Звезды высокого неба - Г. Береговой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
«…Где бы ни путешествовали будущие исследователи, чтобы ни открывали они в черных холодных просторах Вселенной, они всегда будут помнить слова: «ВОСТОК» и «Майор Юрий Алексеевич ГАГАРИН».
«Нью-Йорк таймс».
«…Россия выигрывает соревнование — космический корабль «ВОСТОК» несет майора ГАГАРИНА в историю». «Сообщение о полете в космос советского пилота привело в волнение весь мир за несколько минут».
Ахмад Аббас, индийский писатель.
…Рассвет. Еще не знаем ничего,
Обычные «Последние известия…»
А он уже летит через созвездия.
Земля проснется с именем его.
«Широка страна моя родная…»
Знакомый голос первых позывных
Мы наши сводки начинали с них
И я недаром это вспоминаю…
Волненье бьет, как молоток по нервам:
Не каждому такое по плечу:
Встать и пойти в атаку первым!
Искать других сравнений не хочу!
Константин СИМОНОВ
Я отложил в сторону газеты, купленные в киоске аэропорта, и посмотрел в иллюминатор нашего заводского ИЛ-14, на котором мы летели в Москву. Рядом в кресле сидел журналист, с которым меня познакомил Сергей Павлович. Молчит. Но вот он повернул голову, оторвавшись от иллюминатора.
— Да-а! Знаешь, все это у меня не очень улеглось в голове. Я вам всем иногда чертовски завидую. У вас такие дела, такие дела… Да и просто работать с Сергеем Павловичем — это' очень здорово! Какая личность! Это же большущее счастье, и вы должны это понимать, здорово понимать!
Да, он был прав. Действительно, ведь далеко не каждому выпало счастье участвовать в создании первых в мире космических аппаратов, работать рядом с Сергеем Павловичем, быть в коллективе, которым он руководил.
Это было 13 апреля 1961 года. Всего несколько часов назад в Куйбышеве, на берегу Волги, мы слушали рассказ Юрия Гагарина о его полете. Простой, бесхитростный рассказ простого русского паренька… 13 апреля.
А вчера?
…С верхнего мостика стартового устройства прекрасно видна степь. Половина шестого. На востоке небо начинает алеть. Три-четыре облачка неподвижно висят нежно-розовыми комками. Предрассветный ветерок настойчиво залезает под куртку. Хорошо! Тишина, небо и степь! И вот в этой бескрайней степи люди создали космодром. Он ворвался в степь контурами зданий, стартовой установкой, разрезал степное покрывало лентами асфальта и железных дорог, обшагал мачтами электропередач, опутал небо антеннами.
И все-таки степь живет. Живет своим воздухом, ароматом, светом, орлиными гнездами на верхушках мачт… Показалась золотистая слепящая горбушка Солнца. Ветерок дунул резче. Солнце с востока прислало свое «С добрым утром» «ВОСТОКУ». И он, зарумянившись, заиграл зайчиками от полированного металла.
Внизу, там, на земле, — люди, маленькие-маленькие. Вот от небольшой группы отделилась приземистая, коренастая фигура Сергея Павловича. Прикрыв глаза ладонью, как козырьком, смотрит вверх. Машет. Спускаюсь вниз. Он внешне спокоен. Только очень уставшее лицо.
— Ну, как дела, старик?
— Все в порядке, Сергей Павлович. Ждем.
— Знаю, что все в порядке. Я, пожалуй, поеду туда, к ребятам, посмотрю, как у них подготовка идет.
И он пошел к машине. Понял я, что волнуется Главный, очень волнуется. И надо ему заполнить эту небольшую паузу, заполнить делом.
Проводив взглядом сорвавшуюся с места машину, я медленно пошел по козырьку вокруг ракеты. Как все же она красива! Что-то в ней и грандиозное, и вместе с тем легкое, изящное. Вот она здесь, наша ракета, ждет старта. А на Земле? Сколько людей по всей стране в эти минуты тоже ждут?!
Ждут радисты на специальных измерительных пунктах, еще и еще раз проверяя передатчики, приемники…
Ждут связисты — те, кому говорить, первыми говорить с космосом…
Ждут летчики поисковых групп, там, где должен приземлиться корабль…
Ждут инженеры в координационно-вычислительных центрах… Ждут люди в Москве и Ленинграде, в Крыму и на Кавказе, в Средней Азии, в Сибири, на Дальнем Востоке…
Ждут!
Сколько сердец стучат тревожно. Сколько труда вложено в осуществление мечты! А мечта-то — вот она! Здесь, рядом…
…Автобус подошел почти к самой ракете. В ярко-оранжевом скафандре, чуть неуклюже переступая ногами, шел Юрий.
— Товарищ председатель Государственной Комиссии, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике «Восток» готов!
Председатель отводит его руку, поднятую к гермошлему, и крепко-крепко, по-мужски обнимает его. Тут же рядом Сергей Павлович. Смотрит добрыми, лучистыми глазами. Отец. Отец, провожающий в трудный и опасный путь своего сына и ни взглядом, ни словом не показывающий свое волнение и тревогу.
— Ну, Юрий Алексеевич, пора. Нужно садиться. — Обнялись. Крепко обнялись.
И вот мы в кабине лифта. Две-три минуты подъема — и верхняя площадка. Подходим к люку корабля. Юрий по-хозяйски осматривается.
— Ну как?
— Все в порядке, «первый сорт», как «СП» скажет — улыбаясь, отвечает ему Володя Морозов, наш монтажник.
— Ну раз так — садимся!
Быстро летят минуты последних проверок. Стрелка часов уже где-то около восьми. Все в порядке. Все закончено. Теперь, теперь самое последнее и по-человечески, пожалуй, са-самое трудное: надо прощаться и закрывать люк.
Мгновение — и тяжелая крышка поднята на руки. Протискиваюсь в кабину. Юрий улыбается, подмигивает. Обнимаю его, жму ему руку и, похлопав по шлему, отхожу чуть в сторону.
Мгновение — и крышка накинута на замки. Руки наши, словно автоматы, быстро навинчивают гайки замков. Тут же Володя Морозов специальным ключом начинает их подтягивать. На часы смотреть некогда. Секунды отстукиваются в висках только толчками крови. Есть последняя, 30-я! Как по команде облегченно вздыхаем и опускаем, расслабив, руки. Тревожный, настойчивый сигнал телефонного зуммера, голос взволнованный:
— Почему не докладываете? Как дела у вас?
— Сергей Павлович, тридцать секунд назад закончили установку крышки люка. Приступаем к проверке герметичности.
— Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?
— Нет, Сергей Павлович, все нормально…
— Вот в том-то и дело, что ненормально! Нет КП-3… — Я похолодел. КП-3 — это специальный контакт прижима крышки.
— Крышка установлена нормально.
— Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?
— …Успеем, Сергей Павлович. Только передайте Юрию, что мы открываем люк.
— Все передадим. Спокойно делайте, не спешите!
Какое тут «не спешите!» Мы-то прекрасно понимали, что времени почти совсем нет. Четыре человека слились воедино. Со стороны могло показаться, что это один организм о восьми руках и четырех стучащих сердцах… Не помню, кто и что делал. Казалось, все делается само.
Гайки сняты. Снята крышка люка. Юрий через зеркальце, пришитое к рукаву скафандра, следит за нами и насвистывает знакомый-знакомый мотив:
