Неразобранный сборник 450 песен - неизвестен Автор

Ужель я грешен тем, что сам Постиг чуть горький запах мщенья, И все свои невозвращенья По той же схеме подписал? Ведь жизнь, как жалкий какаду Одно ито же затвердила: Мой милый, жди меня, мой милый, И я приду, приду, приду.

Глафира

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Приходи ко мне, Глафира, я намаялся один, Приноси кусочек сыра, мы вдвоем его съедим. Буду ждать желанной встречи я у двери начеку, Приходи ко мне под вечер, приходи, попьем чайку.

Лучше быть сытым, чем голодным,

Лучше жить в мире, чев в злобе,

Лучше быть нужным, чем свободным,

Это я знаю по себе.

Приходи ко мне, Глафира, ненароком, невзначай, Приноси кусочек сыра, ведь без сыра - что за чай? И колбаски два кусочка, а я маслица найду, В наше время в одиночку не прожить, имей в виду.

уду ждать я неустанно, ты мне только покажись, Должноком твоим я стану на оставшуюся жизнь. Одари приветным взглядом, малость рядышком побудь, Больше ничего не надо, только к чаю что-нибудь.

*13 Вечный думатель

Побоями учить - что мертвого лечить, Но многие того не понимали, Ученые труды, туды их растуды, вколачивали розгами в зады. А в это время ученик покорный лежал ничком и охая притворно, Держал в кармане шиш и тихо мозговал над тем, что педагог не задавал.

Без шестеренок и карданов, без всяких видимых причин, И днем и ночью неустанно, наш вечный думатель урчит. Он то замрет, то вдруг убыстрит заветной мысли дерзкий бег, И никакому мотористу его не выключить вовек.

Чужие мысли жечь - что палкой воду сечь, но многие того не признавали, Громили в пух и прах и нагоняли страх, уничтожая книги на кострах. Ав это время скромный местный житель стоял в толпе и думал, жгите, жгите, Ваш солдафонский нрав мы будем брать в расчет, А книжек понапишем вам еще.

Под чью-нибудь дуду любую ерунду отплясывать приходится частенько. Рукой голосовать, ногой маршировать, а головою гвозди забивать. Но, слава богу, думать мы свободны когда угодно, и о чем угодно. И самый дикий вздор смешон нам до тех пор, пока урчит невидимый мотор.

139*14 Дети тишины

Как хорошо отбросить прочь сомненья и печали, Как славно, если цель ясна и рядом есть друзья. Нас сомневаться и страдать нигде не обучали, Нас обучали понимать законы бытия.

И если гром средь бела дня гремит, не утихает, И если свет кромсает ночь на клочья темноты, Так, значит где-то далеко обвалы громыхают, И кто-то шарит фонарем по улицам пустым.

Мы не были шпаной, мы галстук пионерский Сжимали в кулаке, от гордости смеясь, И, мыслями чисты, и помыслами дерзки, Мы замыслы свои несли из класса в класс.

Мы веру и любовь оттачивали в спорах, Мы верили, что нам воздастся по труду. Мы родились, когда страна стряхнула порох, Похоронила прах и выветрила дух.

И мы учились с ней не ахать и не охать, Смотреть вперед и не смотреть на то, что за спиной. И что такое "хорошо", и что такое "плохо", Учили повернув тетрадь обратной стороной.

Нас не поймаешь на крючок приманкою дешевой, Нам уготованы судьбой великие дела, Мы так подкованы, что нам копыта жмут подковы, И остается только грызть стальные удила.

Мы - дети тишины, без бурь и катаклизмов, Историю борьбы мы знаем по кино, Мы - внуки Октября, мы - правнуки царизма, Мы - бешеная кровь опричнины шальной.

Так неужели ж боль, что спать мне не давала, Что мучила меня, стыдом в груди горя, Не более, чем гром далекого обвала, И еле видный свет ночного фонаря?!!

140*15 Дождь над Иссык-Кулем

Кто-то от нас вдалеке, стиснув фонарик в руке, Месит болото, Кто-то забыл про уют, в злом комарином краю, Ждет вертолета. Где-то в морях неизвестных и злых Бродят суда, словно суши осколки, Где-то в степях зацветает полынь, Там за хребтом мир живет, мир шумит, а у нас только...

Дождь над Иссык-Кулем - сплошной пеленой

И ночь чернилами льется с вершин,

И серой горной курчавой стеной

Весь мир на части Тянь-Шань раскроил.

Кто-то в избушке лесной тронет безмолвье струной Тихо и нежно, Кто-то в Нотр-Дам-де-Пари на языке говорит. На зарубежном. Но расстоянье считать - не по нам, Встретимся вновь, человек - не иголка, Пусть нас опять разделила стена, А за стеной мир живет, мир шумит, а у нас только...

141 Погиб ли тот фрегат

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Dm E7 A7 Погиб ли тот фрегат, седой волной разбитый,

Dm Bm7 C F7+ F Иль, может быть, пират пустил его ко дну?

D#7 Gm6 A7 A# Но капитана ждет красотка Маргарита:

Gm Dm Fdim Edim Dm A7 А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

Gm Dm Fdim Edim Dm A7 А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

Ах, как же страшно ждать в неведеньи нелепом, Песок со зла швырять в зеленую волну! Зачем вы зеркала прикрыли черным крепом? А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

А вдруг он жив - здоров, вдруг рано ставить свечи, А вдруг он в Санта-Крус за ромом завернул? А вдруг случился штиль, иль просто ветер встречный, А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

И вот, когда беда покажет глаз совиный, И безнадежный мрак затянет все вокруг, Когда приспустят флаг в порту наполовину, Останется одно последнее "а вдруг...".

*17 Другу

Когда по склону вниз метет пурга, E5+ A6 E5+ A6 И ветер в грудь колотит как пружина, E6 E5+ A4 F#7 Тут главное, чтоб кто-нибудь шагал, Hm E5+ И попадал бы в такт твоим ногам, E C#m7 F#7 И в том же ритме пел бы до вершины! D F E7

Мой друг, мы столько вытерпели гроз, Мы вместе забродили, словно брага, Нам столько вместе в жизни удалось, Мы повязались до корней волос, Ужели ж мы теперь собьемся с шага?

Дороги, поезда и корабли Нас в разные концы страны метали, Но по дорогам матушки - Земли Одни и те же черти нас несли, И дальше мы от этого не стали.

И пусть костер нас манит впереди, Нам тот, что позади в сто крат дороже, Он мне теплей, он мне необходим, У наших инструментов строй один, И песни удивительно похожи.

И ту, судьба-злодейка, не спеши! Нам глупости твои не портят крови, Ведь на любую из твоих вершин Мы вместе восхожденье совершим, И нас ничто, мой друг не остановит, D E7 Cm#7 F#7 И нас ничто, мой друг не остановит, D E7 G# A

143*18 Трояк

E E7 Am7 C Hm D7 G F# F E E7 Am7 C Hm D D/C D7/H D7/A

Шел, вздыхал да охал, не знал, куда шел! Ой, как было плохо, и вдруг - хорошо! Мятая зеленая бумажка путь мой осветила как маяк: Это не обертка, и не промокашка, это же, товарищи, трояк!

Все вздыхал да охал, а тут вдруг - нашел Ой, как было плохо, и вдруг - хорошо! И ведь знаю, кто-то щщас страдает, обронивши трешку на бегу, А меня, мерзавца, радость распирает, ничего поделать не могу!

Шел, вздыхал да охал, и счастье нашел! Раньше было плохо, теперь - хорошо! Я вчера забыл дать рубль сдачи, а теперь в подарок целых три! Это - грандиозно, это знак удачи, знак удачи, черт меня дери!

Плохо, плохо, плохо, и вдруг - хорошо! Так, глядишь, по крохам - и целый мешок!

144*19 Какая странная волна

G Hm7 E7 Am Какая странная волна адреналин хлестнула в вены!

Gm7 G Am D7 Ах, как приятно осознать, что ты еще не все продал.

G Hm7 E7 Am И что душа твоя жива, над ней не властны перемены.

Gm7 G Am D7 G И все измены и размены в ней не оставили следа.

А мне казалось, я давно уже зарос зеленым мохом, И силомер моих страстей остановился на нуле, А оказалось, что со мной еще не так уж дело плохо, Я что-то главное сберег от отложения солей.

Я столько лет спокойно спал, я столько лет не видел друга, Я так отвык дарить цветы и так устал от беготни, И вдруг, как заяц убежал из заколдованного круга, И в каждой клеточке упругой ядро, как колокол звенит.

Я, словно парусник попал в тайфун по имени "Удача", Я, как бывалый капитан, все мачты разом обрублю, И в каждой клеточке своей я, как мальчишка это прячу, И каждой клеточкой молчу, как каждой клеточкой люблю.

145 Ностальгия

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Em Am H7 Качается труба казенным ориентиром,

E7 Am F#7 H7 Разрыта под окном казенная земля.

C E7 Am E7 Am Я так люблю свою казенную квартиру,

Gdim Em F#7 H7 Em Хоть рядышком пятьсот таких же, как моя.

Ах, где тот славный дом в трех верстах у дороги, Торчащий мшелым пнем в нетоптанном лесу? Тот дом, в котором всех свтречают на пороге, Который никогда по плану не снесут.

Там нет дверных глазков и нет замочных скважин, Лишь плесень по углам, по всем по четырем. Прожорливая печь не в извести, а в саже, И свет едва-едва за бычьим пузырем.

Ах, нет того жилья надежней и свободней, Пляши, свищи, кричи, никто тебе - ни-ни! Ведь ниже этажом - лишь черти в преисподней, А за стеной сычи, да леште одни.

За что ж я так люблю казенную квартиру, Благоговейно чту казенные права? Так преданно стремлюсь к казенным ориентирам, Казенным языком коверкая слова? *21 На Киевском вокзале

На Киевском вокзале все едут, кто откуда, кто куда, А ОН в перронном зале стоит и провожает поезда. А рядом пассажиры сердито ищут временный приют, И, наливаясь жиром, довольные носильщики снуют.

Ах, как же все кричали, и от оваций паровоз дрожал, Когда ЕГО встречали, когда ОН на Финляндский приезжал, Но радость исчезала, накатывались волнами года, И сам на всех вокзалах теперь он провожает поезда.