С вождями и без них - Георгий Шахназаров

Получив впервые к 40 годам отдельную двухкомнатную квартиру и достигнув того, что можно назвать безбедным существованием, я мог себе позволить непредвиденный расход на удовлетворение своей прихоти. Но, как правило, не позволял себе этого, потому что всегда должен был считать деньги в кармане, а лишних у меня никогда не было. В этом смысле я вполне советский человек.

Раз уж я взялся рисовать свой автопортрет, не обойти национальной темы. Наш род превращается из армянского в русский (у сына русская мать, в его детях четвертая часть армянской крови).

Для меня Россия не только огромное пространство, по которому я могу путешествовать без виз и знания английского языка. Не только страна, за которую воевали мои предки, а я завещаю беречь и защищать ее своим потомкам. Не только народ, частицей которого я себя ощущаю, и государство, с которым связан правами и долгом гражданина.

Все это - великие ценности, но они существуют отдельно от моей скромной персоны. Как ни тяжело, но люди выживают на чужбине, без родины и гражданства. Россия для меня - то, без чего я не мог бы выжить, что во мне составляет основу моего сознания - русский язык и культура.

Не буду скрывать, бывали в жизни моменты, когда я проклинал судьбу за то, что не родился в какой-нибудь более благополучной стране. Но одумывался при одной мысли, что в этом случае мне была бы недоступна божественная музыка поэзии Пушкина и Лермонтова, Блока и Есенина. Я сознаю, что то же самое вправе сказать англичанин о своем Байроне, француз - о Гюго, немец - о Гёте. Жалею, что мне не дано разделить их восторги. Не сомневаюсь, настанет время, когда люди будут общаться на одном "интернетовском" языке. Но ценой этого, несомненно грандиозного, достижения явится утрата той самой "божественной музыки".

Низкий мой поклон России за счастье ее слышать.

Усвоив всецело русский язык и культуру, я все же остаюсь армянином, может быть, даже не замечая, как это проявляется в каких-то моих привычках и поступках. Не говоря уж о записях в паспорте и пятом пункте биографической анкеты, мою национальную принадлежность всегда было не сложно определить по типичной в этом смысле внешности. Так вот, хочу торжественно заявить, что никогда за полвека моей жизни в Москве я не сталкивался с проявлениями какого-либо пренебрежения и недоброжелательства в связи со своей национальной принадлежностью.

Допускаю, этот фактор принимался во внимание при служебных назначениях, поскольку полагалось соблюдать определенную "национальную квоту". Впрочем, достаточно условно. Центральные органы власти и учреждения не комплектовались на основе пропорционального представительства всех наций Советского Союза. Даже в аппарате ЦК КПСС, где, можно сказать, сам бог велел блюсти принципы ленинской национальной политики, редко можно было встретить прибалта или выходца из Средней Азии. Зато заметную долю составляли в нем те же армяне и грузины, что в общем соответствовало более высокому уровню образованности молодежи этих народов. И та же, можно сказать, объективная закономерность просматривалась в немалом числе евреев среди работников аппарата, в основном полукровок, значившихся по паспорту русскими.

В своей исповедальной книге я считаю себя обязанным высказаться по этому вопросу. Его не обошел, пожалуй, ни один крупный русский философ и политический мыслитель. Мне кажется, это свидетельствует об исключительной отзывчивости и благородстве русского национального сознания. Евреев в массовом порядке изгоняли из Испании и Франции, Великобритании и Италии, в Германии гитлеровцы учинили над ними кровавый геноцид, но мне неизвестно, чтобы в какой-либо из цивилизованных стран беды этой нации принимались просвещенной частью общества так близко к сердцу, как в России, чтобы где-нибудь еще так истово каялись за грехи своих правителей в отношении евреев.

Дело не только в российском правдолюбстве и в сострадательности ко всякому униженному и оскорбленному. Мало-мальски объективный взгляд на вещи обязывает признать, что именно Россия, за исключением, может быть, Соединенных Штатов Америки, явилась страной, давшей этой нации наиболее надежное убежище, стала ей второй родиной. Переселившиеся в Израиль миллион с лишним советских евреев - живое напоминание о той роли, какую Россия сыграла в сохранении генофонда этой нации. Но мне, честно говоря, не приходилось встречать ясное понимание еще более существенного проявления этой роли. Ведь именно благодаря России, на ее почве, в ее самобытных условиях выросла плеяда замечательных людей еврейской национальности, делающих честь своему народу. Конечно, они работали для России и творили советскую культуру, но разве евреи не должны гордиться такими поэтами, как Пастернак и Бродский, таким композитором, как Дунаевский, такими физиками, как Иоффе и Ландау... Скольких можно еще назвать. Где и когда в своей истории народ Израиля находил столь благодатные возможности для приложения своих творческих сил?

Я понимаю горечь человека, встречающегося с проявлением антисемитизма в быту. Тем более нетерпим был, хотя и не афишируемый, запрет принимать людей "с пятым пунктом" в тот же аппарат ЦК КПСС. Но смехотворно утверждение, будто евреям был закрыт доступ повсюду, даже в высшие учебные заведения. А такие вещи говорят, несмотря на то что еще до перестройки число людей с высшим образованием на 10 тысяч населения составляло среди евреев 192, за ними же следовали грузины (90), армяне (85), русские (45) и по нисходящей все остальные народы Советского Союза. До сих пор представительство евреев в Академии наук и других престижных научных и культурных учреждениях многократно превышает их долю в населении страны. В свое время шутили, что в редакционном совете любого издательства и ученом совете института - на каждые 10 русских в обязательном порядке приходится два еврея и один армянин. Полагаю, и теперь, несмотря на массовый исход евреев на родину, такая пропорция сохраняется.

Жизнь много раз сводила меня с людьми этой национальности, и по своему личному опыту могу засвидетельствовать, что среди них соотношение умных и дураков, честных и жулья примерно такое же, как у всех других народов. Нелепы байки о всемирном масонском заговоре, коварных планах "сионских мудрецов" изничтожить православную Русь и т. п. Сами авторы статей, разоблачающих происки сынов Авраама и Якова, время от времени признают, что есть и "хорошие" советские евреи. Чем же объясняется явная вспышка антисемитских настроений в нашем обществе, преимущественно - его социально ущемленных слоях?

Объективно - непропорционально большим числом евреев, выбившихся в "новые русские" и сумевших в ничтожные сроки приобрести капиталы, которые повсюду в мире создавались столетиями. Эта явная аномалия не могла не поразить общественное мнение; даже без потока компромата, ежедневно выплескиваемого нашей прессой, ясно, что такие вещи без воровства не делаются, это неправильно, преступно, подсудно. А поскольку за преступлением не следует наказание, в массе обобранных людей растет "революционная ярость". Она, несомненно, была бы направлена против всего клана "новых русских", независимо от того, кто там русского происхождения, а кто армянин или грек, азербайджанец или еврей. Свою роль в фокусировании этой неприязни именно на евреях, конечно, сыграли антисемитские выпады Макашова и ему подобных. Но справедливости ради следует признать, что никто не сделал для этого больше, чем Борис Березовский.

Его называют Распутиным для России, но не меньше вреда принес этот человек своему народу, во всяком случае, той его части, которая проживает в нашей стране. Всем своим поведением он ее дискредитирует. С "кальки" таких, как Березовский, Абрамович, Кох, формируется в глазах обывателя образ еврея беспардонного стяжателя, подлого интригана, циничного прохвоста. Теперь уже неважно, в какой степени свойственны реальному прототипу все эти пороки. Понадобится с десяток Марксов, Мандельштамов и Дунаевских, чтобы "отмыть" нацию от грязи, которой забрызгали ее имидж эти люди.

В той среде, в какой я вращался практически всю свою сознательную жизнь, среде советской интеллигенции, было много людей еврейского происхождения. Мне никогда не приходило в голову выделять их по этому признаку. Но, заговорив на эту тему, невольно вспоминаю своих добрых товарищей по Институту права Абрама Исаковича Иойрыша, Владимира Александровича Туманова, Самуила Лазаревича Зивса. Пока жив, храню память об Анатолии Аграновском. Уж post mortum все мы принадлежим к одной нации - человеческой.

Я недоговорю очень важного, не сказав о своем отношении к религии. Мне думается, человек придумал Бога не от самоуничижения, как считают многие, а, напротив, от гордыни, мысля примерно так: "Да неужто бездушная и безмозглая природа способна была произвести такое чудо, как я? Нет, такое под силу только всеблагому и всемогущему вселенскому разуму".