Возлюби ближнего своего - Ремарк Эрих Мария

– Какая же у вас была карта? – тявкнул тощий и быстро перевернул карты Штайнера. – Четыре королевы! И вы пасуете! Господи милосердный! Да ведь в ваших руках были все деньги мира! А у вас что было? – спросил он волосатого.

– Три короля, – угрюмо сказал тот.

– Вот видите! Видите! Вы бы выиграли, господин сосед! А насколько бы вы подняли ставку при трех королях?

– При трех королях я бы взлетел до луны, – довольно мрачно ответил волосатый.

– Я ошибся, – сказал Штайнер. – Мне показа лось, что у меня только три королевы. Одну принял за валета.

– Ну, знаете ли!

Волосатый сдал. Штайнеру достались три короля. Четвертого он прикупил, предложил пятнадцать шиллингов и затем спасовал. Тощий втянул воздух с каким-то булькающим призвуком. Штайнер выиграл около девяноста шиллингов. Оставались еще две партии.

– А теперь какие у вас карты, господин сосед?

Тщедушный попытался было снова перевернуть карты Штайнера, но тот хлопнул его по руке.

– У вас что – мода такая?

– Извините. Любопытно все-таки… как ни говорите.

В следующей игре Штайнер проиграл восемь шиллингов. Рисковать больше не стоило. Затем взял карты и принялся их тасовать. Он был очень внимателен – все четыре короля оказались внизу колоды, и трех из них ему удалось сдать толстяку. Волосатый стал для видимости торговаться. Толстяк потребовал карту. Штайнер дал ему последнего короля. Толстяк причмокнул губами и переглянулся с двумя другими. Штайнер использовал это мгновение, чтобы проделать трюк с тузами. Отбросив три карты, взял себе последние два туза, лежавшие сверху.

Толстяк предложил повысить ставку. Штайнер положил свои карты и неуверенно согласился. Волосатый удвоил ставку. При ста десяти шиллингах он сошел с круга. Толстяк довел ставку до ста пятидесяти. Немного поколебавшись, Штайнер принял ее. Теперь у толстяка были все четыре короля – это он знал. Но какая же у него последняя карта? Если джокер, то все пропало. Тощий беспокойно ерзал на стуле.

– Можно заглянуть? – Он хотел было схватить карты Штайнера.

– Нет, нельзя! – Штайнер прикрыл карты ладонью. Эта наивная наглость удивила его. Легкими ударами ноги под столом тощий мог бы сразу же протелеграфировать толстяку весь состав его карт.

Толстяк начал нервничать. Штайнер вел себя до сих пор весьма осторожно, следовательно, в запасе у него должны быть солидные карты. Беспокойство партнера не ускользнуло от Штайнера, и он еще больше повысил ставку. При ста восьмидесяти шиллингах толстяк решил остановиться и выложил на стол четырех королей. Штайнер облегченно вздохнул в показал свои четыре туза.

Тощий присвистнул. Затем воцарилась полная тишина, и Штайнер принялся рассовывать деньги по карманам.

– Мы сыграем еще один тур, – неожиданно и твердо заявил волосатый.

– Очень сожалею, – но у меня уже нет времени, – ответил Штайнер.

– Мы сыграем еще один тур, – повторил волосатый и выставил подбородок.

Штайнер поднялся.

– В следующий раз.

Он подошел к стойке и расплатился. Затем сунул хозяину сложенную кредитку в сто шиллингов.

– Передайте это, пожалуйста, Фреду.

Хозяин изумленно вскинул брови.

– Фреду?

– Да.

– Хорошо. – Хозяин ухмыльнулся. – Влипли ребятки! Думали поймать треску, а напоролись на акулу!

Трое партнеров Штайнера встали у дверей.

– Мы сыграем еще один тур, – сказал волосатый и загородил выход.

Штайнер посмотрел на него в упор.

– Так дело не пойдет, господин сосед, – забубнил тощий. – Совершенно исключается, сэр!

– К чему морочить друг другу голову! – сказал Штайнер. – Война есть война. Иной раз приходится проигрывать.

– Только не нам! – возразил волосатый. – Мы сыграем еще один тур!

– Или верните нам то, что вы выиграли, – добавил толстяк.

Штайнер отрицательно покачал головой.

– Мы вели честную игру, – сказал он с иронической усмешкой. – Вы знали, чего вы хотите, а я знал, чего хочу я. Всего хорошего!

Он попытался пройти между тощим и волосатым. При этом он ощутил тугую мускулатуру последнего.

В этот момент к ним подошел хозяин.

– Господа, прошу не поднимать шума в моем кафе!

– Я также против шума, – заметил Штайнер. – Я хочу уйти.

– Тогда пойдем и мы, – сказал волосатый.

Тощий и волосатый пошли вперед, за ним следовал

Штайнер. Толстяк замыкал шествие. Штайнер понимал, что опасен только волосатый. Пройдя вперед, он допустил явную ошибку. Едва оказавшись за дверью, Штайнер, не оглядываясь, пнул толстяка ногой в живот и изо всех сил, точно молотком, грохнул волосатого кулаком в затылок. Тот повалился вниз по ступенькам на тощего. Одним прыжком Штайнер очутился на тротуаре и, не дав им опомниться, понесся по улице. Он понимал, что для него это единственный шанс – на улице он бы с тремя не справился. Он слышал крики и оглянулся на бегу. Никто не преследовал его. Они были слишком ошарашены.

Штайнер перешел на шаг и вскоре выбрался в более оживленный район. Остановившись перед зеркалом магазина дамских мод, он оглядел себя. Шулер и обманщик, подумал он. Но зато у меня уже есть полпаспорта… Дружески подмигнув себе, он пошел.

V

Керн сидел на стене старого еврейского кладбища и при свете уличного фонаря пересчитывал выручку. Весь день он торговал в районе Хайлигенкройцберг. То был бедный район, но Керн знал, что беднота милосердна и никогда не позовет полицию. Ему удалось заработать целых тридцать восемь крон. Удачный день!

Он спрятал деньги и с трудом прочитал надпись на выветрившемся надгробном камне, косо прислоненном к стене.

– Рабби Израэль Лёв, – произнес Керн, – ты умер давным-давно и, несомненно, был высокообразованным человеком; теперь же ты – всего лишь горстка праха. Как, по-твоему, я должен поступить? Удовлетвориться тем, что заработал, и пойти домой или же попытаться продолжить спекулировать еще немного и довести свой заработок до пятидесяти крон? – Он достал монетку в пять крон. – Тебе это, конечно, безразлично, старик, правда? Тогда я обращусь к оракулу эмигрантов – то есть к жребию. Орел – иду домой, решка – продолжаю торговать.

Керн высоко подбросил монету и неудачно подхватил ее – она выкатилась из его ладони и упала на могилу. Керн перелез через стену и осторожно поднял денежку.

– Решка! На твоей могиле, рабби! Значит, и ты советуешь мне торговать! Тогда в путь!

Он направился к ближайшему дому с таким решительным видом, словно собрался штурмовать крепость.

Внизу ему не открыли. Постояв с минуту у двери, он поднялся выше. На втором этаже на звонок вышла хорошенькая горничная. Она взглянула на его сумку, скривила губки и молча захлопнула дверь.

Керн поднялся на третий этаж. После второго звонка появился мужчина в расстегнутом жилете. Едва Керн начал говорить, как тот возмущенно прервал его.

– Туалетная вода? Духи? Какая наглость! Вы что – читать не умеете? Именно мне, генеральному представителю парфюмерного отдела фирмы «Андреаверке», вы осмеливаетесь предлагать свой мусор? Пошел вон!

Мужчина шумно захлопнул дверь. Керн зажег спичку и принялся изучать латунную табличку на двери. И действительно Йозеф Шимек сам занимался оптовой торговлей духами, туалетной водой и мылом.

Керн огорченно вздохнул.

– Рабби Израэль Лёв, – пробормотал он. – Что же все это значит? Неужто мы не поняли друг друга?

Он позвонил на площадке четвертого этажа. Дверь отворила приветливая полная женщина.

– Входите, не стесняйтесь, – добродушно сказала она и окинула его взглядом. – Немец, не так ли? Беженец? Входите! Входите!

Керн последовал за ней на кухню.

– Садитесь, – сказала женщина. – Вероятно, вы порядком устали.

– Не очень.

Впервые в Праге Керну предложили стул. Он воспользовался этим редким случаем и сел. Прости меня, раввин, сказал он про себя, я поторопился с выводами. Прости мне мою молодость, раввин Израэль. Затем развернул свой товар.

Полная хозяйка, расставив ноги и скрестив руки на животе, разглядывала Керна.