Щедрый дар (ЛП) - Стоун Тана

Один из пришельцев достал металлическое устройство и начал сканировать гору. Другой кивнул и жестом пригласил её пройти между ними гуськом через узкую трещину в скале в нескольких метрах впереди.

Даника решила, что это лучше, чем оставаться на выступе, поэтому пошла между ними, повернувшись боком в одном месте, когда проход сузился. Примерно через двадцать метров трещина расширилась и превратилась в открытую пещеру. Не такая высокая, как другая пещера, поэтому пришельцы нагнулись, когда вошли в нее. Один из них указал на дальнюю сторону, где потолок спускался вниз до каменного пола.

— Значит, здесь мы и будем спать? — сказала Даника, больше себе, чем им, когда опустилась на пол.

В пещере оказалось немного теплее, но Даника все же просунула руки под свой топ с короткими рукавами, чтобы сохранить тепло тела. И заметила, что один из пришельцев снова наблюдает за ней, его глаза расширились, когда её руки исчезли под рубашкой.

Даника закатила глаза.

— Если думаешь, что это впечатляет, то должен тогда видеть, как я снимаю лифчик под рубашкой. Я не предлагаю демонстрацию.

Один из пришельцев сел и вытащил из рюкзака трехфутовые стержни. Он что-то сделал с ними, и они загорелись, затем прислонил их друг к другу в стиле вигвама. Через минуту пещера начала нагреваться.

— Ну, это очень круто, — пробормотала Даника, невольно заинтригованная.

Другой инопланетянин остался стоять и мерил шагами вход в пещеру. Даже если она не воспринимает его мысли и чувства, не нужно быть телепатом, чтобы понять, что тот взволнован. Он указал на нее, и по тону его голоса Даника поняла, что он задает вопрос. Что-то насчет вторжения.

Она покачала головой.

— Не знаю, о чем ты говоришь, но я здесь не для того, чтобы вторгаться на твою планету.

Он уставился на нее, и его лицо исказилось от гнева. Она попятилась от него и прикинула свои шансы пробежать мимо обоих пришельцев и скрыться в горах, не попасться и не разбиться насмерть. Наверное, не так уж и здорово, хотя, наверное, не ужаснее, чем находиться рядом с разъяренным инопланетянином.

Другой инопланетянин внимательно посмотрел на нее, а затем пожал плечами и отвернулся.

Даника не совсем понимала, что происходит, но ей это определенно не нравилось. Она отдала бы все, чтобы иметь при себе свой бластер. У нее он не просто оставит красную отметину на их груди, а снесет им головы начисто.

Стоящий инопланетянин расстегнул свой плащ и бросил его на землю. Сначала Даника подумала, что он хочет отдать его ей, но тот запихнул его за спину. Она заметила, что он не такой мускулистый, как тот инопланетянин, который спас ее, но широкоплечий и весит не меньше пятидесяти фунтов. Под плащом он носил что-то похожее на белую льняную тунику и стянул её через голову, оставшись только в низко сидящих матерчатых штанах. На его груди не имелось никаких татуировок, но она видела в свете, исходящем от тепловых стержней, что на его спине есть гребни, и также ниже талии были V-образные гребни.

Сердце Даники забилось быстрее, она вытащила руки из-под рубашки.

«Что, черт возьми, задумал этот парень?»

Другой инопланетянин сказал что-то насчет ожидания, но полуобнаженный парень огрызнулся на него, и его слова превратились в серию сердитых криков, приказывающих ему отступить.

У Даники пересохло во рту, когда он приблизился к ней, и она сжала руки в кулаки.

— Ни хрена не получится.

Её отец научил её основам самообороны, и она немного потренировалась с чрезмерно агрессивными мужчинами на некоторых аванпостах. Но ни один из тех людей не был такими большим и трезвым, как этот. И у нее всегда под рукой находился бластер и один из её членов экипажа на расстоянии крика. Мысли о команде заставили её заскучать по Тори больше, чем когда-либо. Если бы рядом с ней сейчас стояла её начальник службы безопасности лицом к лицу с разъяренным инопланетянином, это был бы честный бой, особенно когда у Торив волосах красовались стальные заколки.

Даника встретилась взглядом с глазами пришельца, которые вспыхнули, принимая боевую стойку и свирепо глядя в ответ.

Инопланетянин рванулся вперед, увернувшись от её удара и схватив её за ногу. Он резко дернул её к себе, и она взлетела вверх и упала на спину, от удара о каменный пол у нее сбилось дыхание. Когда она снова попыталась вздохнуть, он задрал её рубашку и грубо провел рукой по животу. Ощущение его твердой кожи вывело её из шока. Она пнула его, но удар её ноги ничего не изменил. Насильник лишь слегка вздрогнул, схватив её за колени, и дернул так, что её ноги раскрылись. Даника сопротивлялась ему, когда он потянул её рубашку ещё выше, обнажая её грудь. Он схватил их обеими руками, сильно сжимая. Она закричала от боли и вцепилась ногтями в его руки, это все равно, что царапать гранит.

Инопланетянин на другом конце комнаты сказал что-то, что её переводчик пропустил, и парень на ней ответил со смехом и сильно сжал её соски между пальцами, подтягивая её бедра к себе, чтобы она почувствовала, насколько он твердый, подсказывая ей, что их анатомия имеет много общего с человеческой.

— Сукин сын! — Даника ощутила прилив гнева, почти неконтролируемой ярости, когда обрушила град ударов на его руки. Если бы только у нее был бластер, она бы стерла с лица его кривую усмешку.

Она услышала крик с другого конца пещеры, сопровождаемый рычанием дикого животного. Инопланетянин повернулся к ней лицом за несколько мгновений до того, как его оттащили за одну ногу, подняли в воздух и швырнули через пещеру, его череп с глухим стуком ударился о камень. Даника смотрела, как он сползает по стене пещеры, оставляя за собой кровавый след. Второй инопланетянин лежал на земле, его шея была согнута под неестественным углом, а глаза широко раскрыты и не мигали.

Её руки дрожали, когда она села и одернула рубашку, почти боясь увидеть зверя, который только что убил двух инопланетян намного больше и сильнее её.

Глава 12

Когда К'алвек пришел в себя, уже совсем стемнело, и из отверстия в верхней части пещеры не пробивалось ни лучика света. Его грудь словно горела огнем, поэтому он прикоснулся рукой к своей обожженной коже. Никакой крови.

Он встал, опираясь на стену для поддержки. Голова у него кружилась, пульсируя там, где он, наверное, ударился о каменный пол. Не обращая внимания на боль, он сделал несколько шагов ко входу в пещеру, ощупью пробираясь вдоль грубых стен в поисках ориентира.

Он потянулся к своему разуму, ища женщину, стараясь не сосредотачиваться на смеси гнева и паники, когда осознал, что крестиксы её забрали. Его единственная мысль была вернуть её обратно. Они не могли заполучить её, когда уже забрали все, что имело для него значение. Даже несмотря на то, что это последнее, чего хотел или в чем нуждался, К'алвек не мог отрицать непреодолимого желания её защитить.

Он мог очень слабо слышать её мысли. Она в безопасности, больше он ничего не ощущал. Выстрел из бластера истощил его энергию, и он пробормотал проклятие самому себе за то, что был настолько глуп и получил выстрел.

Добравшись до входа в пещеру, он обогнул валун и глубоко вдохнул холодный ночной воздух. Воздух оживил его, и когда взглянул на вершины дюн, сверкающие почти белым светом в свете трех лун, он снова раскрыл свой разум.

К'алвек ощутил вспышку её страха и практически увидел то место, где она поскользнулась. Он побежал трусцой по каменистой тропинке в её сторону. Судя по бледно-голубому свету на горизонте, у них было не больше часа форы, и они двигались медленно.

Он не мог бежать так быстро, как обычно. Из-за неровной тропинки, прорезавшей склон горы, и слабости, вызванной выстрелом из бластера, его ноги не поднимались настолько высоко, а вздохи не давались ему так легко. Он не обращал внимания на боль, пронзавшую его плечо с каждым шагом, и сосредоточился только на том, чтобы добраться до женщины.

К'алвек старался не думать о крестиксах и о том, почему они забрали женщину. Им не нужна причина. Они брали все, что хотели или в чем нуждались, но зная, что у крестиксов так же мало женщин, как и у его народа, то рассматривали бы любую ценную потенциальную пару. Они очень давно потеряли способность создавать ментальные связи, так что ментальное спаривание не имело для них никакого значения. Мысль о том, что крестикс может претендовать на его женщину, вызвала у К'алвека горький привкус. Он ускорил шаг. Как бы сильно его разум ни говорил ему забыть о ней, что она всего лишь отвлекающий фактор, который ему мешал, он не мог подавить желание убить любого крестикса, который поднимет на нее руку. К'алвек радовался, что его кузен Куш не видит, как он слепо гоняется за женщиной. В конце концов, он должен защищать свою репутацию безжалостного воина.