4 вида любви - Михаил Литвак

ВАЖНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.

ЧТО ТАКОЕ НАСТОЯЩИЙ СТРЕСС

Она как доктор правильно сказала, что стресс — это то, что внутри. Стресс — ситуация, которая развивается в организме под влиянием сверхсильных раздражителей. Я всегда привожу пример настоящего стресса: это когда в 50-ти градусный мороз разбили окно, и в доме стало холодно.

Стресс имеет три стадии тревоги.

Сначала думаешь, что делать? Начинаешь лихорадочно затыкать окно подушками, потом пытаешься дверь сорвать, чтобы закрыть окно. Потом наступает стадия адаптации.

Я во время стресса никогда не жалею времени именно на стадию адаптации. Ведь стресс сильно пробивает, можно опустить руки, и наступит истощение и смерть.

Если же происходит адаптация, то человек себя чувствует хорошо и понимает, что для того, чтобы выжить, надо вызвать мастера, купить и вставить стекла. Однако если в состоянии стресса вы себя хорошо почувствовали, это не значит, что вы здоровы. Надо еще подождать некоторое время. Как при ангине положено 10 дней болеть, так и на переживание стресса надо выделить неделю-две.

Я понял, что Юлия Анатольевна, действительно, находится в стрессе. Если смотреть на ситуацию объективно, то нет никакой трагедии: у нас в стране на 100 браков приходится 90 разводов. Но реакция на развод ее дочери — это личное отношение самой Юлии Анатольевны.

Психологические стрессы приводят к тем же последствиям, что и физические стрессы. И в тот момент она разрушала сама себя, хотя с ней лично ничего не произошло. А чтобы избегать подобных стрессов, как раз и надо, чтобы с ней что-то произошло.

Например, я твердо уверен, что женщины в этом возрасте, у которых выросли дети, должны жить ради себя. И поэтому возле Юлии Анатольевны должен быть сексуальный партнер. А для нее «мужем» стал муж ее дочери: она сама не понимая, именно так к нему относилась. Поэтому и переживала этот разрыв, как личную трагедию.

ВАЖНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.

О СРОЧНОМ ПОИСКЕ СЕКСУАЛЬНОГО ПАРТНЕРА

Юлии Анатольевне следовало бы озаботиться поисками полового партнера сразу же после смерти мужа, а не жить вдовой четверть века! Законы психологии гласят: после того, как ты потерял сексуального партнера, поскорбел немножечко — иди ищи нового.

Женщинам нечего скорбеть, когда потеряли мужа, поплакали немножко, и надо искать нового, а то кто-нибудь другой прицепится, по которому будешь скорбеть.

Римский философ Сенека писал: «Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! Предки установили для женщин один год скорби не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше. А мужчине вообще скорбь неуместна».

И еще: «При потере близких глаза не должны быть сухими, но и не должны струиться».

Если твой муж уходит, то можно проанализировать, где я не так сделала. А когда муж от дочери ушел, то ситуация вовсе неподконтрольная.

Юлия Анатольевна пыталась меня убедить, что она относилась к мужу дочери, как к собственному сыну. Она мне говорила: «Я этого человека приняла в его 20 лет в свою семью и стала к нему относиться точно так же, как к своему ребенку». Это неправда! Она стала к нему относиться, как к мужу.

Кстати, чего я только не видел в своей жизни. Поскольку секс и семейная жизнь у очень многих в России не ладится, то довольно часто дети становятся сексуальными партнерами своих родителей. Это, конечно, крайний случай. Чаще мама и сын живут, как платонические супруги. И это происходит от неправильного воспитания. Так, любая мама должна помнить, что мальчик после 5 лет — это уже самец. В этом возрасте он не Васенька и Коленька, а Василий и Николай. Это уже потенциальный сексуальный партнер, как это ни кощунственно звучит. С ним недопустимы ласки.

А довольно часто получается так, что когда сын вырастает, у него с мамой появляются какие-то общие дела, они часто обнимаются и целуются — все, как между супругами, только что секса нет.

Особенно это происходит в тех семьях, где у мамы нет реального сексуального партнера. Эти извращенные отношения мы видим сплошь и рядом.

Между прочим, сексуальным партнером может быть даже животное. Конечно, не в прямом, а переносном смысле. Я помню, имел дело с одной деловой женщиной-редактором, она помогала мне издавать мои книги. Четко и быстро решала все вопросы за пять минут. А тут она звонит вся в слезах — Кузя, собачка заболела. Мои помощники с ней минут сорок об этом Кузе говорили. Потом она мне рассказывала часами, как она его нашла в санатории, как вылечила, как ухаживала… Я понял, что надо ее спасать. Пытался сделать все, чтобы она на моих семинарах познакомилась с каким-нибудь мужчиной, чтобы любовь перекинулась на полового партнера. Ни в какую! Она любила свою собаку. В конце концов, я сдался и даже доставал лекарства для этого Кузи, но его срок — 10 лет. Он околел. Она по нему так грустила, что снять депрессию мне удалось только через год. Сейчас живет одна, горемычная.

Великая заслуга Фрейда в том, что он вывел верную формулу: «Сексуальные влечения могут вытесняться в бессознательное, и, вытесненные в бессознательное, они ищут способ косвенного удовлетворения, что и обуславливает возникновение неврозов». Поэтому очень многие люди не сознают, что вытесняют свое сексуальное влечение. И когда мимо проходит нужный кадр, а у вас этого влечения нет, оно вытеснено и направлено куда-то в другое место, то вы этот кадр и не замечаете. Так вы упускаете свой шанс любить и быть любимой.

И у Юлии Анатольевны не было бы такого сильного стресса, с которым она ко мне пришла, если бы у нее был муж. Я вообще уверен, что за 25 лет ее вдовства мимо нее проходило не менее двух потенциальных мужей в год, которые могли бы ее осчастливить и избавить от неврозов. Но она на них не реагировала, поскольку подчинялась искаженной системе ценностей.

Поэтому супруг ее дочери стал и ее платоническим партнером.

И стресс — это только одна из реакций на развод дочери. Вторая более сильная эмоция, которая поглотила женщину целиком, — это страстное желание отомстить разлучнице. Не мужу дочери — она его жалела. А как же иначе — ведь он ее «муж»! А той женщине, которая посмела разрушить ее семью.

Вот что мне, чуть ни плача, говорила Юлия Анатольевна: «Я спокойна за свою дочь. Она вполне самодостаточная и крепко стоит на ногах. Она не пропадет. Дело во мне. И я думаю, что у меня очень серьезная ситуация, почти тупиковая, потому что я сама в нее себя загнала.

Там, где не подыгрывает любовь или ненависть, женщина играет посредственно.

Я не могу отделаться от желания отомстить той женщине, которая его увела. Но физически я этого сделать не могу, и это самое страшное. Я хочу отомстить так, чтобы она мучилась. Но как — не могу придумать.

Мне очень сложно, может быть, из-за моего воспитания, и из-за воспитания, которое я дала дочери.

И я понимаю, что в жизни человек может попасть в любую ситуацию. И за это его казнить и ругать нельзя. Но существуют системы табу. И одна из них — никогда нельзя лезть в семью, где есть дети.

А когда та женщина пошла на это, причем я более, чем уверена, что в достаточной степени из-за меркантильных интересов, то у меня возникло неистовое чувство злобы и страстное желание ее уничтожить. И я не могу отделаться от этого чувства. Я все время это жую. Работаю, что-то делаю, а думаю только об этом. Подскажите, как ее уничтожить, и я это сделаю».

Вот что я ей ответил: «Моя задача — помогать человеку, писать письма, а проклятия или рукоприкладство — это не наш метод.

Я вам хочу рассказать о своих взглядах. Еще в 1980-х годах я проводил свои первые опыты психологического айкидо по возвращению блудных мужей в лоно семьи. Я думал, что на этом хорошо заработаю. Ничего не заработал.

Мужья возвращались — только жены их не принимали. Мне понятно было: они возвращались скрюченные, побитые, как уличные собаки. И одна из моих клиенток, которой я старался вернуть мужа, мне призналась: «Я с этой марионеткой прожила 20 лет, на кой он мне теперь нужен».

Получается, что лучший выход — развод. Можно быть хорошим отцом и не жить со своей женой. Я заявляю это как человек науки. У меня есть цифры и факты, подтверждающие мою правоту. Человек может жить в семье, а толку от него никакого нет.

А может быть и наоборот. Находясь за пределами семьи, он может оказывать решающе влияние на воспитание своих детей. Только с одним непременным условием, чтобы мама позволяла детям встречаться с отцом. В общем, можно быть вполне хорошим отцом и не жить со своей женой. А если он плохой отец, то он и в семье будет плохим отцом.