Нежный киллер - Владимир Григорьевич Колычев

в голову. Падая, Гречнев снес приставной стол, посыпались стулья.

Тут же открылась дверь, появился конвойный.

— Нормально все, стул сломался, — сказал Малахов, нависая над бандитом.

— Понял!

Дверь закрылась, сотрудник исчез, а Малахов продолжил давить на Гречнева, который почему-то и не помышлял о реванше.

— Это все, если стул сломается, — сказал Артем. — Сначала запор, а потом полная интоксикация организма. А вот на вскрытии обделаешься, пацаны так оборжутся, что даже на похороны не придут. Не веришь?

— Да верю, — кивнул Гречнев, с опаской поднимаясь.

— Так кто там на бильярде лежал? — Артем ударил его по ногам, возвращая в исходное положение.

— Ну, на самом деле Эдик обломался.

— Обломался?

— Ну, я не знаю, может, баба эта цену себе набивала. Может, Эдик на самом деле пытался ее взломать. Не знаю, как там было. Знаю, что Борщевик на Эдика жестко наехал.

— Что конкретно у Эдика обломалось? Кий? Чем он Борщевика ударил? И куда?

— Да вроде ударил.

— И что с Борщевиком стало?

— Что с Борщевиком? Да нет, это с Эдиком стало! Борщевик его так замесил! Там живого места нет.

— А Борщевик?

— Уехал Борщевик… Эдик дом построил, Никс Борщевика хотел там поселить. А тут такое…

— Такое что?

— Ну, так это, вы же не просто так Челдыша ищете.

— Ищем.

— И домой к Никсу поедете.

— Поедем.

В дверь постучали, показался Стасов и выразительно глянул на Малахова.

— Товарищ подполковник, все готово!

— Сейчас… Заходи!

Рукой Малахов подал знак Стасову, а головой — Гречневу.

— Уехал Борщевик, палево у Эдика оставаться, — сказал Кеша.

— Куда уехал?

— Чего не знаю, того не знаю!

— С кем он был?

— Да не знаю. Нас же там не было, так, рассказали потом.

— Кто рассказал?

— Эдик… Придурок, — чуть не сплюнул бандит.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Может, с Никсом?

— А Никс где?

— Может, дома, может, еще где. Мы же здесь, откуда нам знать?

— А Челдышев где?

— Не знаю.

— И машину ты его не сжигал?

— Я вам все рассказал, что знал. Все, больше нечего сказать… — пробурчал Гречнев. И немного подумав, спросил: — Зачем мне машину на себя брать? Зачем мне чужое убийство на себя вешать?

Малахов кивнул, соглашаясь с Гречневым. Контакт с Челдышевым — это причастность к убийству Ямщикова, а может, и соучастие в его убийстве, поэтому Кеша будет отнекиваться до последнего. А сейчас некогда заниматься убийством Ямщикова, когда на повестке дня — Борщевик, Никс и его брат. Вернее, на повестке вечера. Рабочий день уже закончился, но когда это останавливало работу полиции?

Глава 6

Устал эксперт, глаза слезятся, а работы полно. Бильярдная занимала весь мансардный этаж, «квадратов» пятьдесят, а где Никишин мог ударить Борщевика, не ясно. И следов крови не видно. Чистота в помещении, на бильярдном столе ни пятнышка, но именно это наводило на мысль: следы крови уничтожили. Как и то, что окна здесь распахнуты настежь; не просто так проветривалось помещение. Не обошлось здесь без химии.

— Да уж! — осмотрев студию, вздохнул Колышкин.

Весь день он сегодня на ногах, и у Зинченко в доме работал, и у Шарьялова. А тут еще и Никс подоспел.

Штурмовать дом не пришлось. Подъехали, хозяева не отвечали, только собака за воротами гавкала. А постановление на обыск при себе, «болгарка» легко справилась с воротами, собаку аккуратно усыпили на время, дверь открыли. Пусто в доме, ни единой живой души, только сквозняки гуляют. Но, может, это и к лучшему. Максим тоже устал за день, хотелось тишины и покоя.

— С дивана можно начать, — предложил Павлов.

Может, Эдик на диване к Еве приставал, может, на бильярдном столе, может, у барной стойки. Вариантов много, и все их нужно обойти. А следы крови, если они смыты, обнаружить непросто. С помощью реактива «Воскобойникова» можно, проба с люминолом помогает, но лучше всего работает ультрафиолетовое облучение. Самый простой способ — обработать место перекисью водорода. Если перекись вспенится, значит, кровь. Но та же перекись способна уничтожить след крови так, что никакая экспертиза их не обнаружит. И нашатырный спирт уничтожает.

Но не все так просто. Кровь — вещество жидкое, текучее. И Зинченко начисто вымыла полы, пытаясь уничтожить следы преступления, и Шарьялов поступил так же глупо. Но ультрафиолетовое облучение вывело их на чистую воду. А еще кровь обнаружилась под половицами, затекла в щель, там и засохла.

А здесь, в студии, полы, как назло, плиточные, зазоры заделаны качественно, замазка свежая, гладкая, ровная, без трещинок и щербинок. Кровь с такой поверхности можно смыть без остатка, а если еще и химией обработать… А у преступников, увы, времени было много. И ума наверняка хватило следы уничтожить.

— С дивана и начну, — вздохнул Колышкин, почему-то глянув на дверь.

Не верил он, что сможет найти здесь биологические следы преступления. Тогда придется переходить на лестницу, а там второй этаж, первый, подвал. Дом у Никишина немаленький, за ночь не управиться. А искать везде нужно. Может, Борщевику на кухне кровь пустили или даже в хозяйской спальне. А может, и не было ничего, как говорил Гречнев. Но бандиту верить — себя не уважать. Впрочем, Еве Максим тоже не доверял. И угораздило Малахова связаться с этой сучкой.

На кожаном диване Колышкин ничего не обнаружил. Ни следов крови, ни других физиологических выделений, даже потожировые следы отсутствовали.

— Химией обработали, а потом, я думаю, ультрафиолетом, — вздохнул эксперт.

И обследование бильярдного стола, барной стойки, наконец пола привело к тому же — отсутствию результата, которое само по себе можно было считать результатом. Если помещения так тщательно обработали, значит, здесь действительно произошло что-то ужасное.

— Еще раз пройдусь, — уныло глянув на Павлова, сказал Колышкин.

В это время появился Кудылин с Кравченко.

— Товарищ майор! — Кудылин поднял правую руку, как будто собирался козырнуть.

Кравченко же смотрел на начальника так же уныло, как только что глянул на него криминалист. Тридцать лет старлею на днях исполнилось, а выглядел он на все сорок. И кожа еще молодая, и взгляд острый, а мужик мужиком. Лысина ухожена, надраена до блеска, с утра выбрит до синевы, одеколоном дорогим взбрызгивается. Ухоженный у Кравченко вид, но природная сермяжность так и прет наружу. Черты лица грубые, хитрость во взгляде простецкая, претензии одноклеточного организма. Мужик мужиком, но с гонором. Кравченко до сих пор считал, что Максим незаконно занял место начальника уголовного розыска. Незаконно, потому что самого старшего лейтенанта Кравченко подсидел. С его грандиозным аж трехлетним опытом работы в должности оперуполномоченного… Но в целом парень он неплохой, пока еще