Тринадцать - Стив Кавана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кейн поплотней прижал наушники к голове и прислушался.
Флинн. Вот как звали адвоката.
Новый игрок. Кейн решил, что вечерком надо будет познакомиться с этим Флинном поближе. В данный момент у него не было на это времени. Он достал свой телефон – дешевую одноразовую мобилу, – вызвал из памяти аппарата единственный сохраненный в нем номер и ткнул в зеленую кнопку.
На звонок ответил знакомый голос.
– Я работаю. Давайте-ка попозже.
Голос этот был низким, звучным. В нем явственно слышались властные нотки.
– Попозже не выйдет. Я тоже работаю. Мне нужно, чтобы сегодня вечером ты проследил за полицейским радиообменом. Я подумываю навестить одного человечка и не хочу, чтобы меня побеспокоили, – сказал Кейн.
Он внимательно прислушивался к речи собеседника, выискивая любые намеки на сопротивление или неохоту. Оба хорошо знали, что именно представляют собой их отношения. Они – не равноправные партнеры и не слаженный коллектив. Власть в этих отношениях принадлежала Кейну. Так было всегда, и так всегда и будет.
Абонент на миг примолк. Даже такая небольшая задержка вызвала у Кейна раздражение.
– Нужны еще какие-то объяснения? – спросил он.
– Нет, не нужны. Я этим займусь. Куда вы планируете выдвинуться? – спросил голос.
– Пока не знаю, точный адрес потом сброшу эсэмэской, – сказал Кейн и сразу отключился.
Он был осторожен. На каждом шагу взвешивал возможные риски. Тем не менее, иногда жизнь подбрасывала Кейну всякие непредвиденности – вроде полицейских постов по пути к месту назначения. В большинстве случаев он мог справиться и сам, но иногда ему требовалась помощь кого-то, кто мог получить доступ к базам данных или нарыть информацию, недоступную большинству обычных граждан. Такие люди всегда были полезны, и этот человек неплохо себя зарекомендовал.
Они не были друзьями. Кейн и этот человек были далеки от такого рода отношений. Когда они разговаривали, его собеседник делал вид, будто полностью разделяет убеждения Кейна, и выказывал преданность его миссии. Кейн знал, что все это не так. Этого человека не заботила идеология Кейна, интересовали лишь его методы – простой акт убийства и все удовольствия, которые с ним связаны.
«Я не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты. Это касается и вас, Руди…» – произнес Соломон. Через микрофон эти слова донеслись четко и ясно. Убрав мобильник, Кейн вновь сосредоточился на конференц-зале. Карп расположился спиной к окну, лица его не было видно. Флинн сидел справа от руководителя фирмы, но тоже отвернулся от окна, глядя в сторону Бобби Соломона. Напряженно подавшись вперед, Кейн прислушался.
Глава 9
Нет такого понятия, как плохое дело. Бывают только плохие клиенты. Судья Гарри Форд, мой наставник, давным-давно меня этому научил. Время доказало его правоту. Причем не раз и не два. Сидя в кожаном кресле рядом с Бобби Соломоном, я вспомнил совет Гарри.
– В тот вечер, когда убили Ариэллу, мы с ней поссорились. Вот почему я ушел из дома и напился. Я… я просто хотел, чтобы вы это знали. На случай, если это выплывет. Мы поссорились, но, упаси Господь, я ее не убивал. Я любил ее, – сказал Бобби.
– Из-за чего вышла ссора? – спросил я.
– Ари хотела, чтобы я подписал контракт на второй сезон «Соломоновых островов», нашего реалити-шоу. А меня уже достало, что повсюду за нами таскаются люди с камерами, это уже было для меня… просто чересчур. Понимаете меня? Я не мог на такое пойти. Вот мы и поцапались. Не физически – такого вообще никогда не случалось. Я никогда и пальцем ее не тронул бы. Но шуму было много, и она здорово разозлилась. Я сказал ей, что не стану продлевать контракт. А потом ушел, – сказал Бобби.
Он откинулся на спинку кресла, шумно выдохнул, надув щеки, и положил обе руки себе на макушку. Вид у него был как у человека, только что снявшего с души какой-то тяжелый груз. А потом на глаза Бобби навернулись слезы. Я внимательно изучал его. Выражение его лица говорило лишь об одном – о чувстве вины. Вины за то, что так резко обошелся с женой прямо перед ее смертью, или за что-то еще – судить было трудно.
Руди встал, раскинул руки и жестом предложил Бобби обнять его.
Оба мужчины обнялись. Я слышал, как Руди шепчет:
– Я понимаю, все понимаю. Ну ладно уже… Да не переживайте вы так… Я рад, что вы мне это сказали. Все будет хорошо.
Когда они наконец отпустили друг друга, я увидел блестящие от слез глаза Бобби. Шмыгнув носом, актер смахнул слезы с лица.
– Ладно, по-моему, это все, что у меня было сказать. На сегодня, – произнес Бобби, после чего посмотрел на меня сверху вниз и протянул руку. – Спасибо, что выслушали. И простите, что я так расчувствовался. Понимаете, я и вправду в полной заднице. И очень рад, что вы готовы мне помочь.
Я встал, чтобы пожать ему руку. На сей раз рукопожатие оказалось на удивление крепким. Я чутка затянул его, чтобы получше рассмотреть Бобби вблизи. Он все еще склонял голову к полу. Чувствовалось, как нервно подрагивает его рука. Несмотря на телохранителей, модную одежду, маникюр и деньги, Бобби Соломон был сейчас напуганным ребенком, над которым нависла перспектива пожизненного заключения. Он мне понравился. Я поверил ему. И все же оставалась тоненькая ниточка сомнения. Может, все это было лишь притворством, чтобы убедить меня вписаться. У парня был актерский талант – в этом не было никаких сомнений. Но достаточно ли у него таланта, чтобы одурачить меня?
– Обещаю сделать все, что в моих силах, – заверил я.
Он положил левую руку мне на запястье, а правой крепко сжал мою ладонь и произнес:
– Спасибо. Это все, о чем я могу просить.
– Спасибо, Бобби, – сказал Руди. – На сегодня хватит. Увидимся утром в суде на слушании по отбору присяжных. Машина будет у вашего отеля в восемь пятнадцать. Так что попробуйте хотя бы немного поспать.
После этих слов Бобби помахал нам и вышел из кабинета, сразу оказавшись в плотном кольце телохранителей – они не хотели рисковать. Здоровяки в длинных кашемировых пальто повели его к выходу.
Я повернулся к Руди. Мы вновь уселись.
– Итак, давно ли вам известно, что у Бобби с Ариэллой вышла свара из-за этого реалити-шоу? – спросил я.
– С самого начала, – отозвался Руди. – Я предполагал, что клиент когда-нибудь да расколется. Похоже, ты произвел на Бобби сильное впечатление. Он сразу же открылся тебе.
Кивнув, я сказал:
– Вы
