Двое - Песах Амнуэль

— Запах? — удивился я. Относительно кирдыка… да, это лежало в русле моих рассуждений, но запах… при чем здесь запах?

— Они говорили что-нибудь еще? — спросил я.

— Говорили. Капшеев удивился — ну, про запах и кирдык, — и слушал внимательно, даже пошел за ними к стоянке… собственно, потому он и увидел, в какую машину они садились. Но расстояние было не маленькое, так что расслышал он отдельные слова, причем половину не понял и потому воспроизвести не смог, сказал только: "научные термины, наверно".

— А те, что понял…

— Немного: "южный склон", «гомеопатические» и еще тот, второй, воскликнул: "Не дай Бог, если вылечится, тогда действительно кранты!" Капшеев подумал, что они — врачи, торопятся к больному, но почему "не дай Бог, если вылечится"?

— Спасибо, что позвонили, — сказал я. — Что теперь делать будем?

— Ну, — ворчливо, с сознанием собственной значимости, произнес капитан, — вы ничего делать не будете, отдыхайте и ждите, я еще позвоню. Все, что возможно, уже делается. Постам ГИБДД, я сказал, даны указания, коричневые «Жигули» проверяются по картотеке… Да, и к вам просьба: возможно, вы или жена пропавшего знаете этого человека.

— Я не знаю…

— Может, жена знает, это сразу сузит круг поисков. Мой телефон у вас есть, звоните сразу, я на работе.

Пожалуй, действительно: надо бы спросить тетю Женю. Я расплатился и вышел из кафе. Господи, какой был вечер: серебристые облака тонкими нитями висели над западным горизонтом, подсвеченные лучами низко стоявшего солнца, а на востоке небо было такого глубокого фиолетового цвета, что, казалось, можно ощутить всю бесконечность мироздания. И тепло. Теплый воздух струился, как вода в живительном источнике. Уж не знаю, отчего меня потянуло на поэзию, но несколько минут, пока я шел от кафе к гостинице, в голове крутилось: "Он шел, он видел, он мечтал, он знал, он был один…" Чьи это были стихи? Я не знал. Может, я сочинил их сейчас сам, а может, читал когда-то…

— Нашли? — спросила тетя Женя странным голосом, когда я, постучав и услышав "Да!", вошел в комнату: она сидела на кровати, обхватив шею ладонями обеих рук, будто собиралась задушить себя.

— Что вы… — испугался я и бросился к тете Жене, чтобы… Не знаю, что я собирался делать, но делать ничего не пришлось, она опустила руки на колени и сказала нормальным голосом:

— Массирую… у меня… неважно. Нашли Колю?

Я присел рядом на краешек кровати и пересказал все, что услышал от капитана.

— Вы знаете, может быть… какой-то знакомый Николая Геннадиевича, который живет поблизости? Они говорили о науке — значит, он может быть и астрономом. Или геофизиком.

Тетя Женя отрицательно качала головой. Нет, нет, нет… Не знала она никого, к кому Коля мог бы направиться с такими конспиративными предосторожностями.

— Вам надо хорошо отдохнуть, — сказал я. — Скорее всего, утром что-нибудь все-таки выяснится, и нужно будет ехать.

— Да, — сказала тетя Женя. Она сосредоточенно думала о чем-то, и, как и я, не собиралась, похоже, делиться своими мыслями. Может, мы думали об одном и том же?

Вряд ли.

— Хотите поесть? — сказал я. — За углом неплохое кафе, там есть и Интернет…

— Не хочу я есть. Ты проверил почту? Есть что-то… Нет, конечно. Если бы было, ты сказал бы… Ты прав, Юра, надо отдохнуть. Иди, я еще полежу.

Ей надо было и поесть что-нибудь, но спорить с тетей Женей я не решался.

Я пошел к себе, в соседний номер, который был так мал, что даже прикроватная тумбочка не вместилась, а дверцы встроенного шкафа, если их открыть, упирались в кровать.

Я набрал номер Новинского, в Питере было утро, и ответил он сразу, будто ждал моего звонка.

— Нашелся? — спросил Новинский, и я очень коротко (время — деньги) рассказал о таинственном незнакомце.

— Как в плохом триллере, — буркнул Григорий Аронович и добавил: — Послушайте, Юрий, если мы будем разговаривать по мобиле, вы скоро разоритесь. У вас там есть Интернет?

— Да, рядом в кафе, — подтвердил я. — Если еще открыто, я подключусь.

— По Ай-Си-Кью? Есть у вас номер?

— Нет, — сказал я с сожалением.

— Тогда по Скайпу, — предложил Новинский. — Если это приличное Интернет-кафе, Скайп у них должен быть.

— Попробую, — сказал я. — Свяжусь с вами минут через десять.

— Мой ник в Скайпе — Новин, — сообщил Григорий Аронович. — Все. Выходите в чат.

Я так и сделал. Народу в кафе прибавилось, шума — тоже, я боялся, что на этот раз компьютер окажется занят, но мне опять повезло: туристам, похоже, было не до мировой паутины, они пили пиво (на стене висела табличка: "приносить и распивать крепкие спиртные напитки запрещено") и распевали песни о "лаве, текущей по нашей душе", странные слова, но, наверно, в них был не понятый мной смысл.

Подключился, и через минуту внизу экрана побежали буквы, разговор наш с Новинским перешел к конкретным вопросам. Я переслал ему обнаруженную записку Николая Геннадиевича, и Григорий Аронович, понятно, тоже отверг мысль, что речь шла о Боге. Она, Он… Конечно, живое существо. Оно? Без пола? Почему нет? При чем здесь, однако, глобальное потепление, гомеопатия, история болезни? Как это связать? Проще всего — никак не связывать. Заболел, мол, Н.Г., в последние месяцы болезнь приняла странную форму — нужно бы посоветоваться с психиатрами, а не с астрофизиками или климатологами. Скорее всего, коллеги Н.Г. так и думают, возможно, так думает даже тетя Женя, но мне во всем, что делал Николай Геннадиевич, чудилась железная логика, которую мы пока не понимали. И каждое слово в его письмах было на месте. И план статьи был четким (для него) и совершенно однозначным. Если он написал слово «гомеопатия» рядом с "глобальным потеплением", значит…

"Юрий, — поехала строчка от Новинского, — невозможно, чтобы Черепанов не подготовил текста статьи. Он не устроил бы эту авантюру, если бы не получил окончательного, с его точки зрения, ответа. В голове он это держать не мог. Надо найти текст. Вы уверены, что текста нет в его домашнем компьютере? Он мог не посылать статью в сеть, хранить на жестком или на лазерном диске, вы все проверили?".

"Нет, конечно".

"Вы можете попросить сделать это кого-нибудь из московских коллег Черепанова?".

"Я — нет, Евгения Алексеевна может. Но толку от этого не будет — компьютер в квартире на Вернадского, ключ у Евгении Алексеевны (и у самого Николая Геннадиевича, конечно). Как попасть в квартиру? Взламывать дверь?".

"Да, не годится. Может, в компьютере на работе?".

"Я скажу Евгении Алексеевне. Свяжемся с кем-нибудь из его отдела, я этих людей знаю плохо, электронные адреса есть в почте Николая Геннадиевича, я их вижу".