Сломанный код. Внутри Facebook и борьба за раскрытие его вредных секретов - Джефф Хорвиц

"Хорошо, но вы же знаете, что мы должны были спросить", - ответил агент.

Мюллер вел расследование о возможном российском вмешательстве в выборы Трампа с мая 2017 года, когда в стране появились сообщения о контактах между окружением Трампа и российскими чиновниками, а также попытки понять, как такой человек, как Трамп, мог попасть в Белый дом.

Первое предупреждение о том, что Россия пытается вмешаться в предстоящие выборы, Facebook получил в 2015 году, как и другие крупные технологические компании. Но основное внимание уделялось тому, что русские могут сделать с платформами социальных сетей, а не риску того, что они станут на них популярны. Репортеры, в том числе Адриан Чен из New York Times Magazine, писали о "ферме троллей" под названием "Агентство интернет-исследований", базировавшейся в Санкт-Петербурге, но никому в Facebook не приходило в голову, что группа злонамеренных иностранных пользователей может запустить масштабную манипуляцию в социальной сети с 2 миллиардами пользователей.

Компания была не одинока. Правительство было сосредоточено на перспективе того, что русские попытаются испортить результаты выборов, а не склонить избирателей. "Идея применения операций влияния в интернете и социальных сетях в 2016 году не была сосредоточена на этом", - говорит Натаниэль Глейшер, бывший директор по политике кибербезопасности Агентства национальной безопасности, который в начале 2018 года перешел в Facebook на должность главы отдела политики кибербезопасности.

После выборов люди как внутри, так и вне Facebook задавали множество вопросов, которые раньше казались бы неправдоподобными. Команда под руководством Алекса Стамоса, директора по безопасности Facebook, начала искать сети российских пользователей, которые играли в американскую политику, и они их нашли. Помимо масштабных операций русских по взлому и утечке информации - они атаковали Демократический национальный комитет, а затем электронную почту руководителя предвыборного штаба Хиллари Клинтон Джона Подесты - они вложили средства в создание партизанских аккаунтов и страниц в Facebook, которые накачивались политической желчью в ходе президентской гонки. Большинство материалов были враждебны Клинтон, но сети фальшивых аккаунтов занимались и антитрамповской пропагандой. Проблема была общеиндустриальной. Аналогичные вскрытия проводились в Twitter и YouTube с похожими результатами.

Первой реакцией компании на выводы Стамоса было разочарование. Второй реакцией был вопрос о том, чего еще она не знает. Расследование Мюллера только начиналось, и пресса пестрила историями о контактах между помощниками Трампа и российскими агентами. Возможно ли, что люди в орбите Трампа были посвящены в российские манипуляции в социальных сетях? Компания провела исчерпывающую проверку, тщательно изучив, что искали в Facebook помощники Трампа, с кем они переписывались и какой контент просматривали, в поисках возможных доказательств сотрудничества или предвидения. Они не нашли ни одного.

По итогам обзора Facebook оказалась в той же лодке, что и большая часть Вашингтона и средств массовой информации: компания с радостью осознает, что социальные сети сыграли решающую роль в выборах 2016 года, но не понимает, каким образом.

История стала еще хуже, когда выяснилось, что русские потратили 100 000 долларов на предвыборную рекламу в Facebook, причем часть из них была оплачена в рублях. Facebook проанализировал расходы и увидел, что они соответствуют схеме, используемой обычными вирусными маркетологами. Русские создали страницы с такими названиями, как Blacktivist и Secured Borders, а затем купили так называемую рекламу "Страница нравится", чтобы дешево приобрести подписчиков. Эти объявления были именно такими, как они звучали - их единственным призывом к действию было поставить лайк странице, тем самым гарантируя, что зритель получит будущие посты, за продвижение которых владелец страницы не платил. Как только страница становилась достаточно большой, покупка рекламы прекращалась, и страница собирала аудиторию за счет "органического" распространения. Объявления типа "Страница нравится" были для русских способом купить путь к массовому масштабу. "Объявления на странице "Нравится" были входом на супермагистраль дезинформации", - так выразился один из директоров Facebook.

Facebook подвергалась нападкам каждый раз, когда появлялось новое разоблачение деятельности России, и Шерил Сэндберг это надоело. Она хотела дать понять, что компания ничего не скрывает. Для этого ей нужно было показать, что она не боится перевернуть все камни. Она обратилась к команде, занимающейся экспертизой операций русских, со странной просьбой: Что было самым ужасным и шокирующим, что компания могла раскрыть о вмешательстве в работу платформы? По ее мнению, как только это станет известно, причем не иначе как от руки самой Facebook, компания сможет оставить скандал в прошлом. Исследователи посоветовали ей обратить внимание на "охват" - термин, заимствованный из рекламы, который подсчитывает общее число людей, хотя бы раз увидевших определенный контент. Этот показатель будет намного больше, чем, например, количество сообщений, которые сделали россияне, или количество людей, которые с ними общались. Компания обнародует статистику "охвата" на слушаниях в Конгрессе, посвященных манипуляциям в социальных сетях, в которых также примут участие представители YouTube и Twitter.

Накануне слушаний, осенью 2017 года, репортеры ознакомились с подготовленными показаниями юрисконсульта Facebook Колина Стретча и его коллег из Twitter и Google. Twitter признал, что обнаружил 131 000 российских твитов. Google сообщил, что было загружено "более 1 000" российских видео. Со своей стороны, Facebook назвал девятизначную цифру. Сравнение было не столько яблоком с апельсином, сколько яблоком со школьным автобусом. Как часть триллионов просмотров контента за время выборов 2016 года, это было ничтожно мало - ошибка округления, - но звучало, конечно, много:

"Только через Facebook российское влияние достигло 126 миллионов человек", - гласил заголовок New York Times.

-

На протяжении всех споров вокруг России и фейковых новостей Цукерберг сохранял невозмутимый вид, оставив наведение порядка своим помощникам. В компании говорят, что он внимательно следил за ходом работ, но у генерального директора были и другие дела, например, выполнение ежегодных личных задач, которые он публиковал на Facebook. Иногда эти задачи были связаны с проблемами самой Facebook: Когда Цукерберг столкнулся с вопросами о том, достаточно ли он взрослый, чтобы быть генеральным директором, он публично решил каждый день надевать галстук. Когда Facebook стремилась выйти на рынок Китая, он взялся за изучение мандаринского языка. Целью Цукерберга на 2017 год, выбранной им на фоне бурно обсуждаемых выборов, было посещение каждого штата. "Моя работа заключается в том, чтобы соединить мир и дать каждому возможность высказаться", - написал он. "В этом году я хочу лично услышать больше таких голосов".

Затем появилась компания Cambridge Analytica.

17 марта 2018 года на первых полосах газет New York Times и Guardian появились сенсационные заявления Кристофера Уайли, розовощекого бывшего сотрудника британской компании, занимающейся разработкой цифровых стратегий. Компания имела очевидные связи с семьей Мерсеров и миллиардерами-донорами