Песня светлячков - Дж. А. Редмирски

Мы сели рядом с какой-то парой. Парень сразу же передал Элиасу косяк. Элиас сделал глубокую затяжку и протянул сигарету мне, одновременно выпустив весь дым. Дым попал мне в ноздри. В глазах защипало и даже выступили слезы, но в тот момент я не возражала. У таких тусовок свои правила. Я стала вслушиваться в разговор, пытаясь понять, о чем он.

– А я тебе в натуре говорю: окольцуешься – и прости-прощай твоя прежняя жизнь, – сказал парень слева от нас. – Уж лучше не терять свободы без крайней необходимости.

Я не знала, сказано это всерьез или он просто прикалывается. Парень смачно затянулся и выпустил дым, тут же снова втягивая его ноздрями.

– Он-то знает, – сказала блондинка, что сидела рядом с парнем. Она взяла у него сигарету, зажала между пальцами и тоже затянулась. – Мой дорогой братец – он такой дурень, что его угораздило жениться дважды. – Дым застрял у блондинки в легких. Она закашлялась, но продолжала говорить. – Со своей бывшей он прожил целых шесть лет. Все в лучшем виде. Прекрасные отношения. Так нет, дернуло его на ней жениться. И вот вам! – Она громко щелкнула пальцами. – Вся их гармония мигом рассыпалась.

Вокруг дружно засмеялись.

Элиас усадил меня между ног и обнял за плечи. Чувствовалось, ему нет никакого дела до разговоров. Элиас их даже не слушал. Закончив обсуждать неудачную женитьбу, компания вспомнила про какую-то общую знакомую, у которой выявили эндометриоз. Элиас просто наслаждался легким дурманом марихуаны, пламенем костра, темнотой, шумом реки и, конечно же, тем, что я рядом. И я тоже наслаждалась.

Потом мы немного отодвинулись от общей компании, но продолжали сидеть в той же позе. Музыка из приемника и шум реки создавали на редкость гармоничный звуковой поток. Не скажу, чтобы я любила такие сборища, но там иногда можно неплохо оттянуться. Главное – не перебрать.

Прошло часа два. Перебравшие расползлись по палаткам спать. Остальных потянуло купаться.

Губы Элиаса уткнулись мне в шею. Я наклонилась вперед. Спину приятно закололо множеством невидимых иголочек.

– Хочешь пойти поплавать? – спросил Элиас и жарким шепотом добавил: – Или ты уже готова залезть со мной в палатку?

– А разве нельзя совместить одно с другим? – спросила я, игриво проводя кончиком языка по его губам.

– Ты хочешь плавать в палатке? – продолжил игру Элиаса.

– Нет. – Я слегка толкнула его локтями и повернулась лицом к нему. – Ты можешь трахать меня прямо в воде, – прошептала я ему на ухо.

Именно этим мы и занимались, когда рядом с нами вдруг появились Джана и Митчелл.

Им нужен был спектакль. Митчелл не просто вошел в воду. Он нырнул с довольно высокого камня и шумно плюхнулся в реку. Я испугалась, но Элиас был слишком близок к завершению и не хотел прерываться из-за какого-то Митчелла. Когда занимаешься сексом в воде, кончить труднее. А мы с ним трахались уже целых полчаса. Я сплела ноги вокруг его талии. Толчки Элиаса были медленными. Вода не давала его члену двигаться быстрее. А Элиас не позволял себе прекратить то, что почти довел до конца.

Одной рукой он обнимал меня за спину, другой поддерживал под ягодицы. Естественно, Элиас почувствовал, как я дернулась.

– Плюнь на него, – сказал Элиас, глядя мне в глаза.

Наши лица почти соприкасались. Элиас упорно продолжал толчки. Его взгляд буквально сводил меня с ума. На мгновение я забыла про Митчелла, прижалась к мускулистой груди Элиаса и поцеловала его. Он мгновенно просунул мне в рот свой язык, делая там то же, что и членом внизу. Вода капала с его губ и щек. Я ее слизывала. Это возбуждало его еще сильнее. Толчки стали неистовее. Его пальцы больно давили мне на спину.

– Ты посмотри, кто здесь, – услышала я голос Митчелла. – Да это же мой лучший друг. Настолько близкий, что вышвырнул меня из квартиры ради какой-то девки.

Внимание Элиаса по-прежнему было сосредоточено только на мне. Но меня слова Митчелла задели и даже рассердили. К тому же я боялась, что Митчелл или кто-то другой заметит, чем мы занимаемся. Особенно Митчелл. Наше присутствие уже служило достаточным поводом для скандала. Митчеллу явно хотелось взять реванш.

Джана тоже прыгнула в воду. К счастью, дальше от нас.

– Митчелл, остынь, – услышала я ее голос. Я по-прежнему смотрела только на Элиаса. – Нашел где устраивать разборки. Учти, ты испортишь настроение не только им, но и всем вокруг.

Удивительно, но Митчелл ее послушался. Они поплыли в сторону от нас.

И все же свое черное дело он сделал. Элиас надеялся, что за эти дни Митчелл одумается и извинится. А оказалось, вместо извинений – еще и этот дурацкий спектакль. Элиасу стало не до оргазма. Он вышел из меня.

– Прости, – прошептал он, обнимая меня и целуя в макушку.

– Зачем ты извиняешься? – удивилась я, целуя его. – Такой придурок собьет оргазм кому угодно. – Я слегка плеснула водой ему в лицо. – Ты можешь кончить и потом. Когда захочешь.

Элиас заулыбался. Я думала, он сейчас засмеется вместе со мной, но в его глазах появилось что-то другое. Он с нескрываемым любопытством посмотрел на меня.

– Когда захочу? – переспросил он, ожидая дальнейших объяснений.

Тремя пальцами я провела ему по носу, потом опустила их к губам. Элиас поцеловал каждый.

– Да, – игриво ответила я. – Ты ведь знаешь, тебе позволено делать со мной что угодно.

В его взгляде по-прежнему оставалось любопытство. Потом Элиас помрачнел. Чувствовалось: он, как и я, боится вылезать из скорлупы и рассказывать мне о своих мыслях. Мы все еще «принюхивались» друг к другу, проверяли свои ощущения и границы, надеясь, что этих границ нет. Каждый из нас боялся напугать другого. Страхи были напрасными и придуманными. Нам бы понять это раньше, и было бы куда меньше сексуальных разочарований и сексуальной неудовлетворенности. Возможно, и моего бегства в Южную Каролину тоже не было бы.

Нас окатило громадной, почти океанской волной. Мы разжали руки. Вода жгла мне глаза и ноздри. От нее першило в горле.

– Это что за идиотские шутки? – услышала я крик Элиаса.

Я откинула свои тяжелые мокрые волосы, протерла глаза. Первым я увидела Элиаса. Он был чудовищно зол. Я быстро подплыла к нему, обняла за плечи и обвила ноги вокруг его талии.

Митчелл улыбался во весь рот, радуясь удачной выходке.

– Идем в палатку, – сказала я Элиасу.

Он и ухом не повел.

– Тебе, кажется, уже двадцать семь, – раздраженно бросил он Митчеллу. – Пора бы вырасти из детских забав.