Креолка. Тайна аристократки - Сойер Шерил

— Хорошо, мама.

Лори улыбнулась и похлопала Айшу по плечу.

— Ступай и не беспокойся о Ниа. Ее ребенок сосет молоко, как теленок во время засухи.

Айша рассказала Мерле о ребенке Ниа, но та была слишком рассеянна и не слушала ее. Девушки уже несколько часов сидели на выложенном плитами полу, надеясь, что если они бесполезны на кухне, то Мишель не позовет их и в столовую.

Хозяйский дом в «Каскадах» был одним из самых изысканных на Мартинике. Здание было построено семьдесят лет назад из местного камня и покрыто оранжевой черепицей, привезенной из Франции. Толстые стены отделали светлой штукатуркой, а ставни недавно покрасили в небесно-голубой цвет. Из окон спален верхнего этажа виднелись низкие крыши хижин, а за ними почти вся плантация. В особо жаркие дни ставни закрывали с солнечной стороны, поэтому прохладная тень лежала на блестящих паркетных полах, а картины, висевшие на стенах, казались таинственными.

За столом вместе с гостем, прибывшим к обеду, находилось еще четверо: Поль-Арман ле Бо, его жена Лилиана и их дочери Люси и Марго лет двадцати с небольшим. Мервиль нашел девушек чрезвычайно приятными, едва взглянув на них. Вскоре, однако, его смутили насмешливые глаза старшей, и он решил прежде побеседовать с Марго. Ему нравились ее темные локоны, нежные округлые плечи, а к тому же она так посматривала на него из-под ресниц, что совершенно очаровала Мервиля. Марго унаследовала от матери благородные и гармоничные черты лица. Лилиана ле Бо была тонкой, очень прямой и невозмутимо спокойной. Люси, хрупкая блондинка, походила на отца ястребиным профилем. Она находила лягушачье лицо Мервиля безобразным и реагировала на каждое его слово так, будто он сказал глупость. Марго, напротив, флиртовала с ним. Мервиль держался любезно и предупредительно, много говорил об Испании и Португалии, странах, весьма интересовавших их.

— Проехав верхом по этим прекрасным местам, покорившим меня, я решил жить в имении, окруженном солнечным светом и зеленью. Городская жизнь не по мне.

«Много зелени в Риголе, — подумал хозяин. — Вокруг полей сахарного тростника все заросло».

— Вы найдете, что местность вокруг Риголе очень впечатляет, — сказал он вслух.

— А сахарный тростник действительно хорошо растет?

— Сахарному тростнику нужен свет и рыхлая почва, его следует сажать на склонах, обращенных к солнцу.

— На склонах, обращенных к солнцу? А не лучше ли сажать его в тени в таком климате?

— Странно, но на плодородной почве тростник вырастает слишком высоким, остается зеленым, и сахар из него трудно извлекать.

Мервиль откинулся в кресле и самодовольно оглядел собравшихся.

— О, я не буду заниматься очисткой, конечно, поскольку понимаю, что для этого в Риголе нет условий.

Хозяин не улыбнулся. Дурень не получит урожая по крайней мере в течение года. Почвы в Риголе крайне истощены, и нужно приложить много усилий, чтобы они снова стали приносить доход.

— Вам придется получать сироп для приготовления сырого сахара. Для этого необходим опыт, и вам понадобятся хорошие рабочие для завода.

— А что вы можете предложить? Я смогу нанять их поблизости?

Люси наклонилась вперед и протянула:

— Их покупают. Лучшие работники для очистки сахара — негры. Они занимаются этим поколениями.

Мервиль делал вид, что счастлив получить наставления в сфере бизнеса от женщины.

— Я намерен навести справки о рабочей силе совсем скоро.

Хозяин пришел к нему на помощь:

— У меня есть на примете один служащий для вас. Его можно нанять, а не купить, притом недорого, и он обладает обширными знаниями по выращиванию и очистке сахара. Мы поговорим с ним сегодня днем.

Мервиль изобразил благодарность, зная, что хозяин имел в виду Голо. Он не назвал его имени, поскольку много лет назад установил в «Каскадах» правило: его бастарды не имеют право приближаться к нему, пока он первым не заговорит с ними, и их имена никогда не произносили в присутствии его жены. Голо уже несколько лет ждал счастливого случая. Посмотрим, как он им воспользуется.

Молодой негр, стоявший позади стула Мервиля, наклонился вперед и поставил перед ним чистую тарелку.

— Раковый суп был великолепен, мадам, — сказал Мервиль.

— Я хотел предложить вам черепаховый, но многие из тех, кто приезжает сюда, находят его слишком жирным. Мы опасались, как бы первый обед здесь не разочаровал вас.

— Нет-нет, я уверен, что полюблю все на Мартинике. — Он выразительно улыбнулся сестрам.

Марго, никогда не вникавшая в суть беседы, мило улыбнулась в ответ.

— Я завидую тому, как хорошо у вас поставлено хозяйство, — сказал Мервиль, когда слуги принесли тарелки со вторым блюдом.

— Я захватил с собой из Франции лишь несколько слуг.

— Они подготовят для вас негров, — заметила мадам ле Бо, — если, конечно, вы выберете себе слуг с подходящим характером.

— Мы, вероятно, тоже поможем вам в этом вопросе. — Хозяин притворился, что не видит удивленного взгляда жены. Следующая часть его плана была очень важна, и он с нетерпением ждал, когда войдут две девушки, работавшие на плантации. Он приказал привести их сегодня утром.

Когда они вошли, первая, очень хорошенькая, с косичками, уложенными вокруг головы, заметно нервничала. Поднос с тарелками звякнул, когда она поставила его на буфет. Она тотчас привлекла внимание Мервиля. Он еще не оторвал от нее взгляда, когда свободной пружинистой походкой вошла другая и поставила свою ношу на стол. Она тут же попыталась ускользнуть, подтолкнув к двери первую девушку, помоложе, но хозяин остановил их взглядом.

Он понял, что Мервиль, глядя на рабынь, представляет их себе без одежды, а сам внимательно посмотрел на Айшу. Он вспомнил, что видел ее ребенком, когда она играла по воскресеньям на мелководье мельничного пруда. Негритята плескались и кричали, блестящие капли воды покрывали их темные тела. Среди них маленькая белокожая девочка напоминала сигнальный огонек на маяке, и странный контраст между ее светлым телом и загорелыми руками и ногами бросался в глаза. Теперь эти дни прошли, и фигура девушки была скрыта под длинной одеждой.

Обед растянулся до полудня. Наконец, женщины ушли, оставив хозяина и Мервиля наедине с портвейном. Молодой человек заметил, что он знаток этого напитка. Все это время девушки стояли у дверей, и когда Мишель попытался выставить их, хозяин нахмурился и выставил его самого. Едва они вернулись к обсуждению вопроса о слугах для дома, он кивком подозвал обеих рабынь, и они встали перед мужчинами, не отрывая глаз от пола.

Мишелю приказали сказать высокой рабыне, чтобы она сняла головной убор, но его явно обдурили, вероятно, это сделала та ведьма, Лори. Он сказал Айше на креольском:

— Сними это.

Тюрбан из хлопчатобумажной ткани был снят, и на плечи черными шелковыми волнами упали волосы.

— Они обе до сегодняшнего дня работали в поле, но готовы выполнять и другие задания. Они сильные и здоровые.

Хозяин встал, подошел к ним сзади, положил руки им на плечи и повернул их обеих боком к Мервилю.

— У них крепкие спины, — заметил он, и потянул край платья Айши так, что оно обрисовало ее фигуру.

— Они не доставят беспокойства, особенно если вы запретите им болтать с неграми. Голо, которого я вам также рекомендую в качестве главного надсмотрщика, может присмотреть за ними, но я вам все равно этого не советую: я оставил бы их в доме.

Лицо Мервиля выразило удовольствие, ибо лучше этого он ничего не услышал сегодня днем.

Хозяин отпустил платье Айши, почувствовав, как она вздрогнула, когда он упомянул Голо. Зная все о жизни своих рабов, он был хорошо осведомлен об истории ухаживаний Голо и о его разочаровании из-за отказа. Если отпустить это создание в Риголе, Голо набросится на нее, как коршун, и спастись ей удастся лишь в одном месте — в постели ее нового хозяина.

Он шагнул к окну, не спуская глаз с молодых рабынь. Мерле мало что понимала, тогда как Айша явно испытывала мучительную боль и ни на что не глядела. Хозяин понимал: мысль о том, что ее продают, болью отзывается в каждой клеточке тела Айши.