Кандидат в коммандос - Андрей Тараненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чтобы привить вам ненависть к коммунистам…
– Куда вы дели Манкузо?
– Манкузо предатель. Как только мы пропустили через него электрический ток, он раскололся и выдал секрет "Колумбуса".
– Что дальше?!
– А дальше мы рассказали ему, что это был спектакль. Манкузо повесился на шведской стенке. Вы нас расстреляете?
– Бедные сандинисты! Если бы они знали, какими чудовищами вы их выставляете! Вот ты, палач, когда-нибудь видел настоящего сандиниста? Скажи, видел?
– Не-е-е-ет! – замычал Блок. Из его глаз хлынули слезы.
Кейт тем временем нашел портфель, высыпал на пол бумаги.
– Вот он, план "Кентавр", – торжественно произнес ветеран. – Я охотился за ним несколько месяцев.
– Ах, вот в чем дело! – зарычал майор Саутвуд. – Рорабек! Застрели его! Он – красный!
– Кейт такой же красный, как я черный или зеленый! Кейт, что это за бумаги?
– План истребления племен сисойо и мосейрос распылением ядохимикатов и бактериологических штаммов. Одним словом, "Колумбус" расширяется…
Саутвуд с ненавистью посмотрел в глаза Клейтона и злобно прошипел:
– Дезертиры! Вас расстреляют!
– Давай решать, – сказал Клейтон Кейт, глядя на офицеров.
– Я выношу им смертный приговор!
Рорабек и Кейт отвели офицеров к Черной воде – речке, в которой водятся кровожадные пираньи…
– Эту пирамиду, Джон, я называю Пантеон.
Кейт с уважением смотрел на развалины индейского храма, куда он привел Рорабека. Они стояли перед входом, и Клейтон показывал в темноту коридора.
– Четыреста лет назад там, в конце, горел жертвенный огонь. До сих пор зола лежит в Каменном Круге, напоминая о былых временах. Но никто никогда не раскроет тайну цивилизации. Коллеги направились в торжественный зал. У одной из колонн Рорабек присел на корточки и зашарил рукой. Послышался тихий звон – сержант встал и показал Кейту четы-ре позеленевшие гильзы.
– Значит, это был ты? – удивился ветеран.
– Не понял…
– Ты чуть не застрелил меня шесть месяцев назад.
– Вот это номер! – сержант растерянно хохотнул. – Я думал, это был Мидло!
– Ты меня чуть не укокошил тогда. Святая дева! Пули просвистели в сантиметре от моей головы!
– Тебя спасла колонна.
– А все потому, что ты стрелял навскидку. Кстати, почему ты не решился выждать, когда я войду в жертвенный зал?
– Мумии меня напугали. Откровенно говоря, я боялся, вдруг Мидло услышит стук моих зубов.
– К несчастью, это был не Мидло.
Коллеги остановились перед останками соотечественников, и на лицо Кейта легла грусть.
– Эти парни, Джон, есть отряд "97" специальной группы "Орегон". Когда индейцы начали убивать нас отравленными стрелами, капитан Портер сказал, что, не отдаст своих павших солдат гиенам. Капитан приказал складывать их здесь – верил, что затем мы отправим их самолетами в Штаты. Он ведь не знал тогда, что генерал Труппер взорвет радио-мину.
Кейт пошел вдоль высохших тел, останавливаясь перед каждым, кого мог узнать по сморщенному лицу.
– Это Джордан, наш переводчик. Стрела попала ему прямо в шею. А это Каллигари. Веселый парень! Помню, он мне как-то сказал: "Послушай, старина! У меня дома трое детей. Мы здесь столько торчим, что мне кажется, вдруг за это время их станет шестеро!"
– Ревновал жену?
– А что ему, бедняге, оставалось? Но, самое удивительное, Каллигари свою смерть почувствовал за сутки. Весь задрожал и говорит: "Запишите мой домашний телефон. Пусть Молли узнает, как меня убили".
– Тоже стрела?
– Нет. Он провалился в яму и упал на колья… А это негр Мак-Клей. У него был бицепс 43 сантиметра в диаметре! Однажды он разорвал удава на две половинки. Да, схватил за голову и хвост – и раз… Как гнилую веревку. А теперь здесь лежит. " Негра и вот этого – длинного, Дулличем его зовут, орианы взяли в плен.
– Пытали?
– Старейшины устроили суд. Племя вынесло приговор. Орианы положили на них удавов, которых прежде раздразнили огнем. Парализованный страхом, Дуллич в отличие от негра не смог даже сопротивляться. Удав раздавил ему грудную клетку.
– Знаешь, Клейтон, я многое повидал на своем веку, но мне как-то не по себе. Тем более что эти парни погибли не за благородное дело, а как раз наоборот.
– Хорошо, Джон! Пошли отсюда.
Коллеги прошли по сложному лабиринту ходов, и Кейт указал на каменную плиту, которую без особого труда отодвинул в сторону. Открылся вход в подземелье.
Они спустились по скользким ступенькам, освещая путь фонариками.
Рорабек удивленно присвистнул.
– Это мой арсенал, – гордо сказал ветеран.
Кейт потянулся в темноту рукой, раздался щелчок, и в подвале, больше похожем на противоатомный бункер, вспыхнул свет.
Рорабек увидел длинные деревянные полки, на которых лежали ящики с оружием и боеприпасами, снаряжением, медикаментами и продуктами, В углу стояла армейская энергетическая установка.
– Мне кажется, я сплю, – сержант подошел к полкам, дотронулся до ящиков рукой. – Даже телевизор и видеомагнитофон.
– Этот хлам привез Мануэль. Лично я предпочитаю научные книги.
Кейт достал из картонной коробки магнитофон и маленькую радиостанцию Уоки-Токи.
– Что ты собираешься делать? – спросил Рорабек.
– Искать Мидло. По-моему, пора кончать этот идиотизм. Живой человек, которого морально искалечил батальон "Колумбус", бродит по сельве как призрак, а мы даже не пытаемся ему помочь. С каждым днем Мидло все дальше и дальше отдаляется от людей. Поверь мне, Джон, батальон "Колумбус" не имеет права на существование.
Рорабек кивнул головой.
Коллеги вышли из храма и двинулись по едва различимой в густых зарослях "козьей" тропе, время от времени исчезающей в мутных лужах.
– "Колумбус" должен быть уничтожен, – казалось, Кейт читает приказ. – Все солдаты батальона – преступники. Их дом – тюрьма! Генералу Трупперу и офицерам – электрический стул! Плантацию кокаина сровнять с землей, базу в Роки-Флетч – сжечь! У нас хватит средств, чтобы мировая печать…
Внезапно Кейт запнулся, втягивая голову и плечи. Его взгляд был устремлен в густые заросли, черной стеной встающие впереди.
– Мидло… Я чувствую Мидло! – голос Кейта задрожал от волнения. – Он где-то совсем рядом…
Рорабек присел, подтянул винтовку и передернул затвор.
– Не спеши, – сказал ветеран. Он включил мегафон и сделал шаг вперед. – Сейчас я ему скажу…
В следующую секунду Рорабек был забрызган мозгами Клейтона Кейта. Разрывная пуля, выпущенная из автоматической винтовки Мидло, расколола Клейтону голову. Президент Эльдорадо повис на кустарнике, затем свалился на землю.
Рорабек пополз между деревьями, стараясь зайти в тыл Мидло. Он задыхался от ненависти, готовый перегрызть горло заклятому врагу.
Рорабек перепрыгнул через ствол упавшего дерева и увидел Мидло. Убийца Кейта медленно крался к тому месту, где пуля сразила ветерана. Сержант напряженно всматривался в лицо Мидло, но видел лишь густую бороду и немытые космы, торчащие из-под каски.
"Сейчас я убью тебя, обезьяна!"
Рорабек прицелился в шею Мидло…
Потом он наклонился к убитому и стащил с его шеи медальон. Он взял его левой рукой и поднес к глазам.
Волосы зашевелились на голове, когда он прочел надпись:
"Кеннет Смит. Личный номер – 296".
…После избиения Рорабек и Смит подняли Депю и занесли его в умывальник.
– Боюсь, Депю никогда не простит нам, что мы так отделали его, – сказал Смит.
– Лишили сознания? – усмехнулся сержант Депю лежал на голубом кафеле, раскинув руки, как хищная птица крылья.– Ну и что из того, что не простит? – спросил Рорабек.
– Мало ли! Подсунет какую-нибудь гадость…
– Да брось, старина! Что может он, этот Депю!
– Мало ли! – продолжал свое Смит. – Возьмет да и подтасует наши карточки при жеребьевке, соединит их вместе, чтобы мы на экзамене убили друг друга.
– Ну, знаешь! – отмахнулся Рорабек. – Кто его допустит к рулетке… Карточки… К тому же там не карточки, а жетоны…
Рорабек продолжал ошарашено смотреть на медальон. Смит… 296…
Рорабек зарыдал, упал на колени. Он ползал на коленях, повторяя теперь только одно, ненавистное имя Депю.
– Я должен похоронить Смита, – наконец выдавил из себя Рорабек и нервно встрепенулся: – И Кейта Клейтона тоже.
Сверкающая молния расколола небосвод, и загремел низкий, раскатистый гром. Воздух размяк, и на сельву обрушились потоки воды.
Рорабек стал копать могилу, вонзая лопатку в податливый грунт.
Джон скосил глаза и увидел Кейта. Тот лежал возле ямы в умиротворенной позе, несмотря на то, что разрывная пуля изуродовала его голову. Ливень смыл кровь и грязь, мертвое тело ветерана отсвечивало патологической белизной.
Рорабек страдал. Мысли одна тоскливее другой лезли в голову. Он остался совершенно один в этой сельве. Мидло, то есть Смит, убил Кейта – человека, которого сержант искренне полюбил, человека, открывшего ему, Рорабеку, смысл жизни и счастье борьбы, ненависть к "Коммандос". Кейт был теплой звездой, сверкающей в черном холоде неба. Звезда погасла, и вместе с ней померк блеск Эльдорадо, путь к которому знал один только Клейтон Кейт. Теперь цепи "Колумбуса" снова придавили сержанта к земле, а лица генерала Труппера, полковника Колби, лейтенантов Сомбата и Химмельринка, сержанта Депю и еще тех, с кем целый год в одном строю умывался кровавым потом сержант Рорабек, и даже лица тех, кого он уже не в состоянии запомнить и узнать, всплывали из ненавистной мглы памяти. Рорабек снова раб "Колумбуса", его лесной заложник, человек приказа, кандидат в коммандос…
