поверил Томми.
Он подошел поближе.
— Вот черт! — воскликнул он. — Никогда бы не подумал, что Сара может так плакать!
Юаким стоял поодаль. Томми его не видел. Юлия и Тора забыли о нем.
Он был растерян. В Сариных слезах было что-то необычное. Юаким и представить себе не мог, что Сара вообще может плакать.
Ему было больно слушать ее рыдания. Время от времени Сарины ноги дергались будто сами собой.
Когда Томми убежал, Юаким вышел из-за ящиков.
— Сара! Что случилось? — тихо спросил он.
Обычно это Сара спрашивала у него, что случилось.
Она замотала головой. Ее трясло.
— Сара… — Юаким не знал, что делать.
Сара продолжала плакать.
Он хотел снова спрятаться за ящики. Но Сара закричала «Нет!» и прижалась к нему так крепко, что Юакиму стало трудно дышать.
Ее слезы текли по его лицу, как будто плакал он, а не она.
Она цеплялась за него изо всех сил. У него заболела рука, но Сара не отпускала его.
— Рогер… Рогер… — с трудом выдавила она наконец. — Теперь они придут и заберут его…
Ее голос утонул во всхлипываниях.
— Его… его поймали в универсаме… вместе с большими мальчиками.
Понять, что она говорит было трудно.
— Говорят, что его видели несколько раз. Вчера… вчера к нам приходили… И сказали, что ему больше нельзя жить дома. Теперь его точно заберут…
Сара упала на Юакима, ее голова лежала у него на коленях.
Юаким не знал, что делать.
— Он мой брат, — прошептала Сара.
Юаким сидел с Сарой, пока она не перестала плакать. Потом встал.
Юлия и Тора все еще стояли поблизости. Они с любопытством уставились на него, когда он вышел из-за контейнеров, но он сделал вид, что не заметил их.
