Узел - Стюарт Вудс

Чак больше не вспоминал об этом до того момента, пока после работы не стал отъезжать от бакалейного магазина Вули на Рузвельт-бульваре. Он покинул место парковки и, остановившись из-за скопления машин у выезда на бульвар, взглянул в зеркало заднего обзора и увидел этого мужчину на мотороллере позади второй от него машины. Он глазел на этого мужчину, Турка, как он начал про себя его именовать, пока водитель следующей за ним машины не стал нетерпеливо сигналить ему. Чак посмотрел в обе стороны и выехал на бульвар, но вместо того, чтобы свернуть налево к гавани, он повернул направо. Мотороллер свернул туда же.

Что теперь? Он ехал прочь от дома, в сторону Верхних островов. Попытаться отвязаться от этого хвоста? Если да, то где? Ки-Уэст был размером всего одну милю на четыре, и его улицы были плохо приспособлены для гонок; он мог свернуть на север на Первое шоссе, но тогда ему пришлось бы ехать, не сворачивая, до самого Майами. Кроме того, в сумке рядом с ним таяло мороженое.

Он свернул к торговому центру, бесцельно покрутился там минуту-другую и опять вернулся на Рузвельт-бульвар, на этот раз направляясь в сторону дома. Мотороллер держался на том же расстоянии за ним, шныряя между машинами в ста ярдах позади него.

Чак свернул направо на Палм-Авеню и проехал по арочному мосту мимо военно-морской базы. Палм-Авеню перешла в Итон-стрит, когда он въехал в Старый город. Он свернул налево на Элизабет-стрит, захватил одежду из прачечной и химчистки, развернулся на сто восемьдесят градусов и поехал обратно к гавани. Он остановил машину на обычном месте, поднял верх и пошел к своей яхте, нагруженный покупками и выстиранным бельем. Он прошел на борт по узенькой доске и свалил свой груз на стоявший на палубе стул, чтобы отпереть кабину. Пока он это делал, взглянул на автостоянку и заметил, что Турок тщательно избегает смотреть в его сторону. Секунду спустя этот человек завел свой мотороллер и уехал.

Когда Чак убирал на место продукты, зазвонил телефон.

— Алло?

— Привет. — Это была Клэр.

— А-а... — Чак не сразу нашелся, что сказать.

— Что, я не вовремя позвонила?

— Перезвони мне через пять минут, но не из дома.

Она несколько секунд молчала.

— Ладно, — сказала она наконец и повесила трубку.

Чак сделал себе коктейль и захватил телефонную трубку на заднюю палубу. Он сидел и потягивал выпивку, лениво наблюдая закат, когда телефон зазвонил.

— Привет, — сказал он.

— Что-то не так? — спросила она.

— Я не уверен.

— Ты не один?

— Нет, со мной никого. Ты где?

— Я в машине.

— Это хорошо.

— Мальчик, что случилось? Разве мы не встречаемся сегодня вечером?

— Боюсь, что это не слишком удачная идея.

— Он уехал в Марафон. Там есть какая-то недвижимость, на которую он хотел взглянуть.

— Возможно, он оставил тут своего представителя.

— Представителя? О чем ты говоришь?

— Когда ты с Гарри приехали поиграть сегодня в теннис, за вами, похоже, следил какой-то мужчина на мотороллере.

— Как он выглядел?

Чак описал внешность Турка.

— Твое описание мне ни о чем не говорит. В конце концов, мужчины не впервые увязываются за мной. Может, он просто любитель поглазеть на женскую грудь.

— Может быть, — сказал Чак, — но когда я сегодня уезжал с работы, он следил также и за мной, и я не думаю, что из-за того, что ему понравились мои титьки.

Она рассмеялась.

— Ты уверен, что тебе это не показалось?

— Я заметил его, когда выходил из продовольственного магазина; я ехал домой очень замысловатым путем, и он все время следовал за мной. Он только что уехал, по крайней мере, я на это надеюсь.

— И что ты об этом думаешь?

— Я думаю, более чем вероятно, что Гарри кого-нибудь нанял следить за нами.

— М-м-м, — сказала она. — Размышляю, действительно ли он сделал это.

— Ты знаешь его лучше, чем я. Мог он это сделать?

— Это маловероятно, но ты прав: сегодня, может, и не лучшее время для встречи, учитывая все обстоятельства.

— Учитывая, — словно эхо, повторил Чак. — Почему бы тебе пару деньков не оглядываться почаще, проверяя, не объявится ли этот тип снова? Я буду делать то же самое.

— Мне не хочется ждать тебя целых два дня, — вполголоса сказала она.

— Поверь мне, я чувствую то же самое, — ответил Чак. — Но мы не знаем, первый ли день он за нами следит, или же он уже некоторое время сидит у нас на хвосте.

— Мне кажется, это первый день, — сказала Клэр.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что, как ни трудно понять, что у Гарри на уме, я, пожалуй, знала бы, если бы кто-то сообщил ему, что мы с тобой трахаемся дважды в неделю. Это обеспокоило бы его.

— Может, нам повезло. Нам придется отдохнуть несколько дней, ладно?

— Что-то у меня не слишком отдыхательное настроение.

— Я весь на взводе просто оттого, что говорю с тобой, — ответил он.

— Поговорим завтра.

— Но звони мне только из машины, — сказал Чак. — Если это человек Гарри, он мог что-то сделать с твоим домашним телефоном.

— Только из машины, — сказала она. — Пока, котик, я буду скучать по тебе.

Чак хотел было ответить, но она уже отключила телефон. Он отложил аппарат в сторону, хлебнул коктейля и начал жалеть себя. Он и в самом деле был весьма возбужден и к тому же одинок.

Затем он посмотрел направо и увидел Мэг Хейли, одетую в свой крохотный купальник, которая поливала цветы в горшках в кокпите катамарана в двух шагах от него.

— Привет, — сказала она, заметив его.

— Привет тебе, — ответил он. — Хочешь выпить?

Глава 15

Чак смешал им коктейли и разжег жаровню из нержавеющей стали, висевшую за бортом на специальных кронштейнах — угли раскалились докрасна.

— Давно тебя не видела, — сказала Мэг, потягивая коктейль.

Она переоделась, сменив бикини на вылинявшие шорты, сделанные из обрезанных джинсовых брюк, и клетчатую рубашку, расстегнутую и завязанную узлом под грудью. На Ки-Уэсте это сходило за вечернее платье.

— Все работа и работа, — сказал Чак.

— Учить теннису — это работа? — фыркнула она.

— Вот так все и думают, — ответил Чак. — Если твоя работа — для кого-то спорт, то это и не работа вовсе. А на самом деле я каждый день пять или шесть часов даю уроки, на жарком солнце, стоя, и так почти каждую неделю моей жизни.

— Бедный мальчик, — сказала она. — Как же ты представляешь себе отдых?

Чак оглядел ее с головы до ног:

— Ты пока слишком мало выпила, чтобы я тебе рассказал об этом.

Она от души рассмеялась и протянула ему свой стакан.

— Пожалуй, мне лучше самой пойти работать, чтобы это узнать, — сказала она.

— Я как-то раз был на вечеринке в Палм-Бич, — сказал он, — и беседовал с известным писателем, романистом; не припомню сейчас, как его зовут. К нему подошла какая-то женщина и сказала, как ей нравятся его книги, а затем спросила, чем он зарабатывает на жизнь! Ну, вроде как его книги так весело читать, что писать их — это, конечно, не работа.

— Хорошо, хорошо, ты меня убедил, сдаюсь, — рассмеялась она. — Ты тяжким трудом зарабатываешь на жизнь, хотя и делаешь это на теннисном корте.

— Так-то лучше, — сказал он, принимая у нее пустой стакан. — Теперь ты заслужила еще один коктейль. — Он взглянул в сторону автостоянки как раз вовремя, чтобы увидеть, как Турок медленно разворачивается на своем мотороллере. Хорошо: теперь этот шпик увидел его с другой женщиной. — Значит, — сказал он Мэг, — ты пока что живешь на яхте?

— Почти год как. Сказать по правде, когда Дан предложил мне отправиться в это путешествие, я думала, что меня вряд ли хватит на две недели. Но это захватывает — если ты можешь привыкнуть жить в стеклопластиковом гробу и принимать душ сидя.

— Мне кажется, я пару раз видел, как ты принимала душ стоя, — сказал он.

Она некоторое время не могла понять, о чем он.

— О, ты имеешь в виду в кокпите. Да, я уж точно предпочла бы делать это таким вот образом, если даже...

— Если даже соберется толпа желающих посмотреть, как ты это делаешь? — спросил он. — Так ты этого добилась, ты же знаешь. Половина гавани болталась где-то поблизости, когда ты окатывала себя из шланга.

— Ну какого черта, — рассмеялась она. — Я не собираюсь позволить каким-то зевакам смутить меня.

— Ты привыкла к зевакам, как я вижу. Она покраснела:

— Таков мой удел, наверное. Если проводишь большую часть жизни в бикини...

— В полу-бикини.

— А ты против?

— Ничуть не бывало. Я рассматриваю тебя как часть вида, открывающегося с моей яхты. — Он положил бифштексы на решетку жаровни. — Ты предпочитаешь свое мясо в таком виде?

— Ты что, хамишь мне? — игриво спросила она.

— Прости, я спрашивал о твоем бифштексе.

— Средне зажаренным.

— Я тоже: так проще есть ужин. Побудь здесь, мне нужно спуститься вниз и поставить вариться рис.