Асгард Возрождённый - Ник Перумов

Но Мировое Древо? Конечно, Ракот знал предания об Иггдрасиле, священном ясене, что «удерживал воедино небо, море и землю». В это верили асы, сородичи Старого Хрофта; подобные же легенды имелись во множестве иных миров. Но ни в пору своего ученичества, ни в дни расцвета их с Хедином Поколения, ни во времена наивысших успехов своего восстания – Ракот никогда не сталкивался ни с чем подобным воочию.

Не сталкивался и не использовал в своих заклятиях.

За исключением одного-единственного раза, когда он впустил в Упорядоченное жуткое и ненасытное страшилище – Неназываемого.

Впрочем, он никогда не сталкивался и с протянувшейся от двух Источников Магии тёмной паутиной.

Вспоминать те давние чары было больно. До сих пор. Как он гордился некогда этим заклятием, как торжествовал!

И было от чего. Он не якшался с Мимиром, не пил – после посвящения, инициации Истинных Магов – из его Источника, набираясь «сказочной мудрости». Он сам, своим умом, изучая бесконечные вереницы чисел, отражавших возмущения в тонких слоях Хаоса, просачивавшихся в Упорядоченное, несмотря на все заслоны, догадался, что старая схема Сущего неверна.

Птицеголовые учителя, наставники из уходившего Поколения, чьей сменой предстояло стать Поколению Хедина и Ракота, говорили о сложном просто, даже очень просто. Есть бесконечный Хаос, который никогда не возникал, который был всегда, и есть Упорядоченное, вернее, множество Упорядоченных, плавающих в нём, словно клёцки в супе.

Откуда взялся Хаос, как он возник, был ли всегда, пребудет ли всегда, вечен ли он и неизменен или тоже меняется – такими вопросами наставники себя не утруждали. Мир для них был прост и понятен, познан до самого «предела желаний», а дальше и глубже они идти не считали нужным.

Ракот пошёл.

Глубже самых мельчайших частиц Сущего, глубже перевитых волокон Упорядоченного и Хаоса на самой их границе, там, где лежит истинная пустота, Владыка Мрака отыскал нечто новое.

Пустота, оказывается, тоже бывает разная. Вернее, их может быть много больше, чем одна, и они могут вкладываться одна в другую, проходить друг через друга, не замечая и не сталкиваясь.

В той, иной, пустоте всё иное. Числа, знаки, законы. Она не сочетаема с нашей пустотой, они просто взаимно пожирают друг друга.

Вот оттуда-то Ракоту и удалось вытащить Неназываемого. Мельчайшая точка, проскользнувшая над, под и сквозь все барьеры, поскольку положение её точно определить было невозможно. Словно неведомыми туннелями, она преодолела все преграды и, едва очутившись в пустоте Упорядоченного, начала стремительно расти.

Более «пустая» пустота, чем пустота Упорядоченного, она жадно глотала всё окрест, стремительно расширяясь – с той же скоростью, что движется свет.

И в самом сердце этой новой пустоты обитало сознание. Сознание, которое сам Ракот отчаялся понять. Сознание, быстро разобравшееся что к чему, добравшееся сперва до пустых необитаемых миров, а потом и до населённых, – и принявшееся особо рьяно охотиться за живыми, за теми, кто наделён душой.

Конечно, потом они с Хедином придумали, что делать. Скармливать новоявленному зверю бесконечные объёмы новосотворённой пустоты, ровно с той же скоростью, с какой он её пожирал. Какое-то время это работало. До того момента, пока не появились козлоногие.

Однако это уже была совсем иная история, а сейчас Ракот вспоминал именно своё заклятье, то самое, что истончённой до состояния «ничто» иглой пронзало пустоту Упорядоченного, настойчиво отыскивая частицу пустоты иной, что несла в себе зародыш Неназываемого.

Острию этой иглы предстояло сделаться самым тонким во всём Сущем. Бесконечные напластования секущих плоскостей, что, словно нож резчика, стёсывали и стёсывали вещественность с незримого навершия, – и, когда уже почти всё стесали, Ракоту и привиделось это самое Древо, его туманные очертания, вдруг проглянувшие через застилавший глаза пот, когда Восставший, щурясь, тщился магическим зрением разглядеть, достаточно ли заточен кончик заговорённой иглы.

Сделавшееся почти невидимым, остриё причудливо изменяло падавший на него свет, и Ракот, словно в замочную скважину, смутно различил исполинские ствол и крону. Рассмотреть он их не смог – капризные заклятия, стачивавшие его бесплотный инструмент, нуждались в постоянных поправках. Тогда Истинный Маг отмахнулся от привидевшегося. В конце концов, странные картины и миражи почти всегда сопровождали подобного рода высшие заклятия.

Сейчас Новый Бог Ракот пытался вспомнить все подробности, даже самые мелкие.

Если уж предстоит карабкаться вслед за Мимиром…

«Во всяком случае, утешает хотя бы то, что Древо это не старается, подобно Неназываемому, сожрать всё вокруг себя», – мрачно пошутил в мыслях Ракот.

Один Орлангур ведает, как старина Мимир оказался там, где он сейчас; Ракот невольно подумал – как бы не пришлось протискиваться через игольное ушко или, скорее, усаживаться на конце иглы, примерно той же самой остроты, что использовал он, открывая двери Неназываемому.

Неплохо бы при этом не вызвать его братца-двойника.

…И вот сейчас Новый Бог, победитель Ямерта и его присных, неукротимый Ракот Восставший, не знавший, что такое «отступление» или «сдача», сидел низко опустив голову и упёршись высоким лбом в собственные ладони, судорожно сцепленные на эфесе верного меча.

Какие будут приказания, спрашивает тёмный эльф.

Будут, будут вам приказания, со злостью подумал названый брат Хедина. Много приказаний. Надо следовать за Мимиром. Надо проследить, куда ведёт чёрная нить. Надо… Надо, в конце концов, понять, что происходит и почему вышло так, что они с Хедином, Новые Боги Упорядоченного, оказались… там, где они оказались.

Владыка Тьмы скрипнул зубами. Да, наверное, это было слишком самонадеянно – шастать по мирам в образе черноволосого и голубоглазого варвара, испытывая раз за разом себя на прочность, наслаждаясь человеческой дружбой, верностью, приязнью, любовью – пока брат Хедин плёл паутину нескончаемых «планов».

И вот теперь он здесь, в Мире Источника, ранее – тайном и сокровенном, где, словно вскрытая могила, возвышается гора, раньше хранившая в себе мечи Молодых Богов – ловушка, в которую угодили Хаген со Старым Хрофтом.

Мир пуст, и Источник кажется незатронутым. Во всяком случае, на первый взгляд. Неведомым посягнувшим хватило ума так поставить дело, что предназначение своё Источник выполнял по-прежнему. Никто не дерзнул обосноваться или хотя бы надолго появиться в его окрестностях. Целому полку подмастерьев Хедина делать тут совершенно нечего.

Но им также нечего и гоняться всей оравой за столь нужным названому брату старым ётуном. Кто-то должен взять Источник под надёжную охрану. Кто-то – идти в глубь Упорядоченного, пытаясь проследить, куда ведёт чёрная паутина-пиявка. Кто-то – не будем забывать – должен позаботиться о поисках Гелерры. Кто-то должен, в конце концов, помнить и о милейших ребятах-быкоглавцах, коих удалось остановить в Хьёрварде лишь ценой немалых усилий.

И это помимо всего прочего.

Мимир и Древо. Этим он займётся сам. Такого не доверишь никому. Остальное – даже пуповину – придётся препоручить подмастерьям. Ну, и самому Хедину, если, конечно, братец оторвётся от прелестей Сигрлинн. Прелести и в самом деле прелестны, спору нет, но…

– Вот мои приказания, Аррис. – Повелитель Мрака выпрямился, лицо хмуро, брови насуплены. – Источник Миров должен пребывать в полной и совершенной безопасности. Мимир мог хранить его в одиночку, ну а нам, кто попроще, и народу потребуется побольше. Оставишь половину полка здесь, чтобы ни мормат не пролетел, ни хед не пробрался. Пусть гномы не теряют времени даром, возведут укреплённый лагерь. Но помните, что Мимир – великан старый, сварливый и с преотвратным характером. Лагерь ставить где-нибудь подальше, и чтобы незаметно было. Это ясно?

– Да, повелитель Ракот.

– Превосходно. Ты, Арбаз, вместе с этой малышкой, Оршей, и со своей сотней – отправитесь в её родной мир. Найдите мне того вербовщика, что подбил их на поход. Или его следы. Что угодно, но мы должны узнать, откуда он там взялся.

Арбаз переглянулся с Аррисом и Ульвейном – неразлучные друзья-соперники, конечно, были вместе и тут.

– Повелитель Ракот. – Гном солидно откашлялся, взяв к ноге начищенный до ослепительного блеска знаменитый огнеброс. – Аэтерос учил нас повиноваться, и мы это умеем очень хорошо. Но такой… такое изменение планов… Зачем тогда было делать эту петлю через Мир Источника? Почему, если тот мирок, мир Орши, настолько важен – почему мы не отправились туда сразу из Хьёрварда?

«Слишком много воли вам братец Хедин дал, – с известным раздражением подумал Ракот. – Небось у меня в Тёмных Легионах языки распускать бы и не вздумали. Но… всё-таки они не мои ученики и даже не мои подмастерья. Ученик у меня только один, и время его, похоже, наступит уже совсем скоро…»