Орки (СИ) - "Урук Хромой"

В глазах все плыло, в теле, казалось, не осталось ни одной не сломанной кости, и я просто выключил боль, сжигая остатки сил в благостном бесчувствии. Зрение рывком вернулось, рассеянное и плавающее, но достаточное чтобы понять, что и твари досталось. Тяжело хрипя, она заталкивала в себя сизые потроха, что вывалились из её разорванного брюха. Это Таша успела перед полетом в стену, вися в его лапах, задними ногами вспороть его почти от горла.

Возле моего лица стукнул об камень посох, скосив глаза, я посмотрел на Шаманку. Она опять стала горбатой и изможденной старухой со встрепанными космами грязных волос. Тяжело навалившись на посох, она наблюдала, как жрец, с трудом ковыляя от столба к столбу, потрошит пленников, на глазах оживая.

- Это, наверное, все? - голос ее был устал и скрипуч. - Славно повоевали. Стражи у него больше нет.

Я услышал нотки вымученной гордости за сделанное. Почувствовал, что у меня немного и с трудом работает одна рука, уперся ей и сел, привалившись к тяжело вздымающемуся боку Таши. Выплюнул себе на грудь крошево зубов пополам с кровью и оскалился ей в усмешке.

- Мы для него самое вкусное, быстро не умрем. Убей меня.

Сломанная челюсть и полное отсутствие зубов, сильно меняет голос и произношение, но она меня поняла. Кивнув, повела глазами в поиске оружия и, вспомнив, потянула из ножен нож на поясе. Прижавшись к мохнатому боку варга щекой, спокойно попрощался с ней, получив в ответ волну горького сожаления и просьбу простить их. С трудом потерся о шерсть щекой, утешая этого зверя, и кивнул Шаманке. Закусив губу, она шагнула ко мне, сжимая подаренный мной нож.

- И меня убей, - неожиданно раздавшийся шепот заставил ее вздрогнуть. Со столба, что стоял рядом с нами заговорил, казалось, давно умерший человек, - и меня убей. Тебе ведь не трудно, женщина. Один раз ножом махнуть.

У Шаманки загорелись глаза и, метнув в меня безумный взгляд, она шагнула к мученику. Когда-то крепкий и сильный мужчина, он сейчас обессилено висел на ремнях, тяжело дыша истерзанной грудью, и из последних сил тянулся вверх, подставляя шею.

Доковыляв до него, она почти прижала свое лицо к его и пошептала.

- Хочешь умереть? - пленник закивал головой, скаля черные от крови зубы, - хочешь отомстить? - он удивленно вгляделся в ее лицо и теперь уже медленно кивнул, сжав губы.

- Я помогу тебе это сделать, - Шаманка стукнула посохом и быстро зашептала слова призыва, человек внимательно слушал и, сжав зубы, скалясь, сдержал крик, когда она полоснула его клинком, слизнув его кровь с клинка, она замотала головой, тихо напевая и покачиваясь.

- Как тебя звали, человек?

Я с трудом заставил свои холодеющие губы выговорить это. Он покосился на меня и внятно проговорил.

- Дарьял, так меня звали.

- Я запомню тебя, воин Дарьял, легкой тебе дороги.

Темная мгла, тихо спускавшаяся по стене, жадно окутала его тело, выпивая жизнь, и открыла глаза.

- Жертва принята. Я вижу тебя, Ходок. И тебя, жрица.

Темный замер, прислушиваясь, и медленно, неверяще повернулся к замершему на полпути к нам жрецу.

- ВАЙРУНА?!?!?!?

На нас всех пахнуло холодом и ненавистью, тварь заскулила и стала отползать, не спуская глаз с тени, что все больше наливаясь темнотой, в считаные секунды высушила всех еще дышащих жертв. И жрец не выдержал, взвизгнув, кинулся бежать, в спешке загребая и раскидывая мертвые тела его стражи.

Темный, казалось, в один шаг догнал его и, схватив за загривок, несколько раз приложил об землю. После чего потряс его, как щенка, и, притянув к глазам, казалось, принюхался. После чего громко и разочаровано выдохнул.

- Жрец, где твой хозяин?

- Он уже не мой хозяин. Я сам себе хозяин.

Тварь дергалась, пытаясь преодолеть паралич, что разбил ее под взглядом Темного.

- Я уйду в свой мир, там меня ждут.

- Букашка, ты и твой мир мои, - Темный перехватил другой призрачной рукой жреца и уставился ему в глаза, - ты мне сейчас все покажешь.

Тварь звонко завизжала, продолжая дергаться, усыхая и распадаясь, из нее через кожу, пасть и глаза полилась черная, вонючая жидкость. Кожа стала чернеть и дымящимися, рассыпающимися кусками посыпалась на землю, оголив тлеющие и рассыпающиеся мышцы. Слегка наклонив темное облако своей головы, Темный внимательно слушал и разглядывал что-то только ему видное в глазах твари. Брезгливо отбросил в почти погасший огонь разваливающийся костяк, предварительно оторвав почерневшую, но узнаваемую морду твари. Кинул ее мне к ногам. Проскрипел, явно думая о чем-то своем.

- Это тебе, покажешь его оркам. У меня для тебя поручение.

Я хмыкнул, еще раз заплевав себе грудь кровью.

- Вот сейчас на сломанные ноги встану и побегу.

Темный перевел на меня глаза, заставив застонать от пробежавшим по телу и вывернувших меня ощущений. После чего моргнул, меняя яркость света в глазах.

- Нахальная букашка, но ты прав, - он повел рукой, заставив меня заорать от боли, выгибаясь и сучя ожившими ногами. Сломанные кости с хорошо слышимым звуком вставали на место, меня рвало кровью и кусками плоти. Дымясь, затягивались порезы и раны, экспресс-лечение без эликсира со всеми вытекающими. Проплевавшись и прооравшись, еще пару минут я черно ругался, пытаясь приподняться на подгибающихся руках, чувствуя, как выгибает от боли почти по-человечески орущего варга рядом со мной. Наконец встал, опираясь о стену, и потрепал тяжело дышащую Ташу. С другой стороны очага к нам упорно полз еще не уверенно владеющий вылеченными лапами Быстрый. А у огня, в паре локтей от земли, в темном облаке кружилась Шаманка. Темный пристально ее разглядывал, легкими движениями поворачивая. У нее на глазах распрямлялась спина, и темнели волосы, морщины выглаживались, и открытые глаза темнели. Опустив ее на пол, еще раз провел над телом облаком руки и поднял глаза на меня.

- Впечатляет, знаешь такое слово? Сдержать сотню стражи. Она молодец. Очнется передай ей это.

У меня перед лицом в облачке темноты сформировался узорчатый браслет с матово-черным камнем и завис, ожидая. Протянув руку, взял его, он был горячим, но терпимо.

- Знаю я такое слово. Передам.

- Все остальное я тебе расскажу позже.

Темный исчез с тихим хлопком.

Зал, один из не слишком-то и большого количества больших и малых дворцовых залов резиденции наместника, сейчас князя. Провинция Аллейн не могла похвастаться древней историей, как множество других в метрополии. Потому и резиденции был всего чуть больше ста лет. Прибывшие из метрополии узнали бы в этом лаконичном здании, раскинувшемся на срезанной вершине холма посреди города, малый барбакан столичной крепости, со стилистикой эпохи Становления, слегка переделанный под потребности и задачи резиденции наместника провинции.

Имея в нарушение его основного предназначения обширные внутренние переделки, необходимые для своей новой функции, он тем не менее не растерял свои оборонительные способности. И хотя против стандартного среднего осадного парка армии Империи он не продержался бы и пяти дней, для провинции он был символом Империи и ее могущества.

Во времена того беспорядочного и мало организованного времени освоения этих краев, метрополия была очень занята решением более важных задач, что возникли по окончании бесконечной войны и наконец смогла выделить толику своих возможностей и внимания. Бюрократическая машина, со скрежетом перестаиваясь под нужды мирного времени, радостно скрипнула, услышав знакомые слова, и вытолкнула сюда еще не расформированную инженерную бригаду со средствами усиления и охраны.

Кадровая часть, сформированная по традиции из выходцев провинции Риардан, она совершила марш через Степь в сопровождении среднго обоза и охраны в виде двух стрелковых сотен одного из Высоких домов. Оставив после себя глубокую борозду в памяти кочевых племен у них на пути, приблизительно равную для них по глубине с появлением в этом мире Темного.