Неотразимый - Лили Валентэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Она сделала все это для нас?
Шэйн пожала обнаженным плечом.
— И чтобы собрать деньги на поездку в Грецию. Но да. Больше всего из-за нас. Я же говорила тебе, что она мне задолжала.
— И что же ты сделала? Отдала ей почку?
Шэйн рассмеялась.
— Нет. Я принимала роды у кошки Синди Кроуфорд.
— Синди Кроуфорд… Кошка супермодели?
Она серьезно кивает, но в глазах появляются искорки.
— Ты слышал о ней?
— А кто не слышал? — говорю я с серьезным видом. — Мне нравится ее работа. В прежние дни у меня в комнате висели постеры с ней.
— Безусловно! Она великолепна, — Шэйн усмехается, явно довольная тем, что я ей подыгрываю. — Так что можешь себе представить, как благодарна была Мария, что я помогла Синди пережить роды. Мария привыкла собирать десятицентовые вещи. Она одна из лучших организаторов, кто планирует небольшие мероприятия в городе. Я пользуюсь ее услугами, когда устраиваю благотворительные вечеринки для своей семьи.
— Семейный фонд Уиллоуби, верно? — спрашиваю я, радуясь тому, что прошлой ночью выделил немного времени для домашней работы. — Финансирует медицинские исследования и программы для брошенных детей?
Она выгибает бровь.
— Проверял меня?
— Немного, — признал я, засунув руки в карманы. — Достаточно, чтобы почувствовать себя идиотом, посчитав, что ты интересуешься моими десятью тысячами, в то время как на самом деле принадлежишь к королевской семье Нью-Йорка.
— Я не знала об этом, — говорит она с застенчивой улыбкой, — но моя тетя была оскорбительно богата.
Я выгибаю губы в усмешке от неожиданного слова.
— Оскорбительно?
Она пожимает плечами.
— Не знаю. Иногда я нахожу это немного оскорбительным. Управлять состоянием, распоряжаться им в благих целях стало моей полноценной работой, — она тянет руку, берет бокал с шампанским у проходящего мимо официанта и протягивает мне. — Эгоистичная часть меня испытывает желание отдать все, но для моей тети состояние имело большое значение. А детская программа имеет большое значение также и для меня. Так что продолжаю вести бескорыстную борьбу.
— Думаешь, отдать несколько миллиардов долларов — это эгоизм?
— Да, — говорит она, глядя на меня открытым взглядом. — Не пойми меня неправильно. Мне нравятся красивые вещи, но я больше люблю свободу. И в последнее время мне кажется, что мне ее не хватает.
Я спрашиваю ее о том, чем бы она занялась, если бы не получила наследство, но она со смехом отмахнулась.
— Сегодня речь не обо мне. Ты должен научиться вести себя, как безнадежно влюбленный человек, — она немного приблизилась. — И хотя мне ненавистно признавать это, Фальконе, но пока у тебя дерьмово получается.
Не смешно, но я улыбаюсь.
— Думаю, я справлюсь. Делаю же я тебе комплименты, поддерживаю разговор и даже не хмурюсь.
— Но ты даже не прикоснулся ко мне, — говорит она, тихим, сексуальным голосом, от которого мой член затвердел. — Как насчет приветственного поцелуя.
Ее приветственный поцелуй…
Бл*ть, как я мог упустить этот момент? Особенно после того, как хотел сделать это снова сразу, как перестал целоваться с Шэйн вчера.
Серьезная оплошность.
Я должен немедленно ее исправить.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Джейк
Я придвигаюсь ближе к сексуальной женщине, смотрящей на меня так, словно она не может дождаться, когда попробует меня на вкус. Напоминаю себе не давать волю рукам в порыве страсти.
— Если бы мы действительно встречались, — сказала она, хлопая ресницами, — ты бы ужасно соскучился. Мы двадцать шесть часов провели в разлуке.
— А кто говорит об обратном? — я обнимаю Шейн за талию, притягивая ближе к себе и едва сдерживая стон, когда ее грудь касается моей. Черт, она великолепна. — Возможно, я полночи провел в гугле, разыскивая информацию о тебе, а еще полночи старался не думать о тех ощущениях, что вызвал во мне наш поцелуй.
Она обняла меня за шею, от чего мой пульс участился.
— И почему же ты старался не думать об этом?
— Потому что если бы слишком много об этом думал, — я склоняюсь к ней, шепча, и ощущаю нежное, теплое дыхание на своих губах, когда ее дыхание участилось, — тогда я не смог бы уснуть. Пришлось бы позвонить тебе и попросить приехать и поцеловать снова. — Провожу пальцами по ее бедру. — И снова. — Член затвердел, когда я представил места, которые хотел бы поцеловать. — И снова.
Она прикусывает нижнюю губу.
— Кажется, для этого потребовалась бы вся ночь.
— Именно, — сообщаю я, прижимаясь к ее губам и желая этой ночи больше, чем следовало.
Мы должны притворяться, но стоило моему языку проникнуть в рот Шэйн и услышать стон наслаждения, я забыл, что она всего лишь наемный работник. Забыл, что ей платят за нахождение со мной, и мы никогда не встретились бы, если бы не Кери. Забыл, что нас окружает толпа представителей голубой крови, годящихся нам в бабушки и дедушки, которые не видели целующихся пар с тех самых пор, как мальчики вернулись со Второй мировой войны.
Я забываю обо всем, кроме того, как приятно ощущать ее в своих объятиях, как прекрасна она на вкус и как сильно мне хочется большего.
Мне хочется провести ладонью по платью, обхватить грудь, почувствовать, как сосок твердеет под моими пальцами, услышать стон удовольствия, перерастающий в мольбу, чтобы я прикоснулся к ней. Мне хотелось, чтобы длинная шелковая юбка поднялась до бедер и дала мне возможность просунуть ладонь между ее ног. Хотел ощутить, каким влажным и напряженным станет тело, когда она кончит, как вопьется ногтями в мои плечи, когда я опущусь между ее бедер, проведу языком по центру ее киски и впервые попробую на вкус.
Могу с уверенностью сказать, что на вкус она словно рай. Словно весенний дождь, смешанный с чистыми капельками пота, и мне не захочется останавливаться, пока она не оросит своей влагой мое лицо.
Я хотел оказаться на ней. Полностью. Мы переплетенные и страстно желающие друг друга…
— Шэйн! Как я рада тебя видеть! Особенно в такой ситуации!
Звонкий, кристально чистый голос раздался в паре сантиметров от нас, слишком близко к нашей зоне комфорта.
Мы с Шэйн отстранились друг от друга, удивленно вздрогнув.
— Бог мой, — со смехом произнесла Шэйн. — Ты меня напугала!
Я смотрю вниз на миниатюрную старушку в шляпе, с чучелом кардинала, окруженным маленькими тыковками и початками кукурузы.
Выражение ее лица говорило о том, что она знала о чем-то важном, сияющим взглядом рассматривая нас с Шэйн, словно сама стала причиной произошедшего.
