Оппозиция, или как противостоять Путину - Сергей Кара-Мурза

Важен уже тот символический факт, что в обращении между одетыми в форму людьми политический режим не осмеливается устранить слово «товарищ». Когда Ельцин посещает даже Таманскую дивизию, он вынужден проглатывать обращение «товарищ президент». И это — не мелочь. Вспомните переход от царской полиции и армии к советской милиции и Красной армии. Вот там можно было говорить, что произошло становление нового государства (по этому признаку).

Другое дело, что политический режим тайно способствует формированию иных институтов насилия — охранных служб, преступных групп, наемных убийц и пр. Повторяет путь латиноамериканских диктатур. Но это вовсе не признак становления государства. Это— признак криминализации власти, которая не смогла достичь легитимации. Не всякое насилие есть признак государственности, а появление организованного преступного насилия как раз и говорит о том, что становление нового государства не состоялось и вряд ли состоится.

Мы даже видим редкое в истории явление: власть демонстративно пресекает попытки восстановить государство. Вспомните, как на глазах всей страны третировали перед телекамерами должностных лиц, которых сама их служба заставляла быть государственниками — министра Куликова, генпрокурора Скуратова. Это — акты, противоестественные для любого государства. Таков же смысл постоянного и планомерного очернения в глазах общества депутатов Думы — вовсе не как оппозиции, а именно как важнейшего института государства (а уж тем более государства буржуазного, которое немыслимо без сильного парламента).

Второй признак государства — идеология. Для буржуазного государства это признак абсолютно необходимый, ибо в прежних, сословных государствах обходились религией. И религия, и идеология в интересующем нас плане есть тот свод представлений о мире, человеке, обществе и власти, который принимается большинством граждан и убеждает их в том, что данная власть— праведна. Это и есть легитимация власти, без которой нельзя говорить о становлении государства.

Политический режим, установившийся в 1993 г., принципиально не имеет и не может иметь идеологии, сколько бы ни корпел на даче Сатаров. Претендуя быть строителем гражданского общества и рыночной экономики, он всей своей практикой и даже риторикой отвергает самые фундаментальные принципы этого типа жизнеустройства. Не буду здесь тратить место на доказательства того, что режим Ельцина не имеет абсолютно ничего общего с открытым обществом и правовым государством (достаточно посмотреть на положение с информацией, например, с доступностью телевидения для основных партий). И речь не о деформациях, а именно о сути режима и всей философии его социальной базы.

На чем же такой режим может строить свою идеологию? Только на обмане. Этого не достаточно. Сегодня любой ученый, независимо от ориентации, знает, что нынешний политический режим уже не может рассчитывать на легитимацию и обладание идеологией. Обман рассеивается, и режим может держаться только на страхе (перед гражданской войной, голодом, местью обворованных людей, репрессиями преступных банд — у каждой группы свои страхи). Ничего общего со становлением государства эта ситуация не имеет. Поразительно, что именно КПРФ — единственная крупная партия — своим авторитетом пытается легитимировать режим Ельцина как якобы состоявшееся государство. Добавка «буржуазное» ничего по сути не меняет (она — как ругательство, призванное подбодрить коммунистов).

Третий признак наличия государства, начиная от Урарту, — обладание финансовой системой, обеспечивающей безопасность страны и ее воспроизводство во всех главных ипостасях. Это— независимо от экономической системы и социального строя. Налоги в любом виде (хотя бы и как беличьи шкурки) стекаются, как кровь по венозной системе, в казну; монарх— «сердце государства»— чеканит монету и пускает ее в обращение, как кровь через артерии. И это должен быть стабильный процесс.

Что мы видим в России? Власть обкрадывает и страну, и предприятия, и граждан. Украденные средства исчезают в каких-то черных дырах, значительная их часть оседает за рубежом. Соки высасываются из всех систем, которые необходимы для существования любого государства, вплоть до их полной гибели. Даже из армии! То есть этот политический режим не только не обеспечивает воспроизводства страны и населения, но и самого себя. Весь этот созданный усилиями Ельцина и его Чубайсов механизм есть нечто, никак не могущее быть названо государством. Из этого «нечто» государство и не может вырасти, пусть даже со страданиями для народа. Все, что есть у нас государственного, вынуждено действовать почти в подполье, вопреки режиму. А секретарь ЦК КПРФ нас убеждает, что не только идет процесс становления государства, но и что этот процесс уже завершен чуть ли не четыре года назад. Меня это просто изумляет, честно скажу.

Возможно, назвать это «нечто» государством соблазнил факт социальной стабильности в России. Рассуждают так: раз люди друг другу горло не перегрызают, а трупы на улице почти не валяются, значит, есть государство. Это объяснение не годится. Во-первых, люди по природе своей не волки. Они способны к самоорганизации и сохранению жизнеустройства и без государства. Особенно если еще не подорваны устои культуры и морали.

Это мы и наблюдаем в России. Большинство граждан уже поняли или хотя бы почувствовали, что в Москве возник странный режим власти, который государством не является. Он не просто не обладает благодатью. Он — как упырь, который под видом человека (бывает, даже близкого) приходит сосать у людей кровь. Веками воспитанное государственное чувство не обмануло русских и другие народы России — от Москвы отшатнулись. Закрылись, насколько можно, расстоянием, суверенитетами, сепаратизмом, лицемерием. Асами живут, покуда можно, без государства и вопреки оккупантам Кремля. Это тяжело, мы слабеем, но пока что запаса прочности нашей культуры хватает. И поразительно, насколько чище воздух общения людей уже в часе езды на электричке от Москвы. Произошел развод народа с режимом-оборотнем. А КПРФ уговаривает признать его за государство.

Во-вторых, выживать помогают ушедшие в тень структуры и навыки советского государства. Не буду рассказывать об их образе действия, разоблачать их перед опричниками режима. Но неужели эксперты КПРФ не знают об этом? Ведь если бы режим Ельцина мог в полную силу действовать согласно своим идеалам, жизнь в России была бы уничтожена.

Зачем нужна эта поддержка режима? Я выше предположил, что эксперты КПРФ не ведают, что делают. А если это не так? Тогда единственной разумной целью я нахожу потребность в обосновании той мысли, которая в разных вариациях высказывается рядом руководителей оппозиции: бороться с режимом Ельцина не следует. Этот режим якобы уже создал легитимное государство, его надо подправлять усилиями конструктивной оппозиции.

Я считаю это ошибкой исторического масштаба. Именно сейчас, пока не произошло становления нового государства под властью Ельцина — Чубайса (а оно может стать только как криминальное государство), задача оппозиции— сдвинуть процесс к превращению хаоса в новый, приемлемый для жизни государственный порядок. Это еще можно сделать без войны, бескровно. Если же признать возникновение государства Ельцина свершившимся фактом, то он и свершится. И это будет гибельно и для России, и для народа — надежд на патриотическое перерождение бригады Ельцина уже нет никаких. Если в рядах оппозиции эту пока что теоретическую ошибку не удастся исправить, я могу лишь уповать на то, что появятся иные силы, которые «пойдут другим путем».

Теперь о второй части тезиса — о том, что государство, становление которого якобы произошло, есть государство буржуазное. На мой взгляд, ошибочность этого утверждения даже намного очевиднее, чем первая ошибка.

Вообще вся классовая фразеология, которую использует левая оппозиция, настолько вульгарна и поверхностна, что просто кричать хочется. Нельзя так безответственно относиться к слову — оно выстрелит в нас из пушки пострашнее, чем История. Ведь язык — главное средство власти. Слово движет народами.

Вот Н. Биндюков предлагает записать в Программу тезис о «насильственной капитализации страны». Кто изобрел это словечко — «капитализация»? Что такое «капитал»? Это базовое производительное богатство — основные фонды хозяйства. При соединении капитала с трудом производятся материальные блага. Капитализм — это строй, где капитал находится в частной собственности. При социализме капитал становится общественной собственностью. Но ведь не исчезает! Ведь были у нас до Горбачева капиталовложения!

Что же такое капитализация? Это создание капитала. Буржуазия смогла создавать капиталы благодаря гениальному изобретению— акционерным обществам. Они собирали малые денежные средства и превращали их в капитал. У нас почти весь капитал создавался в виде общенародной собственности. Вплоть до 1988 г. шла быстрая капитализация страны. А сегодня через «акционирование» (сознательно ложный термин) созданный капитал растаскивают. В России идет быстрая «декапитализация» — распыление, разрушение и вывоз капитала. Зачем же в Программу вставлять новоизобретенное слово, которое искажает суть процесса и будет служить для людей блуждающим огоньком?