«Травести» - Глеб Исаев

Михаил Степанович вновь посмотрел на исходящую криком девицу: «А может и правда, отдать ей эту несчастную десятку баксов? И пусть катится? — но этот вариант тоже не грел: Все равно возникнут вопросы: «Пойдут разговоры. Почему это Михаил Степанович не послал наглую дуру, куда ей и положено, а откупился? — Снова нехорошо». Да и просто противно.

Он даже слегка разозлился. Ему крайне не хотелось устраивать пошлую разборку на дороге.

Тем временем, вызванная девицей подмога наконец прибыла. с Парочка плотных мордоворотов на довольно потрепанном джипе. Заглушив двигатель пассажиры статусного автохлама дружно распахнули дверцы «землеройки», выбрались наружу.

«Не бойцы даже, а как сейчас принято говорить «Авторитетные предприниматели». Триста грамм турецкого золота на двоих, кожаный прикид от мерзачче. А если по существу, то весь их бизнес— это пара ларьков у обочины, да может еще авторазборка на выезде, ну, при самых крутых раскладах, еще баня с девками. Дожились», — Расстроено вздохнул дед, оценив расклад противостоящих ему сил. — Кому скажи, засмеют».

Однако разговор мордатые парламентарии начали на удивление мирно. Авторитет номер один, как для удобства определил для себя Михаил Степанович, осмотрел повреждения, сочувственно покачал головой и мимоходом поинтересовался жилищными условиями владельца «Жигулей».

«Cловно опять девяностые вернулись», — ностальгически улябнулся Михаил Степанович, нацепил посконную ухмылку и переспросил: — Ась, милок? Чего? Домой подвезти? Не стоит, я уж как нибудь сам доберусь.

— Да ты, дед, похоже кривой? Точно, пьяный в дупель…

— Хлебни еще, дед. Мордан — два вынул початую бутылку паршивой водки. — Поправь здоровье. А то со страху еще коньки откинешь, — уговорщик попытался прижать старика к машине, явно собираясь влить ему в рот пойло силой.

Михаил Степанович качнулся в бок, перехватил, слегка прижал локоть амбала. Кольнуло в большой палец: — «Есть. Cам виноват».

— Милок, а ты как одной рукой с этакой махиной управляешься? — поинтересовался он простодушно хлопнув редкими ресницами.

Бутыль выпала из онемевшей ладони и скользнула по грязному снегу под капот дедовой машины.

— Чего–то у меня руку прихватило, — озадачено охнул отморозок и обернулся к приятелю. — Витек, подержи этого пока я пузырь отыщу. Влить надо по быстрому. А то сейчас ГАИшники подвалят.

— Ты чего кобенишься, отец? — подступил с другой стороны напарник. — Тебе люди по хорошему предлагают. Выпей.

И тут Михаил Степанович решился: «Нужно соглашаться с предложенным. Как ни обставляй отказ, стоящие за местным царьком люди оставлять в живых возможного свидетеля не станут а закопав, отыщут кого — нибудь другого. А если все же попробовать? Но тогда главное грамотно ввести в игру»…

Из раздумий вывел рывок и предельно матерное восклицание вымогателя:

— Ребятки, вы чего? Не надо… Давайте миром решим. С деньгами у меня правда, не густо. Но… Есть у меня человечек. Товарищ можно сказать. Он все оплатит. Сейчас прямо позвоню. Он подъедет и внесет… Сколько сказал? — Десять? Ну, десять, так десять. Сейчас, сынки… Я ведь с пониманием, машина, у вашей, этой… прости господи, подруги, дорогущая… Ох, ты, горе какое… — чуть слышно причитая Михаил Степанович выудил из кармана дохи мобильник и затыкал в кнопки не обращая внимания на презрительные, насмешливые взгляды амбалов.

— Виктор Петрович? Я это… Узнал? Ну и славно. Слушай. Подумал я на досуге. А ведь твоя правда. Дело–то хорошее затеяли. А я и не сообразил сразу. Конечно, согласен я. Ну, так… понимаю, что выгодно, — он хитро глянул на нетерпеливо переступающих громил и едва заметно подмигнул старшему: — Да, вот еще что… Тут проблемка у меня образовалась. На дороге. Машинку чужую нечаянно стукнул. Хозяева за урон десять тысяч энтих, долларов требуют. Иначе, мол… кранты. Ну а откуда у меня, у старика такие деньги? Помоги? Боязно мне. Такие грозные ребята у вас в городе. Беда прямо.

Губернатор озабоченно молчал. Он никак не мог взять в толк, что имеет в виду собеседник.

— Погоди, какие еще десять тысяч? — наконец переспросил он, какие ребята?

Парняга, которому надоело изображать массовку, вытянул из безвольной ладони «старого пердуна» допотопный телефон. Брезгливо поднес трубку к уху: — Слышь, ты, кочет. Кореш твой нам тачку в хлам разнес. Ремонту на десять штук, баксов. Ты как, впишешься за него? Или нам его на хату выставить?

«Губер» крякнул, поперхнувшись от неожиданности.

«Ох, не стоило вам с ним так–то говорить, ребятки…» — с трудом сумел скрыть усмешку старик. Как успел выяснить по своим каналам Михаил Степанович, вынужденая отсидка далась Виктору Петровичу весьма и весьма не просто, поэтому птичье сравнение не забывшему тюремных реалий предпринимателю точно не понравится».

Но губернатор не стал устраивать глупую ругань по телефону. Он лишь коротко уточнил, где случилось происшествие, и с едва скрываемым злорадством пообещал в срочном порядке решить вопрос к общему удовольствию.

Прибыла машина ГАИ. После недолгой, но содержательной беседы с авторитетными бизнесменами, сотрудники принялись за составление протокола. Выполнению заказа, к сожалению, очень мешало отсутствие светофора и невозможность повесить на деда управление в нетрезвом виде, но при умелом подходе и этот вопрос был вполне решаем.

Михаил Степанович принялся наблюдать как один из оппонентов безуспешно пытаясь поднять висящую плетью конечность объясняет что–то приятелю: — Прямо тут прихватило…

Три черных «Мерседеса» личной гвардии Губернатора вылетели на площадь с поистине голливудским эффектом. С воем сирен, с мигалками. Одна из машин, крутанувшись в лихом полицейском развороте перегородила пути отступления провинциальным бандитам, остальные замерли рядом с местом ДТП. Из машин посыпались бойцы в пятнистом камуфляже.

— Лежать, работает ОМОН! — Разнеслась над дорогой веселая скороговорка, усиленная специальным, подавляющим волю, громкоговорителем. Не успев среагировать на изменение ситуации, вымогатели, с ходу получив по жизненно важным органам прикладами и стволами коротких автоматов, дружно улеглись в разъезженный, мокрый снег. Из подъехавшего последним джипа выбрался, пряча ухмылку, начальник службы. Он с ходу врубился в ситуацию и теперь тихо веселился, от души развлекаясь: «Ну, не захотел дед марать руки, его право. Так не грех и помочь уважаемому человеку».

Получившие недвусмысленный приказ хозяина, ОМОНовцы отрывались по полной программе. Крепче всего досталось машине разводящих. Кованые каблуки оставили на дверях и капоте джипа глубокие отметины, хрустнула, осыпаясь в снег вырванная с корнем фара.