Неукротимая Анжелика - Голон Анн

– Идите сюда, – вывела Анжелику на балкончик и отодвинула одну из железных решеток. – Прыгайте! Прыгайте! Да, прямо сюда, на соседнюю крышу. Вниз не смотрите. Вот так. Теперь повернитесь налево, там увидите лесенку. Спуститесь во двор, постучите. Скажете Марио-сицилийцу, что я вас послала, чтобы он проводил вас к Санти-корсиканцу. Нет, это слишком близко. Пусть отведет вас к Хуанито, а от него в восточный квартал… А я пока займу этого любознательного господина, чтобы вам хватило времени уйти.

Она добавила еще что-то по-провансальски, перекрестилась и вернулась в комнату.

Это бегство было похоже на игру в салки или прятки. Анжелика и Флипо, не успевая перевести дух, пробирались разными ходами, то выныривая под открытое небо, то проваливаясь в колодцы, скрытые в садах, пробегали по римскому акведуку, затем обходили греческий храм, раздвигали десятки цветных рубашек, сушившихся на веревках, протянутых поперек улиц, скользили по грудам очистков и арбузных корок, рыбьих костей и прочего мусора, оглушенные доносившимися со всех сторон криками, песнями, объяснениями, жалобами, болтовней на всех языках, которые можно было услышать еще лишь возле Вавилонской башни. Наконец, едва дыша, они оказались под охраной какого-то испанца на окраине восточного квартала. Он сказал, что они ушли очень далеко, достаточно далеко от гостиницы «Золотой рог». Или даме угодно идти еще дальше? Испанец и Санти-корсиканец с любопытством смотрели на нее.

Она вытерла лоб платком. На западе красный отблеск последних лучей зашедшего уже солнца сливался с городскими огнями. За дверью и деревянными ставнями кофейни звучала странная монотонная музыка. Там нежились на мягких диванах арабские и турецкие купцы, посасывая кальян и глотая тот черный напиток, который пьют на берегах Босфора из маленьких серебряных чашечек. С тяжелыми запахами жарко́го и чеснока смешивался незнакомый аромат.

– Мне нужно попасть в Адмиралтейство, к господину де Вивонну. Проводите меня туда, если можете, – сказала Анжелика.

Оба ее проводника затрясли своими черными кудрями и золотыми кольцами, свисавшими у них с правого уха. Квартал Адмиралтейства представлялся им гораздо опаснее того дурнопахнущего лабиринта, через который они только что протащили Анжелику. Но она была щедра, и потому они не поскупились на подробные указания, как туда добраться.

– Ты что-нибудь понял? – спросила она Флипо.

Мальчик отрицательно качнул головой. Ему было страшно. Он не знал законов этой пестрой марсельской толпы, но понимал, что за ножи тут хватались легко. А если нападут на его госпожу, как он сможет ее защитить?

А она сказала:

– Ничего не бойся.

Этот древний город, основанный фокейскими мореходами, не казался ей враждебным. Дегре не мог распоряжаться тут, как в центре Парижа.

Ночь уже наступила, но ясное ночное небо отбрасывало на город бледный свет, так что можно было различить попадавшиеся на пути следы древности: полуразрушенную колонну, римскую арку, развалины стен, среди которых тихо, как котята, играли полуголые мальчишки.

Наконец за поворотом они увидели красивое, ярко освещенное здание. К нему непрерывно подъезжали кареты и фиакры, из открытых окон лились звуки лютни и скрипки.

Анжелика остановилась в нерешительности, расправила складки платья, посмотрела, прилично ли выглядит. От кучки людей у дверей тут же отделился какой-то коренастый человек и направился прямо к ней, словно уже поджидал ее. Лица его нельзя было различить, так как свет падал сзади. Подойдя вплотную, он внимательно вгляделся в нее, потом снял шляпу:

– Мадам дю Плесси-Бельер, не правда ли? О, конечно, несомненно. Разрешите представиться: Карруле, магистрат Марселя. Я друг господина де Ла Рейни, а он написал о вас, поручая мне облегчить ваше пребывание в нашем городе…

Анжелика спокойно смотрела на него. Бояться вроде было нечего. Добродушный вид словоохотливого деда, большая бородавка у носа. Ну а голос уж прямо медом пропитан.

– Я успел повидать его помощника, господина Дегре, который приехал вчера утром. Он предположил, что вы можете пожелать встретиться с герцогом де Вивонном, который входит в число ваших друзей, как ему известно, и поручил мне встретить вас у его дома, чтобы никакое непредвиденное…

Анжелику охватил не страх, а гнев. Значит, Дегре напустил на нее всех полицейских этого города, включая самого господина Карруле, начальника марсельской полиции, известного железной хваткой при любезном обхождении. Она резко прервала его:

– Я ничего не понимаю, что вы такое говорите?

– Гм… Видите ли, сударыня, мне вас очень точно описали…

К ним вплотную подъехала карета. Полицейский прижался к стене, Анжелика же бросилась буквально перед самыми мордами лошадей и, пока кучер натягивал вожжи, успела смешаться с гостями, толпившимися у входа в дом герцога. Лакеи с факелами в руках освещали лестницу, ведущую в вестибюль. Анжелика стала подниматься среди других гостей.

Флипо шел следом за ней, с саквояжем в руке. Анжелика скользнула в полутемный уголок сбоку, как делают дамы, когда надо поправить подвязку, и прошептала на ухо своему маленькому слуге:

– Беги, спрячься где-нибудь. Укройся среди жителей, где хочешь, только чтобы тебя не заметили. А завтра утром будь в порту до отправления королевской эскадры. Выясни, когда и откуда она отплывает. Если тебя там не будет, я отправлюсь в путь одна. Вот тебе деньги.

Выйдя из укрытия, Анжелика тем же уверенным шагом стала подниматься по одной из мраморных лестниц, ведущих на верхние этажи. Там никого не было, все слуги толпились внизу, в гостиных и во дворе, у входа в дом.

Едва она поднялась на первую площадку, как увидела внизу того самого полицейского, от которого только что избавилась. Любопытство было в ней сильнее страха; перегнувшись через перила, она попыталась лучше его рассмотреть; сама она стояла в тени, так что он ее видеть не мог.

Господин Карруле был явно расстроен, он поймал какого-то слугу и засыпал его вопросами, тот отрицательно качал головой и наконец удалился, а вскоре появился герцог де Вивонн, хохотавший над только что услышанной шуткой. Полицейский неловко поклонился ему. Адмирал Королевского флота был очень важным человеком. Король относился к нему благосклонно, да и все знали, что его сестра – фаворитка короля. Сам же он был капризен и обидчив, так что с ним всегда приходилось держать ухо востро.

– Да что вы несете?! – вскричал герцог своим оглушительным басом. – Мадам дю Плесси-Бельер среди моих гостей? Вы уж лучше поищите ее в постели короля… если верны последние версальские слухи…

Однако господин Карруле продолжал настаивать, что-то объяснять. Де Вивонну это надоело.

– Что за чепуху вы говорите! Она здесь – и ее здесь нет… У вас помрачение рассудка. Вам померещилось, видно… Велите-ка хорошенько прочистить себе желудок.

Полицейскому ничего не оставалось, как удалиться повесив нос. Де Вивонн пожал плечами. К нему подошел кто-то из знакомых и, должно быть, осведомился, в чем дело, так как до Анжелики донесся раздраженный ответ адмирала:

– Этот остолоп вообразил, что я принимаю у себя прелестную Анжелику, новейшее увлечение короля.

– Мадам дю Плесси-Бельер?

– Вот именно! Боже меня сохрани от этой подлой интриганки!.. Чтобы я пустил ее в свой дом?! Моя сестра просто вне себя от обид, которые ей нанесла эта распутница… Она шлет мне отчаянные послания. Если эта зеленоглазая сирена добьется своего, Атенаис придется спустить флаг, и для всех Мортемаров настанут тяжелые времена.

– Неужели эта красавица, о которой столько говорят, теперь в Марселе? Мне страшно хочется посмотреть на нее.

– Ну и напрасно… Это жестокая кокетка, не жалеющая ничьей жизни. Поклонники, понапрасну следовавшие за ней, кое-что знают о ее нраве. Она не из тех, кто теряет время в пустой болтовне и сплетнях, когда ставит перед собой цель. А цель ее – король… Ужасная интриганка, уверяю вас… Моя сестра в своем последнем письме…