Магометрия. Институт благородных чародеек - Надежда Мамева

Тень практически растворился в обсидиановой мгле коридора. Я неторопливо переступала, опираясь на костыль и ловя себя на мысли, что в ближайшее время точно не буду мечтать о собаке. Четвероногий друг — это хорошо, но чтобы его безропотно выгуливать, его надо любить, иначе спустя неделю возненавидишь ранние утренние подъемы и необходимость вечером в любую погоду брать в руки поводок и намордник. Поскольку к тени привязанности я не питала, ненавидеть наш совместный «выгул» я начала уже спустя пятнадцать минут.

Костыль почти не скрипел, тень резвился на потолке, коридор был безлюден и тих, как кладбищенская полночь. Вдруг до моего слуха донеслось:

— Да, сударь, наглости вам не занимать!

Взволнованный фальцет был мне не знаком. Уже собиралась пройти мимо, потому как поняла — непреложному правилу нового мира: не влезай, и проблем будет на порядок меньше — лучше следовать. Целее будут и шкура, и нервы. Тень спутал мои планы, скользнув вперед и буквально прилипнув к замочной скважине одной из массивных дверей.

— Брысь! — шикнула первое пришедшее на ум.

— Я не кот, чтобы мне «брысь» командовать, — сварливо проворчал мой компаньон по выгулу. — К тому же тут так интересно…

Я подошла чуть ближе, в надежде усовестить тень, но как только услышала следующую фразу, позабыла о своих первоначальных намерениях.

— Хватит этих речевых оборотов, пропахших нафталином, — а вот обладателя этого голоса я знала. Имела удовольствие не далее как сегодня тянуть его за хвост в парке. — У меня есть информация, что одна из ваших институток может стать очередной жертвой маньяка.

— Я всегда считала, что у вас, граф, было отвратное воспитание, и то, чего вы просите, недопустимо!

— Не прошу, а требую, милая мадам Веретес, — педантично уточнил Лим.

«Так, похоже, кандидатка на очередное свидание с маньяком — это я», — предчувствие было нехорошее. Решила, что раз выпал случай поживиться информацией, которая скорее всего касается моей жизни и здоровья, стоит плюнуть на нормы воспитания. Я прильнула глазом к замочной скважине.

Увиденное повергло в шок: толстый, длинный змеиный хвост извивался по ковру, приподнимался и переходил в женское тело: тонкая талия, высокая грудь, огненные локоны, уложенные в высокую прическу. Эта самая мадам Веретес стояла перед зеркалом, и мне был виден лишь ее профиль, но даже его было достаточно для того, чтобы сделать заключение — хороша, змеюка, ой как хороша.

— И кто же эта институтка? — прошипела мадам Гадюка.

— Этого я вам, увы, не скажу. Тайна следствия, — сухо ответил Лим. — Так к какому времени Аарону телепортироваться к вам?

— Я же сказала, что ни разу за всю историю института ни один мужчина не преподавал в его стенах. И этого не будет впредь!

— До этого ваших воспитанниц не убивал маньяк, так что мой совет — оставьте ваши принципы. К тому же, извините, но среди инквизиторов нет того, кто отвечал бы вашим гендерным предрассудкам. Среди законников женщин нет, и вы это прекрасно знаете.

— Но тогда хотя бы не этого… — в Змеевне воспитание боролось с эмоциями. Последние одержали безоговорочную победу, потому как ее литературная вязь скатилась в просторечный сленг: — Кобеля, который к своим двадцати шести оприходовал половину потенциальных невест высшего света! Раз такое дело, может, вы сами…

— Нет, — сухо отрезал Лим. И на то есть веские причины. Аарон же — один из лучших следопытов, а его личная жизнь… вам ли не знать, что такое сплетни? К тому же юноше уже двадцать шесть, в этом году его ждет, потирая крылья от нетерпения, Распределитель. Вдруг в эти несколько недель он встретит в ваших стенах свою истинную любовь… — уже откровенно издеваясь, заключил Дейминго.

Мадам тоже уловила эту завуалированную колкость, но женщина на эмоциях подобна БелАЗу, выехавшему на МКАД: если не принял его во внимание, то жестянщик тебе уже не поможет.

— Мне плевать на ваше заявление. Разрешение на портал для вашего Аарона я не даю.

— Вы вынуждаете обвинить вас в пособничестве убийце, — устало протянул Лим, словно этот аргумент был козырем в споре. — Завтра можете писать заявление об увольнении…

— Но… — Веретес со злобой сжала кулаки. — Будь по-вашему. Но учтите, если ваш сотрудник обесчестит хотя бы одну из моих девочек, то вам, я повторяю, вам, а не ему, придется на ней жениться. И я вам не Распределитель: от меня не отвертитесь.

— Я вас услышал, — голос Лима был подобен сжиженному хлору: такой же теплый и жизнеутверждающий.

Зеркало полыхнуло синим. Похоже, сеанс связи подошел к концу.

— Кто же эта потенциальная жертва, над которой так трясется помощник главного инквизитора?.. — зло прошипела мадам, — из-за одной маленькой мерзавки теперь репутация всего института под угрозой. Да лучше бы ее этот маньяк по-тихому убил!

— Ничего себе заявочка, — отстранившись от замочной скважины, я переглянулась с тенью. До слуха донеслось:

— Узнаю — лично сверну ей шею.

Тихонько начала отходить от двери, пока Змеевна не выползла из своих апартаментов. Как только мы с тенью оказались в безопасности, я решила уточнить:

— Скажи, а в этом мире всегда репутация выше жизни?

— Нет, — озадаченно ответил мой бестелесный спутник, — но понимаешь, смерти, в том числе и насильственные, в подобных заведениях хоть и редки, но бывали: устранение соперницы, несчастная любовь и прочее. Обычно руководство стремится их замять. А вот что касается мужчины, я имею в виду не уродцев-леприконов, или гоблинов, или низших слуг, а сильных, самцовых… появление преподавателя в исключительно женском заведении, где взращивают столь специфический товар, — случай беспрецедентный. Это все равно что в женский монастырь инкуба пустить.

Утро началось непростительно рано с вопля:

— Узнаю, кто это сделал, прокляну и изничтожу! — иерихонской трубой верещала Камила.

Сонно прищурилась и попыталась сесть на кровати. Карамелька металась по дортуару в одной ночной сорочке. Привлекательно так металась. Я бы даже сказала, чуток эротично. Единственное, картину портили волосы. Они не развевались воздушными локонами. Нет. Они представляли собой монолит в лучших традициях железобетонного комбината, отливая на свету всеми оттенками детской неожиданности.

— Попробуй заклинание «шелковистый волос», — слабо посоветовал кто-то из институток — подпевал местной королевы.

— Да пыталась уже! Не берет. Знать бы еще, что за магию применили, — экс-блондинистая красавица зло сверкнула глазами, а потом, увидев демоницу, взревела: — Это все ты, я знаю, это ты подстроила!