Орки (СИ) - "Урук Хромой"

- Так вот и живем, господин. Слава богам, не пустили врага в село. А уж с вами устоим несомненно.

- А Олли где, не видно его.

- А он с сотником, как узнал, что с хутором сделали, так и пришел к нему, мол, хочу поквитаться с врагом. Вспомнил, что он стражником раньше служил, вытащил откуда-то копье и ушел к Даритаю. Не один, с ним еще дюжина парней. А мы тут свою стражу сорганизовали. В дозор ходим, на выпас со скотиной и за дровами.

Я прервал снова перешедшего на хозяйственные вопросы старосту, подняв руку.

- Скажи мне, Вилл, почему вы нам помогаете. Мы ведь все для вас одинаковые.

- Да как вы можете такое говорить, - староста не на шутку разволновался, - как можно этих с вами ровнять. Они-то кто - разбойники и убийцы. А наши-то как сражаются. К нам ведь раненых везут, видим мы, что они себя не жалеют, врага сюда не пуская. Их еще от околицы бабы по домам разбирают. Мы-то про вас то орков что знали? То, что охотники врали. А сейчас-то увидели, ну, когти, ну, зубы. Кожа темнее, так я осенью после страды темнее от загара любого орка буду. А мужики у вас справные, работящие. Порядок и закон знают.

- Ты про самок-то ничего не сказал.

Староста покосился в сторону кухни, где гремели посудой и переговаривались женщины его дома и, наклонившись ко мне поближе, прошептал.

- Девки ваши по хозяйству очень справные, молча пашут целыми днями, только тень им нужна, не любят солнца. Так они все ночью добирают. А так-то в работу въедливые страсть. Были бы не такими худыми, прям загляденье а не бабы получатся. А молчу, так это мои узнают, что других хвалил, со свету сживут.

- Спасибо тебе за добрые слова. Я тебя сейчас еще обрадую новой заботой. Через пять-семь дней подойдут больше двух сотен людей. Селяне, со скотиной. На постоянное поселение. Надо бы присмотреть места под их деревни. Они сами жить хотят, но по первому времени надо бы приютить. Не ко времени разговор, но война проходит и уходит, а жить надо дальше.

- Люди? Две сотни. Полоняне??

- Нет уже. С ними договор, как с вами. Им досталось больше вас. Война. Придут, сами расскажут.

- Да вот, наверное, люди от кочевников бежали, а здесь тоже война, - староста вдохнул и обреченно махнул рукою.

Аааааааа!!!!

Боль накатила огромной волной, накрыв с головой. Купец ощутил свое тело, сразу все и целиком. Все свое избитое, воющее от боли тело. Оно, не слушая своего хозяина, взвыло и, скрипя зубами, стало дергаться, пытаясь уползти от этой боли в мрак гаснущего сознания.

Хрипло зарычав, Купец вцепился в краешек бытия и понимания того, что он жив и должен вернуться. Несколько рук держали его, кто-то что-то гулко говорил, слова отзывались в его голове звенящим эхом, то стихая, то обрушиваясь на его сознание с грохотом подземного обвала.

Он попытался открыть глаза и застонал от бессилия, веки, казалось, стали одним монолитом, на все его попытки только слабо подергиваясь. Как будто услышав его, чьи то руки стали помогать ему открыть глаза, на лицо полилась теплая вода, омывая лицо и даря ему мимолетное облегчение, притупляя боль.

Наконец, со скрипом разодрав глаза, он попытался разогнать яркие пятна, слепящие его и проморгаться. С трудом, но это удалось. Первое, что он разобрал, так это лицо склонившегося над ним Шому Белого. Побитого, потрепанного, с разорванной щекой, но довольно скалящегося на его гримасы.

- Ты жив.

- Помоги подняться.

Купца подхватило несколько рук, и он закусил губу, чтобы не заорать. В очередной раз проморгавшись от ярких пятен в глазах и с трудом справившись с подступившей тошнотой, осторожно осмотрелся, стараясь не шевелиться.

Он сидел на земле, подпираемый с трех сторон его служанками, перед ним стоял на коленях Шому, и маячили у него за спиной еще пара его гребцов. Все были побиты и поранены, заметно загнаны и насторожены. Еще их объединяло выражение искренней радости на лицах.

- Говори.

Шому покивал и подождал, пока Купца напоят в несколько рук служанки лечебным настоем. Покивал головой и начал рассказывать, пока Купец с трудом глотал пережёванное самками мясо кого-то неизвестного.

- Дракон от огня, что бросил тот полоумный щенок как будто выдохнул и разлетелся в щепки, большие и тяжелые. Мы все, что были на барке, улетели в воду, она оказывается бывает такой твердой, - Шому поежился и продолжил, - нам еще повезло, все, кто был в барке, ушли к Темному, когда её как будто сдернуло с воды. У всех, кто оказался рядом, до сих пор болят головы, как после удара дубины. Мы вытаскивали из воды Рвачей, они утонули. Рвачи, для которых вода - дом и Нора. Сильно колдовство людей.

Малый Дракон ушел. Некому было гнаться за ним, вышедшие нам навстречу барки и щуки просто отошли в стороны. Я не думаю, что это была трусость. Они везли Жреца. Нас собрали на уцелевших барках и зачитали его волю. Я позже расскажу тебе её. Они искали тебя, жрец очень хотел поговорить с тобой. Я думал, что ты погиб. И все так думали. Прости.

- Как?

- Твои служанки, выдох Дракона подхватил их и тебя и отбросил очень далеко в камыши. В полете они тебя потеряли и искали. Долго, нашли на маленьком островке. Темный тебя бережет для чего-то. Ты был как мертвый, и только редко дышал. Они были с тобой, не дали умереть, и нашли, как передать нам.

- Караван.

- Все, кто уцелел, выполнили приказ жреца. Ушли в набег на Ходока. Он повел великий караван из наших уцелевших барок с тучей других. Там сотни Семей Бооргуза и даже Стражи Ворот. Там наемники с Перекрестка и Младшие Сыновья других Бооргузов. Ты жив. Значит, все не так уж плохо. Поспи, Хозяин. Тебе нужно много сил. Нам всем они нужны.

Проснувшись, Купец откинул край плаща, которым его укрыли, и поднял голову, к нему сразу сунулись две служанки, Хату и Ирру. Хату сейчас ничем не напоминала красавицу и звезду Танца Ножей своим оцарапанным и опухшим от удара при падении в воду лицом. Но даже сейчас она была спокойна и собрана. Ирру старалась скрыть, что ей трудно наступать на ногу, пробитую два раза стрелами, пока она закрывала Купца на палубе.

- Господин, поешьте, - Ирру сунулась с почищенной рыбой на обрывке тряпки в руках, - это сом, молодой, самое то при ранении. И настой есть с кровью гадюки и икрой.

- Позже, где Шому?

Самки переглянулись и опустили головы.

- Где кормчий??

- Господин, он сейчас с Рвачами вслед каравану ушел. Беда, в Бооргузе бунт.

- Мой Вождь.

Шаманка склонив голову, замерла на мгновение и вновь подняла ее, тихо загремев своими украшениями. Я тоже кивнул ей и растянул губы в улыбке. Засопевшая Тзя еще плотнее прижалась ко мне, с тревогой косясь на ревниво нюхающих ее варгов. Остальные встречающие балансировали на грани восторженного религиозного безумия, радости встречи, странной смеси облегчения и тревоги. Все эти бури эмоций пробегали по их лицам, корежа их в чудных гримасах.

Поняв, что в ближайщее время разумные ответы мне не услышать, занял их более простыми задачами.

- Еда, отдых, много воинов с длинной дороги.

Как мне показалось, орки дружно и облегченно выдохнули и кинулись выполнять уже привычную работу. Обернувшись, я махнул рукой замершей у ворот колонне моих воинов и носильщиков. Там запели команды полусотники и десятники, и длинная змея запыленных орков начала продавливаться в едва приоткрытые створки ворот. Осадившие Большой лагерь орки старательно сторонились нас, пропуская нашу колонну в лагерь. Пропустив половину, запрыгнул на спину фыркнувшему варгу и въехал в лагерь.

Стоявшие по обе стороны от входа орки стали валиться на колени, тыкаясь головой в землю и тихо подвывая. Выйдя на середину к колодцу, остановил зверя и скомандовал.

- Встать.

Орки лагеря, гремя оружием, дружно встали и замерли в ожидании.

- Я вернулся. Вы справились.

Стоящая в молчании толпа дружно рявкнула что-то восторженно невнятное, гремя оружием. Мгновенно поймав волну эмоций, варги заревели, добавив шума и вогнав этим орков в экстаз. Я уже стал задумываться, как их успокоить,когда со стороны леса нам ответили рога Бооргуза.