Багровая смерть - Лорел Гамильтон

шутит ли он. Он не смотрел на Домино. Думаю, ему он поверил сразу. Иногда я забывала, что по молодости Домино работал на мафию. У полиции ничего на него не было, иначе он не смог бы поехать с нами в Ирландию, но отсутствие записи не означало, что он никогда не был под арестом, скорее, им ни разу не удалось поймать его на горячем. Он явно был в своей стихии, когда наклонился к Фланнери, вторгаясь в его личное пространство и намекая, если не утверждая, что не постесняется замарать руки, если тот меня огорчит. Возможно, полицейская работа, как и должность телохранителя, были немного не той сферой, куда мне следовало направить его таланты. Жаль, что мне не нужен человек, который по щелчку пальцев ломал бы кому-нибудь ноги, а если такой и понадобится, у меня есть Никки. Или я сама, если на то пошло. Я стараюсь не отдавать приказы, которые сама не смогла бы выполнить — командую из первых рядов и все такое.

— Нас всех пробирает твой гнев и беспокойство за Натэниэла. Сбавь обороты, — тихо сказал мне Никки.

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, считая секунды. Все это из-за того, что я переживала за Натэниэла. Страх часто приводит к гневу. Я была выше этого. Я могу взять себя в руки, поэтому я делала глубокие вдохи, закрыв глаза, и медленно отсчитывала секунды, крепко сжимая в ладони руку Натэниэла и ощущая мощь руки Никки на плечах у нас обоих. Не очень-то это помогало. Мне пришлось отпустить руку Натэниэла, а также отодвинуться, чтобы не касаться руки Никки, после чего я попыталась найти себя саму в этой метафизической мешанине. Мне нужно было нащупать свой центр тишины, где не было никого, кроме меня, а это намного сложнее, чем звучит, когда они все сидят рядом со мной.

Я медленно открыла глаза и смогла подарить Фланнери взгляд, лишенный всплесков страха и гнева. Я почти ничего не чувствовала, глядя на него через стол. Моей метафизической наставнице, Марианне, я объяснила, что тихий мир медитации для меня подобен той тишине, куда я погружаюсь перед выстрелом. Ей это не слишком понравилось, но одно состояние все равно очень походило на другое. Социопаты, вероятно, самые спокойные люди на планете.

Итан с Домино отстранились от Фланнери, вновь предоставив ему достаточно места за столом.

— Напряженно было, — прокомментировал Домино.

— Обычно я не ощущаю твои эмоции настолько ярко, — заметил Итан.

— Мои извинения всем, кто сидит на той стороне стола, — извинилась я.

— Мы простим тебе практически все, — сказал Домино. — Это нашего сопровождающего тебе придется уговаривать.

Я заглянула в карие глаза Фланнери:

— Ты простишь меня или я теперь в черном списке, потому что расплескала тут свою ярость?

— Как человек, которому угрожали — нет, но как практик я восхищен.

— Значит, наполовину прощена, — резюмировала я. — Вероятно, это больше, чем я заслуживаю. Обычно я и правда лучше себя контролирую.

— Смена часовых поясов может на многое повлиять, Блейк.

— Твой контроль проседает, когда ты путешествуешь в другие страны? — удивилась я.

— Да, но я должен убедить местного фейри со мной сотрудничать прежде, чем стану источником опасности, так что для меня это не проблема. — Он глянул на двух вертигров, которые все еще сидели по бокам от него. — Вы реально напали бы на меня посреди паба, перед свидетелями?

— Я предпочел бы обойтись без свидетелей, но если Анита прикажет, то да, — подтвердил Домино.

Итан пожал плечами и сказал:

— Ты, вроде, хороший человек, но она начальница.

Голос из-за их спин произнес:

— Она значит для тебя гораздо больше, чем это.

Мы подняли глаза, и там, всего в нескольких футах от Итана, стояла пожилая женщина. Я могла поклясться, что только что ее там не было — зал открытый, народу немного, ей неоткуда было подойти незаметно. Будь она вампиром, я бы сказала, что она задурила нам мозги, но она не была ходячим мертвецом. Если честно, я не уверена, что когда-либо ощущала настолько явную концентрацию жизни в ком-то. Пару раз было нечто похожее в лесу и в горах, где ты внезапно осознаешь, насколько все вокруг наполнено жизнью — ее можно буквально вдохнуть от каждого жужжащего насекомого, летящей птицы, шелестящей кроны деревьев или прогретой солнечными лучами тишины.

Женщина была ниже меня и немного горбилась над своей тростью. Платье у нее было длинным, почти в пол, голубым в мелкий синий цветочек. Верхняя часть ее тела была почти полностью укутана в мягкую шаль ручной вязки. Кожа у этой женщины потемнела от долгого пребывания на солнце, и лицо напоминало темно-коричневый грецкий орех. Жизнерадостный, улыбающийся грецкий орех с ярко-голубыми глазами, которые, казалось, принадлежали куда более молодому лицу. Она тяжело опиралась на свою трость из темного дерева, плавно продвигаясь к нам и чуть заметно прихрамывая. Что бы ни послужило причиной ее хромоты, это случилось давно, потому что с тростью она управлялась мастерски.

Фланнери с улыбкой поднялся на ноги и встретил ее на полпути.

— Тетушка Ним, — поприветствовал он и чмокнул ее в щеку. От поцелуя она рассмеялась, и в этом звуке мне на мгновение почудился щебет птиц.

Тетушка Фланнери по имени Ним вызвала у меня желание улыбнуться без видимой причины — это настораживало, и улыбаться мне расхотелось. Он предложил ей руку и она приняла ее, продолжая журчать своим смехом. Этот звук напомнил мне бурлящий поток воды в каком-нибудь девственном лесу, полном пения птиц, так почему бы мне просто не поддаться приятным чувствам и не насладится ими? Потому что это была я, и на мне был жетон. Я тут вообще-то на страже, жизни спасаю в Дублине. Эйфорической магии и маленьким веселым старушкам я поддамся, когда мы закончим дела. Кроме того, я не понимала эту магию, но она, похоже, пыталась запудрить мне мозги, а это не круто.

Домино и Итан наблюдали за этой женщиной, пока она шла к нам, и, кажется, едва сдерживались, чтобы не улыбнуться.

— Все в порядке, Анита, — успокоил меня Дев.

— Ты-то откуда знаешь? — спросила я.

Он улыбнулся.

— Я здесь не потому, что такой симпатичный.

— Чего? — его ответ показался мне совершенно бессмысленным.

Он протянул мне свободную руку через стол. Я не хотела занимать свою рабочую руку посреди странного бара в чужом городе с неизвестной магией, которая направлялась в мою сторону. Допускала ли я, что мне придется отстреливаться, чтобы выйти отсюда? Нет, но… в данный момент держаться за ручки будет скорее напряжно, чем расслабляюще.

Я