Цыганские глаза - Хелен Диксон

Пруденс удивленно на него взглянула.

– Это еще почему? Зачем вам думать обо мне? Я полагала, наша последняя встреча отбила у вас всякое желание меня вспоминать.

– Напротив. Такую красоту невозможно забыть. – Он говорил тихо и без обычной насмешки в голосе.

Пруденс онемела от изумления. Она привыкла считать себя хорошенькой, но уж никак не красавицей. Хотя комплимент лорда Фокса нельзя было назвать особенно щедрым, девушка густо покраснела.

– Вы могли бы смотреть на меня не так пристально, лорд Фокс?

– Давай обойдемся без формальностей. Меня зовут Лукас. И ты действительно мне очень нравишься. А теперь ты встанешь, наконец? Или предпочтешь, чтобы я уселся на землю рядом с тобой.

Зная, что этот несносный человек способен на все, Пруденс отбросила лопатку.

– Я встану. – Не добавив ни слова, она поднялась на ноги, и вдруг с замиранием сердца услышала звук рвущейся ткани. – Черт! – тихо выругалась девушка, наклоняясь и осматривая зацепившийся за колючую ветку подол.

Лукас взглянул на нее.

– Это из-за меня ты так разволновалась.

– Вы меня нисколько не волнуете, лорд Фокс, – ответила Пруденс, не решаясь назвать его по имени.

– Я же сказал, меня зовут Лукас, и ты взволнована. Ты покраснела.

– Вовсе нет, – отрезала девушка, жалея, что надела старое платье, которое давно уже стало ей слишком тесным.

– Но у тебя румянец на щеках.

Пруденс знала об этом, и при всем желании ничего не могла поделать. Она со злостью взглянула на гостя.

– Вы всегда так назойливы?

К ее удивлению, колкость его не задела. Напротив, он развеселился еще сильнее.

– Всегда. Правда, это бесит?

– Очень, – с каменным лицом ответила Пруденс. Взглянув в его зеленовато-карие глаза, она не могла не отметить, что он невероятно хорош собой. Ее сердце бешено забилась, а вся напускная храбрость куда-то улетучилась. – Если вы приехали к Томасу, то его здесь нет.

– Ясно, но у меня была и другая причина.

– Да?

Лукас ответил ленивой, белозубой улыбкой, при виде которой у Пруденс комок подступил к горлу.

– Да. Я приглашаю вас троих поужинать со мной в Марлден-Холле в следующую среду. – Он пристально взглянул на девушку. – Будут и другие гости, в том числе Адам Лингард и его жена, которая должна приехать в Марлден-Грин вместе с Верити со дня на день.

Пруденс ощутила некоторое беспокойство при мысли о предстоящей встрече с женой Томаса. К тому же ей неприятно было вспоминать о преподнесенном Адаму букете цветов. Теперь она горько сожалела о своем глупом и опрометчивом поступке.

– О, – только и смогла она произнести, надеясь, что лорд Фокс не станет упоминать о том случае.

К счастью, ее молитвы были услышаны. Вместо этого Лукас взял ее за руки, и, нахмурившись, взглянул на испачканные землей ладони и кровоточащую царапину на правой кисти.

– Такие изящные ручки требуют более бережного отношения. Тебе стоило бы надевать перчатки, – посоветовал он.

Его прикосновение напомнило Пруденс об их последней встрече. Она резко отдернула руки.

– Я знаю, но они очень толстые, и в них трудно полоть.

– И все же ты должна их надевать. Тебе обязательно этим заниматься? – спросил Лукас, с отвращением глядя на кучу вырванных сорняков.

– Почему нет? Может, вам было бы скучно, а мне это дело очень нравится. Я обожаю цветы. Надеюсь, вскоре сад будет выглядеть так же, как до моего отъезда.

Лукас рассеянно стряхнул с ее рукава пучок засохшей травы.

– Ты не считаешь, что садоводство – неподходящее занятие для женщины?

Пруденс обиделась.

– Неподходящее? Нет, конечно. У меня очень скромные запросы. Я счастлива жить здесь, заниматься хозяйством и заботиться о людях, которые преданно служили нам на протяжении долгих лет. Вам это кажется неестественным?

– Напротив. Я восхищен. Могу я чем-нибудь помочь?

– Чем? Землю копать?

Его глаза заискрились весельем.

– Глупая мысль. Садоводство явно не для меня. Но в Марлден-Холле у меня есть несколько садовников. Я с радостью уступлю одного тебе в помощь.

У Пруденс потеплело на душе, и она с благодарностью улыбнулась.

– Спасибо. Вы очень великодушны, но я справлюсь сама. Как видите, здесь еще много работы, – сказала она, заметив, как смотрит Лукас на заросший сорняками сад, облупившуюся краску на стенах дома и несколько окон, оставшихся не застекленными. – Дом оставался заброшенным с тех пор, как умер мой отец, а мы с Арабеллой переехали к тете Джулии в Лондон.

Лицо Лукаса помрачнело.

– Я был знаком с ним, и меня очень огорчило известие о его смерти. Ты знаешь, наверное, что мой отец погиб под Марстон-Муром.

– Знаю. А мой папа был ранен под Эджхиллом в тот год, когда я родилась. Тогда роялисты здорово отлупили пуритан, но, к несчастью, папа не оправился от раны и не смог участвовать в дальнейших сражениях.

– Ты рада, что вернулась домой?

– Да, очень. А вы?

– После девяти лет скитаний я просто счастлив. В Лондоне у меня были дела, и я смог вырваться в Суррей только на прошлой неделе.

– А как же дядя?

– Боюсь, мое неожиданное возвращение пришлось дяде Джорджу не по душе, – сказал Лукас, вспомнив их встречу. – Он считал меня погибшим и намеревался провести остаток жизни в Марлден-Холле, пока не узнал, что я прибыл в Англию вместе с королем Карлом.

Пруденс взглянула на него с любопытством.

– А почему он считал вас погибшим?

– Это долгая и слишком скучная история, – ответил Лукас, представив себе, как воспримет юная наивная девушка рассказ о последних пяти годах его жизни. – К несчастью, во время Гражданской войны дядя оказался в числе наших врагов. Марлден-Холл перешел к нему в качестве вознаграждения за верную службу. У него даже имелся документ на право собственности, подписанный самим Кромвелем. К несчастью, если я умру бездетным, поместье все равно унаследует дядя.

Поскольку уходить Лукас не спешил, правила хорошего тона обязывали предложить ему угощение.

– Не желаете освежиться… может, лимонада? – робко спросила Пруденс, втайне надеясь, что он откажется.

Лукас с радостью принял ее предложение. Вместе они поднялись по невысокой лестнице и прошли по обсаженной деревьями очаровательной аллее, ведущей к дому. Пруденс ввела его в гостиную.

– Простите. Я вымою руки и налью лимонада.

Кухня содержалась в идеальном порядке. Стены были недавно побелены известью. Отблески ярко горящего пламени играли на латунных и медных кастрюлях, и выставленных на подоконнике цветочных горшках. Пруденс торопливо умылась и наполнила два стакана из огромного глиняного кувшина, охлаждающегося в кладовой. Повернувшись, она неожиданно обнаружила рядом Лукаса.