Вторая радуга - Ким Сатарин

— Пещеру ищу, — объяснила она свои действия. — Это мир Кудлаот, в нём существует только низшая растительность, а в пустынях вообще стерильно. Зато отсюда можно будет пробить "шахту" в Алатау-три. Надо только подобрать место, чтобы получилось не столь далеко от колодца.

Выбором они занимались довольно долго, неоднократно вылезая на поверхность и сравнивая ощущения. Наконец, нашли пещеру на склоне горы, скрытую от жгучих лучей и не очень глубокую. Все согласились, что до колодца должно быть недалеко, около пяти километров. Сегодня решили больше ничем серьёзным не заниматься, полученных впечатлений и так было в избытке. Вернулись в расщеп и разошлись, кто куда.

Впрочем, вскоре Ермолай вновь встретил Константинова возле компьютеров. Теперь здесь попадались даже любители исторического фехтования, которым ненавязчиво предлагали компьютеры в кабинках. Но просмотреть нужные файлы мастер не успел — пришла чёткая мысль от Лысого. Инге срочно требовалась помощь.

Они неслись по лестнице подземелья, стремясь не отстать от Ирки Пахомовой, девушки из группы Дружинкина. Дымный факел сыпал искры под ноги. На третьем ярусе девушка открыла неказистую дощатую дверь:

— Сюда! Садитесь или ложитесь, как угодно. Вас сколько?

Мастера разом посмотрели на Лёшку. Им предстояло труднейшее дело в двадцать третьем мире. Следовало вытащить девушку, которую проводникам не удалось вернуть в расщеп. Пока было непонятно, в чём там дело, но надеялись на них троих, на мастеров Радуги. Алексей пожал плечами — решайте, я готов на любой вариант.

— Если присутствие лишнего человека не критично, то нас — четверо, — решил Харламов.

Спустя секунду они уже сидели нагишом на сеновале, Ирка крикнула вниз, что привела спасателей и исчезла. К ним по лестнице поднялась наверх незнакомая женщина в платье до пят и платке на голове.

— Одевайтесь, — она открыла стоящий под наклонной крышей в углу короб и быстро начала бросать им одежду. — Ситуация такая: к Инге пристали солдаты местного феодала. Село наше вообще свободное, но почти все жители у него в долгах. Отрабатывают кто как, вот его люди и считают возможным своевольничать. Пристали крепко, хотели прилюдно по кругу пустить. Мы бы, конечно, не позволили, наших в трактире восемь человек, но Инга решила разобраться сама. При ней был неплохой нож, вот его она и пустила в ход. Полминуты не прошло, как она всех положила — шестерых мужчин в доспехах, с мечами. И это бы не проблема — ну, сопроводили бы её за околицу, чтобы погоню от села отвести, а там бы на глазах у всех вернули в расщеп — и пусть бы потом все считали, что в девку демон вселился, которого только молитвой удалось изгнать. Так она, когда резню закончила, увидев трупы у своих ног, умом тронулась…

Ермолай, уже надевший длинную рубаху до колен и портки, обматывал вокруг талии кушак. Он мрачно взглянул на Константинова.

— В контакт она вступает? — деловито спросил Лёшка, натягивая на ноги обыкновенные лапти.

— Бормочет что-то непонятное, но глазами по сторонам зыркает, кто приблизится, она сразу ножом играть начинает. К ней никто и подойти не решается. Все же видели, на что она способна.

— Значит, любой ценой увести её с улицы?

— Нет, в трактир её теперь нельзя. Мы будем отрицать, что она наша. Надо вывести её за околицу, там я буду ждать с лошадьми. Вы посторонние, я вас выведу дворами на улицу, подойдёте, как будто со стороны, возьмёте её и выводите. Я буду верхом, в мужской одежде, с закрытым лицом, не ошибётесь.

— Сопротивление ожидается? — уже надевший лёгкую куртку Кутков крутил в руках кожаный пояс, сомневаясь, стоило ли подпоясываться.

Этого женщина точно сказать не могла. На вооружённую Ингу мужики точно не полезут. А вот на незнакомцев, пытающихся её увести — кто знает? Оружия здесь ни у кого не было, но типичный крестьянский набор: дубина, топор, тот же нож, коса — имелся в изобилии. Леонид деловито намотал пояс на левую руку. Ольга, вздохнув, сняла с ног изящные сапожки. Константинову женщина протянула кнут и развела руками. Больше ничего, похожего на оружие, под рукой не было.

Они вышли из сарая в щель между забором и какими-то амбарами, узкими, рассчитанными на одного человека проходами миновали ещё несколько строений и выбрались на улицу. Провожатая с ними не пошла.

— Чего наши сами не вмешались, трактир спалить боятся? — нервно спросил Лёшка, разглядев впереди приличную толпу.

Люди стояли поодаль друг от друга, мелкими группами. Оружия при них не было. И в центре группы, покачиваясь на носках, с совершенно пустым лицом стояла Баканова с ножом в руках.

— Знаешь, каких усилий стоит в этом мире легализоваться и стать своим? Сейчас наши в толпе наверняка валят всё на происки дьявола, и создают впечатление, что Ингой овладел бес. После такой резни оно и вправду покажется убедительным, — ответила дочь шамана.

— Оля, подходишь к ней явно, спереди, нагружаешь вербальную сферу. Лёха, ты справа, поддерживай со мной визуальный контакт, если потребуется Ингу оглушить, покажешь большой палец вниз. Лёня, прикрываешь меня и Ольгу, — выдал инструкции командир и они, рассредоточившись, медленно начали двигаться сквозь толпу.

Селяне особого внимания на них не обращали. Село стояло на перепутье, к чужим здесь привыкли. Войдя в образовавшийся вокруг девушки пустой круг, супруга танцующими плавными движениями принялась раскачиваться из стороны в сторону, что-то припевая по-эвенкийски. Здешний язык относился к финно-угорской группе, так что никто из селян её не понял. Инга переступила с ноги на ногу и перебросила нож из одной руки в другую. Толпа вокруг ахнула. Ермолай бросил короткий взгляд на распростёртые вокруг неё трупы и заметил, что трое из них держали мечи в руках. Поняли, значит, что происходит, успели перестроиться с весёлой забавы на боевую схватку. Только вот не знали, что где-то в расщепе как раз этому и учат — идти с ножом против меча.

Он подходил к девушке справа, мелкими плывущими шажками. Слева, со стороны той руки, в которой сейчас был нож, приближался настороженный Константинов. А Инга заворожено следила за движениями и песней Ольги, которая декламировала что-то непонятное перед самым её носом. Так что, когда Алексей незаметным движением выкрутил ей кисть, выхватил нож и перебросил его Ермолаю, Баканова сопротивления не оказала. Зато заголосила толпа вокруг. Здешний язык был мастерам незнаком, впрочем, о чём говорили селяне, догадаться было нетрудно. Сейчас они, выслуживаясь перед всесильным феодалом, потребуют отдать девушку им, и придётся их останавливать, без крови, но с применением силы.