Последняя Надежда (СИ) - Князькова Нина "Xaishi"

– Так вкусно же. – Развел руками Яшка. – Я никогда такой вкуснятины не ел.

Я вздохнул. Нет, ну когда все проблемы уже закончатся? Нашли из-за чего подраться. Из-за грибов, е-мое.

– Так, Толян, вези его к Анне Николаевне. Пусть у нее пока потусуется. И ей помощь, и ему хорошо. А теперь марш на работу, дел невпроворот. – Рыкнул на них.

– Да были мы уже на работе. Просто телефон у тебя не отвечает, а Вику отвлекать не хотелось. – Пояснил Толик. – А Надя не будет разве у Анны Николаевны…

– Нет! – Отрезал. – Дома будет, со мной, под присмотром.

– Ну да, она же сейчас сопротивляться не сможет. – Подкольнул Гарин и скрылся в машине от моего нехорошего взгляда.

Когда машина отъехала, Хохриков уселся на ступеньки рядом со мной.

– Я бы хотел берег осмотреть, пока снега немного выпало. Провожатого мне надо. – Он задумчиво почесал бороду.

– Анжелику спроси. Она тебе быстро человека местного найдет. В идеале, забирай Кулаева, он здесь вырос. Более того, он что-то вроде местного ведьмака здесь. Или как там… Колдун, короче. Точное место скажет, где строить лучше всего. – Сдал я кузнеца.

Яшка кивнул и тоже быстро уехал. Я еще немного постоял на крыльце, втягивая в себя холодный воздух. Курить хотелось, как ни странно. Давно не курил. Потом вспомнил, что Надя не любит табачный дым и пагубное желание прошло само собой. Вот так и надо дальше.

Вынул из кармана телефон, посмотрел на выключенный экран севшего аппарата. Придется у Елизаровой отобрать, чтобы Лике позвонить.

Глава 8

Надежда

В голове стучали отбойные молотки. Много. С разных концов. Глаза отчего-то открываться никак не хотели. Такое ощущение, что веки опухли, и их никак не поднять. Пришлось приложить усилие. Зрение почему-то замутнялось. Моргнула несколько раз, чтобы лучше видеть.

Оглядела помещение, где я находилась. Веселенькие желтые стены, приглушенный свет, Анжелика в кресле-качалке тычет пальцем в планшет. Только ковра с олешками на стене не хватает для полной домашней обстановки.

Разлепила сухие губы и хотела сказать «привет», но из меня вырвался лишь невнятный хрип. Лика тут же вскинулась и уставилась на меня.

– Ой, проснулась! – Она с кряхтением выкарабкалась из высокого кресла. – Подожди. Сейчас воды дам.

Через секунду мне в губы уткнулась трубочка. С жадностью глотнула воды.

– Много не пей. Затошнит. У тебя сильное сотрясение, плюс наркоз был.

С сожалением выпустила трубочку и повернула голову. Комната тут же закружилась, превратившись в солнечное пятно с рыжим облаком посередине. Остановившись на половине поворота, решила больше не рисковать.

– Где я? – Зажмурилась, пытаясь восстановить резкость зрения.

– В нашей больнице. Правда, пришлось эту палату срочно ремонтировать, и сушить тепловыми пушками, но зато тебе тут будет тепло и комфортно. Вика даже краску специальную без запаха нашла. – Тут же оповестила подруга.

Я сглотнула.

– Сколько…?

– Сутки уже прошли. Даже больше немного. Виталик скоро на стену полезет. Вертолет хотел тебе организовывать, только врач отговорил. – Шепотом добавила она. – Он в контору уехал, попросил мне за тобой присмотреть. Сказал, что преступнику добивать тебя в моем присутствии сущее самоубийство. Вон, даже биту в угол поставил. – Она кивнула в сторону, но голову я поворачивать не стала. – Вся область на ушах стоит, ищут того, кто на тебя напал. Ты хоть его видела? Удар сзади был нанесен, могла и не видеть. Или не помнить. – Рассуждала Лика, избавив меня от необходимости отвечать.

В это время дверь открылась, и в палату вошел Догилев. По привычке дернулась, тут же заработав резкую головную боль. Словила неодобрительное поджатие губ.

– Не дергайся. Трогать не буду. – Глухо сообщил он.

Тут же поняла, что не против того, чтобы он меня трогал. Стрясенное сознание сразу же напомнило о том, как мне с ним спокойно и комфортно, не смотря на постоянные ссоры.

– Мгм, – Согласилась. И тут же добавила. – Спасибо.

По тому, как помрачнел Виталик, поняла, что забыла добавить, что за палату и уют, а не за отсутствие прикосновений ко мне. Однако мужчина понял все не так. Через минуту, восстановив душевное равновесие, он спросил.

– Ты помнишь, кто это сделал?

Я закрыла глаза.

– Нет. – Голос был очень хриплым, и снова захотелось пить.

Вновь открыв глаза, заметила пристальный взгляд Догилева. Не поверил. Ну да, вру я так себе.

– Я сейчас врача позову. – Анжелика быстро исчезла за дверью, давая нам время поговорить.

Виталик встал у кровати так, чтобы мне не было нужды поворачивать голову.

– Очень больно? – На последнем слове его голос сорвался.

Я удивленно посмотрела на него.

– Нет. – Ответила тихо. – Голова кружится.

Он кивнул и как-то несмело улыбнулся. Странно, обычно он очень уверен в себе, а тут какой-то… сомневающийся.

– Я в армии, когда сотрясение заработал, тоже не комильфо было. Тошнило неделю. Такое ощущение, что в мозгах куча муравьев носится. – Выдал он неожиданный факт. Но быстро посерьезнел. – Если будет очень больно, говори. Укол сделают.

Так как я ни разу не партизанка, то боль терпеть и не собиралась. Но пока особо сильно виски не ломило, если головой не вертеть. На вопросительный взгляд Догилева согласно опустила ресницы.

– Как себя чувствует наша пациентка? – Послышался голос от двери. Я перевела взгляд и удивленно посмотрела на отца одного из своих учеников. – Надежда Ивановна, очень хорошо, что вы проснулись. Сейчас самое время, чтобы вас осмотреть. – Он вытащил из кармана маленький фонарик.

– Я хорошо себя чувствую. – Невнятно сообщила, еле ворочая языком.

– Ну-ну. Вам не стоит напрягаться. Меньше разговаривайте, больше слушайте. А то к вам с утра следователь пожалует и придется отвечать на всякие неудобные вопросы. А еще у вашей палаты военные дежурят на всякий случай. Преступника то так и не поймали. Сколько я вам пальцев показываю? – Доктор то светил мне в глаза, то руками передо мной водил, то нажимал на мои руки, спрашивая реакцию. – Угу. – Наконец, закончил он. – Отлично. При таком сильном повреждении, как у вас, вы удивительно предрасположены к быстрому восстановлению. Вот что значит молодой и здоровый организм. – Довольно заключил он. – Сейчас придет медсестра и введет вам препараты. А после отдыхайте.

– Мгм, – согласилась.

У медсестры под напряженным взглядом Догилева тряслись руки, однако она попала мне в вену с первого раза. Под таким же пристальным взглядом вколола мне лекарство внутримышечно. Я бы покраснела, если бы могла. К счастью, я так устала, что мне было уже все равно. Едва за медсестрой закрылась дверь, как мои глаза закрылись. Уже проваливаясь в темноту, почувствовала рядом с собой терпкий мужской запах.

– Спи, – скорее почувствовала, чем услышала шепот, и погрузилась в сон.

Утром проснулась рано, за окном было еще темно. В голове немного шумело, но я списала это на то, что на моей голове тугая повязка. Привычно осмотрелась в полумраке палаты. В кресле-качалке, где раньше сидела Лика, посапывал Виталик. Светлая трехдневная щетина выбивалась из привычного образа, но и в таком виде он был удивительно хорош собой. Сморгнула набежавшие непонятно отчего слезы.

Сидит тут, красивый такой, а у меня голова замотана. И страшная я вся. И вообще, образина по жизни. Шмыгнула носом и тут же скривилась от боли в затылке. Блин, даже нормально всплакнуть не получается.

– Надь, ты чего? – Догилев проснулся и быстро перебрался ближе к кровати.

Ну вот, еще и человека разбудила. Новая порция слез хлынула из глаз.

– Так, я сейчас позову кого-нибудь. – Виталик метнулся к двери, но я его задержала.

– Нет, стой. – Еле выговорила, но он послушно остановился. – Это я так. Видимо последствия сотрясения. – Решила списать все туда.

– Точно не больно? – Опасливо спросил он.