Социально-психологический капитал личности в поликультурном обществе - Александр Татарко

А. Портез (Portes, 1998, р. 21) писал, что наибольший теоретический потенциал социального капитала лежит на индивидуальном уровне, что, в частности, было проиллюстрировано П. Бурдье и Дж. Коулманом.

Индивидуальный социальный капитал. Большинство исследователей, рассматривающих социальный капитал на уровне индивида, исходят из представлений о нем как о наборе социальных ресурсов, который позволяет индивиду эффективно достигать своих целей. В частности, Н. Лин (Lin, 2001, p. 29) определяет индивидуальный социальный капитал как «ресурсы, принадлежащие социальной структуре, к которым есть доступ и которые могут быть мобилизованы в целенаправленных действиях». Существуют более уточненные варианты данного определения, в которых социальный капитал понимается как «набор ресурсов, принадлежащих членам социальной сети, в которую включен индивид, они становятся доступны для индивида в результате его взаимоотношений» (Van der Gaag, 2005, p. 20).

Часть исследователей в качестве индивидуального социального капитала рассматривают только характеристики социальных сетей, в которые включен индивид, в том числе участие в различных социальных организациях (Yang, 2007), структуру социальных связей (Van der Gaag, 2005; Van der Gaag, Webber 2005), т. е. структурные элементы индивидуального социального капитала.

Есть работы, в которых индивидуальный социальный капитал операционализиуется как социальная сплоченность и ресурсы социальных сетей, в которые включен индивид (Verhaeghe, Tampubolon, 2012). Для его измерения в этом случае используется оценка общего доверия, участия в социальных организациях, а также различных ресурсов, которые предоставляются сетями (Verhaeghe, Ta m pub olon, 2 012).

При измерении индивидуального социального капитала исследователи, как правило, оперируют следующими параметрами:

а) размер сети неформальных отношений индивида: количество друзей и частота контактов с ними, частота контактов с родственниками (Häuberer, 2011; Van der Gaag, 2005; Van der Gaag, Webber 2005);

б) различные виды ресурсов, которые могут быть получены благодаря использованию сети неформальных отношений: от помощи в ремонте дома до финансовой помощи (Häuberer, 2011; Van der Gaag, 2005; Verhaeghe, Tampubolon, 2012);

в) размер сети формальных отношений: членство в различных организациях (Yang, 2007; Beilmann, Realo, 2012; Häuberer, 2011);

г) различные виды ресурсов, которые могут быть получены благодаря использованию сети формальных отношений (Häuberer, 2011).

Отдельные виды внешних ресурсов индивида суммируются в его целостный ресурс, который он может мобилизовать для достижения своих целей. В случае с социально-психологическим капиталом личности все обстоит иначе. Специфика социально-психологического капитала личности заключается в том, что он является отражением внутреннего социально-психологического ресурса личности, который принадлежит индивиду и помогает ему сформировать и использовать внешний ресурс как внутри групп, к которым он принадлежит, так и у себя лично.

Прежде чем выделить компоненты структуры социально-психологического капитала личности, важно указать критерии необходимости и достаточности, в соотвествии с которыми данные компоненты объединяются в структуру.

В качестве критериев необходимости целесообразно выделить следующие:

1) наличие логических взаимосвязей между компонентами;

2) способность быть ресурсом личности;

3 способность гипотетически повышать материальное и психологическое благополучие личности;

4) способность к возрастанию.

Если ограничиться только выделением критериев необходимости, то к социально-психологическому капиталу личности может быть отнесен чрезмерно широкий круг социально-психологических характеристик личности. Поэтому требуется выделение критериев достаточности, в качестве которых могут быть предложены следующие.

1. Психологические явления, относимые к числу показателей социально-психологического капитала личности, должны соотноситься с социальным капиталом на групповом уровне.

2. Отнесенность к категории психологических отношений либо существование на их основе. Например, помощь от своего окружения (которую можно рассматривать в качестве ресурса) личность получает благодаря своим отношениям.

В результате применения этих критериев выделяется ряд первичных показателей социально-психологического капитала личности, которые далее группируются в более крупные блоки. Опираясь на теорию социального капитала, можно сказать, что референтами наличия такого ресурса у индивида будут явления, представленные в правой колонке таблицы 4. В левой колонке приводятся компоненты социального капитала, которые формируются на основе соответствующих компонентов социально-психологического капитала личности, представленных в правой колонке таблицы 4.

Приведенные в таблице 4 показатели социально-психологического капитала личности (СПКЛ) могут быть объединены в 2 измерения.

Первое измерение СПКЛ, по сути, характеризует степень готовности личности к участию в социальном обмене внутри определенной группы, в нашем случае такой группой является поликультурное общество. Второе измерение СПКЛ отражает внутренний ресурс личности, благодаря которому она может выстраивать отношения взаимной помощи и взаимной поддержки со своим окружением.

Есть показатель социально-психологического капитала, характеризующий политическую активность личности, участие в политических акциях, митингах. Однако митинги бывают очень разными, и может возникнуть вопрос: являются ли, например, националистические митинги проявлениями высокого социально-психологического капитала? При рассмотрении данного случая важно не упускать из вида то, что социально-психологический капитал личности – целостный, системный ресурс и его фундаментальной характеристикой является сбалансированность компонентов его структуры. Националистические митинги невозможны при высокой этнической толерантности. Значение данного показателя у респондентов, участвующих в националистических движениях, будет низким. Кроме того, скорее всего, такие люди будут иметь низкое социальное доверие. Соответственно, в данном примере мы наблюдаем дисбаланс между компонентами СПКЛ, следовательно, протестная активность таких респондентов не сможет перевесить низких значений по другим измерениями СПКЛ как интегрального явления. Таким образом, у социально-психологического капитала личности должно быть некое интегрирующее начало, которое способствует его формированию. Таким интегрирующим началом могут быть доверие и так называемое «психологическое чувство общности», которое исследуется с 1980-х годов (Riger, Lavrakas, 1981; Riger, LeBailly, Gordon, 1981; McMillan, Chavis, 1986).

Таблица 4. Соотношение составляющих социального капитала и социально-психологического капитала личности в поликультурном обществе

4.2. Психологическое чувство общности

Психологическое чувство общности характеризует то, насколько личность чувствует принадлежность к своей общности, доверяет ее представителям, принимает их и готова оказывать им помощь. Можно предположить, что психологическое чувство общности лежит в основе формирования групповой идентичности, в том числе и гражданской, если мы рассматриваем поликультурное общество.

4.2.1. Концепция чувства общности как психологического явления

Концепция чувства общности была представлена Дэвидом Макмилланом в 1976 г. С коллегами он разработал шкалу для измерения чувства общности, состоящую из 40 пунктов (sense of community scale) для исследования коммуникативного поведения и отношений в сообществе. Методика позволяет выявить низкое, среднее или высокое психологическое чувство общности на основе анализа данных по 5 шкалам: неформальное общение (с соседями), безопасность, проурбанизм (анонимность, конфиденциальность), предпочтения по частоте взаимодействия с соседями и местные интересы (желание участвовать в делах района) (см.: McMillan, Chavis, 1986). Последнее из 5 перечисленных измерений психологического чувства общности при учете того, что политическая активность является одним из показателей социального капитала, приводит к мысли о необходимости включения в набор показателей социально-психологического капитала личности такого параметра, как «готовность личности к действиям, характеризующим политическую активность».

В начале 1980-х годов Риджер и Лавракас (Riger, Lavrakas, 1981) изучали чувство общности как привязанность к окрестности (neighborhood attachment) и обнаружили два различных, но взаимосвязанных фактора, которые они назвали социальные связи (social bonding) и поведенческие укорененности (behavioral rootedness). Фактор социальной связи включал в себя возможность узнать соседа, чувство принадлежности к местности, количество детей в районе, известных респонденту. Поведенческая укорененность включала количество прожитых в этом районе лет, наличие жилья в собственности и ожидаемое время дальнейшего проживания (Riger, Lavrakas, 1981). Исследуя связь между вовлеченностью в жизнь сообщества и уровнем страха перед преступностью в районе, Риджер, ЛиБэйли и Гордон (Riger, LeBailly, Gordon, 1981) выявили 4 типа вовлеченности в жизнь сообщества (community involvement): чувство связанности (feelings of bondedness), протяженность связей (extent of residential roots), использование удобств местности (use of local facilities) и степень социального взаимодействия с соседями (degree of social interaction with neighbors) (Riger, LeBailly, Gordon, 1981).